Профессор пишет, наблюдает, играет
Шрифт:
Профессор бегает не на скорость, а на медленность, поэтому у него есть прекрасная возможность видеть все, что происходит вокруг. Ну, или ужасная возможность. Это зависит от восприятия окружающего нас ужаса.
Но в этом случае по сторонам все было очень мило, особенно серый котенок на руках у молодой женщины. Женщина сидела на скамейке. Котенок сидел у нее на коленях. Рядом сидела старушка и смотрела на них обоих. Картину Леонардо «Мадонна с младенцем и святой Анной» видели? Вот как-то так.
Только у Леонардо перед мадонной нет таблички, а здесь была. А
Профессор посмотрел на мадонну с котенком. Мадонна вопросительно посмотрела на профессора. И профессор, медленно пробегая мимо, виновато улыбнулся и покачал головой.
Потом, уже убежав из парка, профессор говорил себе, что неправильно брать котенка, а потом уезжать на работу на целый день. Ведь истинностное предназначение кошки состоит в том, чтобы находиться ровно в том месте, где человек собирается сесть, лечь, что-либо напечатать или хотя бы просто наступить. А если человека нет весь день, то где должна находится всё это время кошка? Идите найдите Шредингера и спросите у него. И пока он что-нибудь не придумает, кошка будет страдать.
Но в глубине души профессор понимал, что его виноватая улыбка объясняется совсем не заботой о будущем котенка, а нежеланием увидеть расцарапанные обои в своей квартире. Профессор уже давно жил один, а одиночки – они такие эгоисты.
Профессор возмущается
Профессор медленно бежал по дорожке парка, уворачиваясь от детей, собак, велосипедов и самокатов. Был первый теплый день лета. По этому случаю белки и дрозды попрятались. Парк наполнили совсем другие существа. Профессору белки нравились больше, но делать нечего, приходилось смотреть на тех, других. И вот, например, что он увидел: молодую женщину в белой футболке, на которой топорщилась надпись: «Нет ни стыда, ни совести. Ничего лишнего».
Профессор возмутился. Не внешне, конечно. Внешне он как бежал, так и бежал себе дальше. Но бежал он возмущенно.
«Как же, – повторял про себя профессор, – как же ничего лишнего? Ну, с совестью, может, оно и так. Но лишний вес-то точно есть».
Профессор разговаривает с бытовой техникой
Профессор купил себе пылесос-робот. Пылесос был китайский, не дорогой, но и не дешевый. Обычный такой, белый и круглый, с одной вертящейся щеткой и лампочкой, которая, почему-то, светит в пол.
Профессор зарядил его, нажал на кнопку и пошел на кухню. Обедать. Но так сразу пообедать не получилось, потому что пылесос нашел резинку, съел ее, остановился и запищал. Но потом, когда профессор резинку вытащил, все стало хорошо. Профессор обедал или бегал по парку, а пылесос чистил квартиру. Правда, вскоре у пылесоса появилась дурная привычка забираться под диван, застревать там и пищать. Пришлось профессору доставать толстые словари и засовывать их под диван. Как преграду.
– Я строю баррикады из слов, – сказал себе профессор. – А ведь это именно то, чем я занимаюсь всю жизнь.
И все стало совсем хорошо, пока пылесос не вытащил из розетки провод от телевизора и зарядку для ноутбука, запутал их и запутался сам.
– Что ж ты, дурашка, наделал, – сказал профессор, освобождая пылесос из проводов.
И понял, что говорит с пищащим механизмом, как будто он не профессор, а джедай какой-то.
Через пару дней профессор закрыл пылесос в ванной, чтобы тот там как следует все почистил. А тот сам открыл дверь, выбрался из ванной и стал пылесосить прихожую.
– И что тебе там не нравится? – бормотал профессор, ногой направляя механизм обратно в ванную. – Тесно, что ли?
Ничего ему пылесос не ответил. Он крутился по прихожей, а в ванную возвращаться не хотел.
А еще через пару дней профессор вернулся с пробежки и увидел, что пылесос потерял свой контейнер, но добросовестно тыкается во все углы, с китайской методичностью перекладывая пыль с одного места пола на другое.
Профессор нажал на кнопку «стоп» и вставил контейнер на место.
– Ну что, заново все начнешь или зарядишься сначала? – спросил он.
Профессор поставил пылесос на зарядку. Тот благодарно замигал.
Профессор постоял немного. Ему хотелось что-то еще сказать.
И он сказал: «Надо, что ли, имя тебе дать».
Профессор лечит подобное подобным
Выходные. Раннее утро. Профессор сидит за письменным столом. Перед ним листок бумаги, в руках ручка. Профессор собирается составить список.
Дело в том, что этой ночью профессору приснилась вся его жизнь и несколько ее не сложившихся вариантов. И все, что профессор увидел, было бесполезным, бестолковым и бессмысленным.
Он проснулся ни свет ни заря и понял, что его накрыло одеяло меланхолии, вылезать из-под которого бесполезно и бессмысленно. Он покопался в голове, чтобы выудить оттуда еще какое-нибудь слово с приставкой «бес», выудил «бездарно» и расстроился.
А на выходные у профессора было намечено несколько дел. Бестолковых, как он понимал теперь. И бессмысленных. И вот тут возникала развилка: можно было до конца дня решать вопрос, были ли намеченные дела бесполезными. Или же попытаться сделать какое-нибудь из дел, убрав, предварительно меланхолию в ящик для постельного белья.
Профессор решил, что он попробует. Он верил, что подобное лечится подобным, и поэтому решил вместо уже запланированных дел составить себе новый список.
Он поставил цифру 1 и написал: «Напиться». А чего бы вы хотели? Он же посреди России сидел. Он что, должен был написать: «Выпить чаю»? «Поплавать в море»? «Пойти заработать денег»? «Завести любовницу»?
Кстати.
Профессор поставил цифру 2 и записал: «Завести собаку. Маленькую». А затем под цифрой 3 : «Продолжить составление списка».