Прогнившая до сердцевины
Шрифт:
Что-то бесплотное ударило меня в грудь, вынудив отступить, отчего выпад пропал втуне – визжащие зубья укусили воздух. Псайкер перешёл в наступление, размахивая ручищей с острыми как бритва когтями и наросшими хрящами. Я рефлекторно отбил его удар, ожидая, что сейчас клинок разрубит плоть и кости, но оружие снова замерло в неподвижности, не прикоснувшись к врагу.
– Юрген, заткни его, – я старался пытался не дать отчаянию прозвучать
– Простите, сэр. Этот ублюдок никак не помрёт.
– Что? – я отскочил от надвигающегося колдуна, бросил взгляд в сторону, и понял, что лучше бы остался рядом с врагом. Подстреленный мной Барлоу неуклонно двигался вперёд, хоть и сдерживаемый бесконечным градом лазерных разрядов Юргена – его мундир уже был весь в дырах, а видимое через эти прорехи, уже нельзя было назвать человеческим. – Он вожак культа!
– Ну конечно я, – прорычал Барлоу, поворачиваясь ко мне. – Я бы отнял это место у прихвостней бога-трупа, если бы не ваш полк, – он продолжил шагать, попутно наступив на шею слабо дергающегося дозорного. – Кровь Кровавому богу! – Барлоу бросился ко мне, его лицо исказилось, и я увидел широкую пасть, полную игольной остроты зубов.
– Расслышал с первого раза, – съязвил я, поднимая меч и чуть пригибаясь. Клинок вонзился на славу, Барлоу взвыл и снова рванулся вперед, отчего мясо и кости треснули, оставив руку командующего болтаться под ненормальным углом, и полилась кровь. Краем глаза заметив движение, я дёрнулся в сторону, уходя из-под неуклюжего удара псайкера, и сделал ответный выпад, почти пропустив клинок у себя подмышкой. Как и раньше, я почувствовал сопротивление, но в этот раз оно было слабее, и зубья коснулись врага.
– Как у тебя… – в голосе псайкера появилась тень удивления.
– Никак, – ответил я. До моих ноздрей добрался привычный запах Юргена – мой ординарец обошёл врага сзади, – это он.
– Что? – псайкер будто осознал присутствие Юргена лишь когда тот загнал штык ему между ребёр, и сопротивление, не дававшее мне закончить удар, тут же пропало. Скорее всего, ублюдок погиб ещё до того, как гудящий клинок рассёк его грудную клетку – хватило юргенова удара штыком в сердце – но, когда имеешь дело с колдуном, осторожность не бывает чрезмерной. Я выучил этот урок на Славкенберге, и до сих пор не забыл.
Я
– Комиссар!
Я повернулся на звук топота – из пасти туннеля, через который мы попали сюда, появились Лустиг и его отделение с лазганами наизготовку. Не обнаружив ничего, что можно подстрелить, они взялись за аптечки и попытались сделать для выживших дозорных, что могли.
– Он был мутантом, – невнятно из-за обезболивающего проговорила Гонзалис и удивительно точно плюнула в обезглавленный труп. – Он был убил нас, если комиссар не… – и на этом похвально драматичном моменте, сказав достаточно, чтобы ничего не пришлось говорить мне, она потеряла сознание.
– Не могу сказать, что мне жаль покидать это место, – признал я, глядя в иллюминатор «Молота веры» – войскового транспорта, предназначенного увезти нас со станции.
– Как и я, – согласилась Кастин, – но хотя бы охота на еретиков прошла успешно.
– Кажется так, – ответил я. Конечно, большинство настоящих культистов сражались до смерти, но немало их подельников из портовых банд попали на допросы, так что мы были уверены – угроза искоренена. Оставалось понять, как Барлоу пришёл к ереси и где добыл псайкера, но теперь это была забота очищенных от скверны местных властей. Не говоря уже об Инквизиции. – И мы обезглавили заговор Великого врага, – который мог бы нарушить все имперские линии снабжения в целом секторе, – я считаю это победой.
Лёгкая дрожь от расцепления стыковочных зажимов прошла по всей палубе, и я снова посмотрел в иллюминатор на «Каппу Септум», что медленно удалялась, превращаясь из пустотной станции в сверкающий самоцвет на фоне бесконечной ночи. Живописное зрелище, которым я не мог наслаждаться, гадая, сколько ещё тьмы таится в сердце этого драгоценного камня.
Больше переводов ищите в группе ВКи на Яндекс.Диске: https://yadi.sk/d/pWtmvdh7BYw7ng