Прогнившая до сердцевины

Кайафас Каин: Прогнившая до сердцевины

Кайафас Каин: Прогнившая до сердцевины

Комиссар Каин и его верный Юрген ищут врага, сеющего хаос на ключевой пустотной станции Империума.

Автор: Сэнди Митчелл.

Переводчик: Широхов С. П.

Редактор: Глушенко К. В.

Версия: 1.04.

Пустотные станции не зря так называются. Это маленькие островки жизни и воздуха, окружённые фраговой бесконечностью. За свою службу я

повидал больше таких островков, чем могу сосчитать – многие крутились вокруг важных имперских миров или служили внесистемными путевыми станциями, но те, что глубже всего засели в моей памяти, больше всего соответствовали слову «пустотные». Потоки Варпа капризны, и не всегда ведут в заселённые солнечные системы – иногда они пересекаются в кромешной тьме ночи, в нескольких световых годах от ближайшей звезды, и в таких местах возникают станции, которые должны обслуживать проходящие корабли, помогая перевозить грузы, пассажиров и, само собой, войска.

Так я и оказался на борту пустотной станции «Каппа Септум» на пути к Коронусу вместе с 597-м после нашей насыщенной событиями прогулки на Симиа Орихалку. Само собой, корабль, зафрахтованный Муниторумом, чтобы доставить нас на тот кусок льда, мог бы увезти нас и обратно, но Эмберли хотела расспросить старших офицеров – включая меня – о том, что мы нашли в глубинах планеты, а прибытие инквизитора на Коронус, гарнизонный мир Имперской Гвардии, не могло остаться незамеченным. Потому она и позаботилась о том, дабы мы попали на эту далёкую от всего на свете пустотную станцию. Здесь же мы повстречались с войсковым транспортом, везущим то, что осталось от нескольких полков после боёв с та’у в спорной системе где-то на границе.

Мы не жаловались – «Каппа Септум» была важным перевалочным пунктом, то есть одной из самых больших пустотных станций, которые мне доводилось видеть. Это была не просто база, а целый улей, висящий в пустоте, а его внешний слой роскошью не уступал любому планетарному городу. Добавьте сюда прекрасные виды на весь Восточный рукав, мягко изгибающийся по ту сторону бронестекла, сияние одиноких звёзд и других галактик. Не стоит и упоминать движущиеся огоньки множества судов, прибывающих в доки и отбывающих оттуда, подобно бесконечному рою светлячков.

Эмберли поселилась в гостинице на полпути между двумя портовыми зонами, где за сутки пришлось бы отдать моё годичное жалование. Но поскольку я наслаждался этими удобствами вместе с ней, то вряд ли мог жаловаться, а если Кастин и Броклау что-то подумали о моём долгом отсутствии в полку, то оказались слишком тактичны, чтобы выяснять подробности. Юрген, мой неутомимый и зловонный ординарец, справлялся с каждодневной бумажной работой, но появлялся в гостинице каждый день с последними новостями. На самом деле, когда полк не пребывал на фронте, для меня почти не было работы. Солдаты растворились среди баров, борделей и игорных домов, которых всегда полно в доках, и, если я знаю обычного гвардейца так хорошо, как думаю, то ни у кого из них не было ни желания, ни склонности, ни денег идти куда-то ещё. Если не считать случаев серьёзного нарушения устава или местных законов, то моя работа ограничивалась тем, что я забирал подгулявших солдат из участков дозорных и назначал самые мелкие наказания, которые можно дать, не показавшись мягкотелым. После выпавшего на долю 597-го люди имели право выпустить пар.

Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается, и после приятно проведённого времени – если не считать того, что мне приходилось в мучительных подробностях пересказывать все пережитые ужасы – Эмберли покинула станцию, а я вернулся в полк, чтобы всерьёз взяться за свою работу.

– С возвращением, – поприветствовала Кастин, когда я вошёл в наш импровизированный штаб – большой транспортный комплекс, где нашлось достаточно места для боевых машин, боеприпасов и других грузов. Впрочем, последних осталось немного – во время спешной эвакуации мы многое бросили, но благодаря этому

теперь у нас с избытком хватало комнат для солдат, где все могли разместиться с удобствами, а это полезно для боевого духа. Не стоит и упоминать о том, что места хватило и для стрельбищ и полос препятствий, позволявших чем-то занять людей и не дать им создавать проблемы, решать которые придётся мне. – Вы как раз вовремя.

– В самом деле? – переспросил я. Я вовсе не спешил назад и даже предпочёл пройти те несколько километров от внешней части станции до штаба пешком. Я не дожил бы до своей почётной отставки, если бы хоть что-то пускал на самотёк, и уже тогда во мне укоренилась привычка всегда проверять пути отступления – специально на тот случай, если Император захочет сыграть со мной одну из своих маленьких шуток.

По правде говоря, на пути назад я не увидел ничего, способного меня удивить; всё вокруг по-прежнему больше напоминало улей – спускаясь в глубины станции, я видел, что безумная роскошь внешних слоёв постепенно сменяется просто богатыми кварталами, просто удобными и наконец, просто терпимыми. Я не сомневался – ближе к сердцевине исполинской конструкции располагаются промышленные и инфраструктурные блоки, перемежаемые рабочими кварталами, а ещё глубже начинается местный вариант подулья, где обитают забытые, обездоленные и отчаявшиеся.

Кастин кивнула и указана в сторону кабинета, в который я, с мига нашего прибытия, едва ли заходил хоть раз. Через стеклянную панель в двери был виден Юрген, занявший стол, стратегически расположенный так, чтобы преграждать путь любому вошедшему, а перед ним стоял именно такой вошедший с типичным видом человека, потратившего слишком много времени на того, кто преграждает ему путь.

– Кто это и что ему нужно? – спросил я. Мой посетитель был одет сдержанно, но богато, а значит явно требовал к себе уважения – чувства, которое Юрген бережёт для самого Императора, оставляя немного для меня, так что гостю не повезло.

– Глава дозорных, – ответила Кастин. Она имела в виду местных, кое-как защищавших на станции закон. Полковник пожала плечами с типичным гвардейским равнодушием к штатским. – Говорит, что хочет срочно с вами что-то обсудить.

– Ясно, – отозвался я, думая, что понял, в чём дело. До сих пор у нас не случалось ничего страшнее обычных попоек и случайных потасовок, но ставки явно поднялись – надеюсь, никто никого не убил, иначе бумажная волокита станет просто невыносимой. Поправив фуражку и кушак, я зашёл в свой кабинет.

– Комиссар, – мой посетитель протянул руку, но поняв, что я не собираюсь пожимать её, заменил приветствие вежливым кивком, – Горан Барлоу, командующий дозорными «Каппы Септум».

– Командующий, – я вернул ему кивок, – я надеюсь, наши солдаты ведут себя, как полагается?

– Как ожидается, – ответил Барлоу. – Именно поэтому правление станции хотело бы позаимствовать нескольких.

Я ожидал услышать что угодно, но не это. Я жестом позволил гостю миновать сердитого Юргена и усесться в свободное кресло перед столом, за которым разместился сам.

– Решения о применении наших войск принимает полковник Кастин, – сказал я, – я могу лишь давать советы. Почему вы пришли ко мне?

– Её превосходительство надеется тоже получить ваш совет, – дал ответный залп Барлоу, – Даже несмотря на то, что мои люди держат всё под контролем.

– Не сомневаюсь в этом, – ловко соврал я. Уже не в первый раз я видел, как планетарные законники так увлекались прикрыванием собственных задниц и подсчётом скрепок, что пропускали тот миг, когда рабочие решали отправить губернатора в отставку, изо всех сил подталкивая чем-нибудь острым. Я впервые внимательнее пригляделся к Барлоу. Это был крупный человек, чьи мускулы прятались под обманчивым слоем недавно накопленного жирка. Он сам поднялся по служебной лестнице, а не просто роился в нужной семье. Я слегка наклонился, готовый позволить себе сомнения. – Тогда почему ваш босс думает, что мы сможем помочь?