Программа минимум для начинающих
Шрифт:
— Санька, — вдруг заговорил он, придя в сознание — даже не вздумай исполнять свои обещания! Оставайся такой, какая ты есть, иначе мне нет смысла выживать. Если ты вдруг станешь такой расчудесной, мне не к чему будет стремиться. Это неинтересно! А ты и сама не сможешь измениться, и мне это нравится.
Вот и пойми их, мужчин, чего им надо?!
Я наклонилась и поцеловала его. И вдруг услышала за своей спиной крик Дра-Гамма:
— Что ты делаешь?! Эта болезнь заразная. Хватит нам одного больного! Он пришел меня сменить и застал эту картину.
— Идиотка! Мало нам проблем, и это она имела наглость осуждать меня! Он еще долго ворчал, но я его уже не слышала. Волнение и усталость пали о себе знать и я заснула.
Глава 23
На следующий день мы узнали, что в семье Юнки тоже заболели два человека. Она пришла к нам испуганная и растерянная.
— Пустынница — только и сказала она — Трай и Капи, мой муж и моя дочь.
— У нас тоже. Соф, — сказал Дра-Гамм.
— Что мы будем делать? Эзи ушли в море. Да и чего они будут нам помогать? Шубры уничтожали их ни за что ни про что, — вздохнула Юнка.
— Но ведь не все шубры! — воскликнула Ари.
Юнка осмотрела Софа и вздохнула. Она ничего не сказала, но я и без слов поняла, что его дела плохи. Сердце мое сжалось так, что дышать стало больно, навалилась тоска. Как же я могла так по-хамски себя с ним вести?! Я возненавидела эту планету, как своего злейшего врага. Я ненавидела Граша, шубров, из-за которых мы оказались здесь. Я уже даже хотела, чтобы проклятая болезнь уничтожила их всех!
Потом пришли Айка и Эрка, у них тоже были заболевшие. Что зашевелились? Хорошо было бы, чтобы и на шайку Граша напал этот мор. Всех бы их засушить! Всем бы им передохнуть!
Я с невероятной скоростью превращалась в сволочь. Воздух этой планеты для души опасен, здесь нельзя долго находиться.
Парэнжик отозвал меня в сторону и сказал:
— Я понимаю твое состояние, но ты должна взять себя в руки. То, что с тобой происходит — это нехорошо.
— То, что происходит с Софом — еще хуже.
Мне не хотелось ни с кем разговаривать. Я, как будто проснулась от долгого сна, все виделось мне не так, как раньше.
И небо здесь слишком темное, и воздух слишком сырой, и деревья чересчур мрачные, а люди — те вообще больные на голову. Здесь мне нравятся только русалки. Надо узнать у Натифь, что это за болезнь, надо же знать, с чем мы имеем дело.
А пустынница, между тем, набирала силу. И шубры запаниковали. Но меня по-прежнему интересовал Граш. Добралась ли болезнь до его замка? И поэтому я выбралась из тела и отправилась в путешествие.
Сначала я увидела мрачную громадину замка. Вообще-то, это мало было похоже на замок — скорее всего, на большую муравьиную кучу. И в этом муравейнике обитал мой враг.
Он окружил свое сооружение глубоким рвом, везде сновали охранники. Казалось, что все здесь было пропитано магией, черной, опасной магией. Как он умудрился соорудить такое неприятное сооружение? Или это соорудил не он, а те, кто населяют его тело, кого он называет богами?
Болезнь здесь разгулялась не на шутку. Я ужаснулась, увидев, что творится в замке.
Двое детей Граша уже умерли. Их даже не похоронили, оставив две маленькие мумии лежать на полу в темном, пыльном углу. Умерла и одна из жен Граша. Роча и еще одна женщина были больны и уже давно. Они лежали на полу, на шкурах, без движения и к ним никто не желал подходить. Живыми у них были только глаза, но и они умирали, а темные сухие тела уже не могли двигаться.
Не понимаю! Я не могу понять, как можно так относится к своим близким?! Граш — мерзавец, сволочь и какая угодно другая мразь! Но, как можно вот так бросить умирать без помощи и поддержки своих жен и детей?! Детей он не соизволил даже похоронить, согласно традициям шубров.
Сам Граш был здоров. Какая досада!3араза к заразе не пристает — это точно. Сидел в своей сумрачной комнатушке, уставившись в стену и по его лицу ничего нельзя было понять.
В комнате был еще один человек, молодой, высокий стройный. Его можно было бы назвать красивым, если бы не унылое выражение лица и потухший взгляд.
— Объясни мне, Ган, что все это значит? Почему болезнь не прекращается?
— У нас нет морских орехов, господин.
— Почему?
— Эзи исчезли. Они больше не попадаются нам на глаза. Они ушли далеко в море. Нам не на что надеяться.
— Они не могли это сделать!
Ган промолчал.
— Ган, — заорал Граш — эзи не могли так поступить! Это не в их природе. Мы и раньше убивали их, но они всегда спасали нас. Что могло с ними случиться? Что вообще происходит? Я чувствую, что в мире что-то изменилось, но не могу понять, что именно.
«Ну, конечно, — подумала я — ты решил, что все будет именно так, как ты себе понапридумывал, но жизнь — штука сложная!»
— Сначала исчезли две эти девки. Скажи мне, куда они могла деться? Как они могли сбежать? А, Ган? Ведь это ты меня убеждал, что отсюда невозможно сбежать.
Что ему мог ответить Ган? Я бы нашлась, что ему сказать, но воздержусь.
— Я недоволен тобой! — сказал Граш и подошел к Гану. Ган вздрогнул. Граш прикоснулся пальцами к виску Ган. Я увидела, как из рук Граша в Гана поползли черные, похожие на струйки нефти, змеи. Конечно, это были не змеи, просто так выглядела та энергия, которой было наполнено все существо Граша, и которую он передал Гану. По телу Гана прошла судорога, глаза его закатились, он захрипел и замер.
— Что ж, — сам себе сказал Граш — одним покойником больше, одним меньше — это ничего не меняет.
Ну, не козел ли? Своих же убивает. Мне кажется, что он уже и не человек вовсе, ведь нет никого, кем бы он дорожил и кого любил. Разве человек так может?
Главное, чтобы эзи не сорвались. Люди будут умирать и эзи могут не выдержать. И Соф тоже может умереть. И все мы тут можем умереть. Будем надеяться, что наши скарры нам все-таки помогут. Они должны найти выход! Мне не верилось, что они не могут нас излечить. Они все могут, но почему-то в этом случае ничего не делают.
Я вернулась обратно. Ко мне подошел Парэнжик.