Программист
Шрифт:
Алексей Павлович перевел дух, сделав глоток сока. Не давая недоумевающему Стасу опомнится, он продолжил:
– Вы не виноваты, что не особенно понимаете, о чем я. Наше тонкое начало нуждается в постоянном тренинге. Чтобы услышать едва уловимую музыку струн души, нужно прислушаться, приложить усилия. А нас никто не заставляет работать в этом направлении. Мы вынуждены трудиться, чтобы есть, пить, спать под надежной крышей, сохранять здоровье тела. Что касается здоровья души, оно на совести свободы воли – души не видно, она есть не просит. Но, если перестанете отмечать тонкие вибрации своего внутреннего мира, оглохнете навсегда. Объясню на простом примере: если будете развивать вкус, каждое следующее
Стас никак не мог понять, чем заслужил такую воспитательную проработку:
– Но к чему вы мне это говорите? Я стал черствым и жестоким, думаю только о себе? Я же вам с самого начала сказал, что нисколько не рад, что Глеба понизили!
В глазах Алексея Павловича появилось легкая дымка разочарования.
– Речь не о вашем поступке, Станислав. Я ведь даже не знаю, что и зачем вы сделали. Я говорил о другом! Вы молоды, горячи, честолюбивы, а нашему институту не нужны звезды с неба – здесь ценятся спокойные, надежные исполнители. Здесь сделают все, чтобы накормить вас досыта… Понимаете? Сделают все, чтобы работа стала для вас потребностью номер один, смыслом вашего существования, единственным окном в мир действия и движения. За пределами этих стен – ни желаний, ни развития, ни интересов. И скоро, если вы не поймете, о чем я вам говорю, если устремитесь по накатанному пути, огонь, который горит в вас сейчас, погаснет… Понимаете? Не знаю, как вам самим, мне бы этого не хотелось!
Стас невольно усмехнулся: «Бывает же такая забота! Еще один папочка!»
– И почему, если не секрет?
По его глазам Алексей Павлович наконец прочел, что только зря сотрясает воздух, и подвел черту под беседой:
– Отвечу штампом, но правду: вы напоминаете мне меня.
В тот же день, вслед за приказом о замене руководителя группы, в отдел поступил приказ о присвоении Стасу пятой категории, как было сказано в документе: «за проявленное рвение к работе».
Как итог – Стас выиграл пятьсот евро у Димы и заплатил пять тысяч евро штрафа институту за «нарушение правил пользования электронной почтой».
Еще у молодого человека состоялся серьезный разговор с одним из сотрудников отдела безопасности. Новичку четко дали понять, что совершенное им деяние – программный взлом сетевого ресурса – не административное, а уголовное преступление: «на первый раз дело замяли, но, если такое повторится, Стас отправится не на улицу, как, должно быть, думает, а в тюрьму». Стас пообещал, что больше никогда ничего подобного себе не позволит.
На этом инцидент был исчерпан.
История с письмом закончилась. Эмоции улеглись. Разговоры затихли. За периодом нервозности, вызванной нежеланием Стаса проиграть глупый спор, последовал период размеренной и монотонной жизни.
Стас исполнял прежние обязанности, на том же этаже и в том же кабинете. Его зарплата почти не увеличилась, чего нельзя было сказать об объеме работы: едва молодой человек успевал решить одну задачу, ему присылали другую. Образ мысли руководства НИИ отличался от образа мысли молодого человека: хочешь делать больше других – пожалуйста, нет – не надо. Стас полагал, что ударным трудом заслужит соответствующее положение в институте, а руководство свело смысл его письма до пожелания повысить
Что касается новых бытовых условий, то система ценностей быстро пришла в равновесие. Коттедж и машина больше не казались Стасу чем-то особенным – такие же были у каждого рядового сотрудника НИИ – у любого из нескольких тысяч. Каждый, кого Стас мог встретить с утра до вечера, имел тот же или превосходящий достаток; каждый пользовался таким же или большим уважением и вниманием своих коллег и начальства. Сравнивать же с однокурсниками или родителями Стас не хотел и не мог – люди из прошлой жизни участвовали в гонке за лидерство на совершенно других дистанциях и даже на других стадионах…
Как и предсказывал Алексей Павлович, молодому человеку постепенно становилось скучно. Неторопливый ритм НИИ подавлял жажду действий Стаса, вынуждал его примириться с невозможностью менять и меняться. Стас должен был остепениться, успокоиться, завести семью и неторопливо ждать старости…
ГЛАВА 8
Все изменилось, когда в первых числах июля в институте начались приготовления к грандиозному празднику – НИИ «Экспериментальной Медицины» собиралось отметить двадцатую годовщину своего основания. Даже «старожилы» предвкушали нечто особенное и грандиозное. Для Стаса же участие в первом корпоративном мероприятии означало событие, которое он должен был запомнить если не на всю жизнь, то, как минимум, «на долгие годы».
Распространенная по внутренней сети института программа праздника и в самом деле гарантировала массу впечатлений. В ней были: выступление комиков и цирковых артистов, «живой звук» в исполнении двух российских и одной китайской поп-групп, постоянный «подогрев танцпола» прославленными танцевальными коллективами, пиротехнические эксперименты мастеров-оформителей, и, наконец, конкурс поварского искусства, на который заманили лучших шеф-поваров из самых дорогих и престижных ресторанов города… Институт в очередной раз сорил неизвестно откуда берущимися деньгами, что в очередной раз воспринималось всеми как само собой разумеющееся!
Стасу поступило персональное приглашение с указанием времени банкета, а также стола и места. Такие же приглашения были разосланы каждому сотруднику НИИ – от уборщицы до директора – но молодой человек все равно испытал гордость за оказанное ему внимание. Оказывается, не так много требовалось, чтобы польстить его самолюбию…
В три часа дня десятого июля Стас влился в толпу, спускавшуюся по лестнице на второй подземный уровень центрального здания НИИ, где располагался огромный банкетный зал, уже подготовленный к празднеству дизайнерской группой.
Началось все с официальной части.
Первым со сцены, вокруг которой столпились приглашенные, выступил генеральный директор НИИ «Экспериментальной Медицины». Он рассказал коллективу и гостям, как прошел год: производительность возросла, благодарственных писем от заказчиков пришло столько-то, суммарный доход увеличился на три целых и четыре десятых процента… и так далее, и тому подобное.
Когда стихли аплодисменты наконец закончившему свою речь директору, на сцену стали подниматься люди, которых Стас, да и большинство сотрудников НИИ, видели перед собой впервые. Все – респектабельные, уверенные в себе, неторопливые, высокомерные и напыщенные. Женщины в дорогих тонких платьях с глубокими декольте и ожерельями из драгоценных камней, мужчины, в перстнях с бриллиантами и рубинами, в строгих костюмах и накрахмаленных рубашках…