Прогрессор поневоле
Шрифт:
Они радостно переглянулись.
— Легионы не останавливайте, — я показал рукой на юг, — в двухдневных переходах большой город Солеб, так что до вечера нужно пройти, как можно большее расстояние.
— Да мой царь, — они поклонились и отъехали, отдавая распоряжения.
Уже вечером, я перед строем объявил о причинах сбора и награждении всех участвовавших в захвате острова Саи и Джебель Доша. Им я вручил новенькие, сияющие на солнце шетиты. Всадники и легионеры из личной сотни были просто на седьмом небе от счастья. Остальные с завистью на них посматривали.
Обустроив временный лагерь,
— Что-то мне подсказывает, тут ещё не знают, что иметь такие низкие стены чревато, — показал я Ментуиуи на то, что увидел.
— Если у них много лучников, а я уверен, что это так и есть, нам хватит и этой высоты, чтобы потерять много воинов, — не согласился со мной глава войска, — а ещё говорят, нехси этих краёв являются самыми лучшими лучниками, превосходя даже собратьев из Нижней Нубии.
— Выбора нет, обустраивайте постоянный лагерь, а я пока с Менхеперресенебом проедусь по округе, осмотрюсь, — сказал я и встал на колесницу.
Глава разведки показал мне всё, что нашёл. Знакомые уже сады оливковых, финиковых, гранатовых деревьев, которых ждала привычная судьба пойти на частокол и колья лагеря, а также те селения, жители которых не успели уехать или не захотели. Всех их ждала простая судьба, быть погруженными на лодки и отправленными на невольничий рынок. Наёмники из нубийцев подчистую выгребали всех кто был полезен, убивая при этом стариков или неспособных трудиться. Было видно, что этот процесс у них отлажен и работал как часы. Ни суеты, ни хаоса, все знали свои обязанности. Если бы не убийства беззащитных жителей, я бы ещё может и не обратил внимания на это зрелище, а так просто старался не смотреть на их работу, не вызывающую у меня особой радости.
Вечером Менхеперресенеб привёл нам троих пленных, которых его всадники перехватили недалеко от города, два из которых рассказали нам о делах внутри Солеба, а третий, едва я показал золото, согласился быть нашим проводником. Первых двух, кто отказался предавать своих сограждан, разумеется убили, а предателя передали обратно Менхеперресенебу. Он пообещал рассказать обо всех колодцах в округе, где берут питьё жители, а также о спусках к реке и тропинках, о которых мы не знали. В общем весьма ценное приобретение, всего за десять шетит.
Пока легионеры были заняты привычным делом рытья рва и установки частокола, мы с военачальниками собрались на военный совет.
— Менхеперресенеб, — обратился я сразу к главе нашей разведки, — дай отдых своим людям, затем выдвигайтесь до столицы. Керма находится в двух неделях пути от третьего порога, мне нужно знать собирают ли там войска, готовятся к осаде и как вообще обстановка.
— Мы как-то раньше не сильно использовали этот ресурс, — тут я показал на монету, которую крутил между пальцев, — а зря. Возьми у Небсения золото. Подкупай, кто согласится. Нанимай того, кто польстится на драгоценный металл.
— Я понял мой царь, — кивнул он, — выполню.
— Иамунеджех, ты построй мне участок стены, точную копию той, что перед нами, — я показал рукой с зажатой в ней монетой, — подальше, чтобы её не было видно с города.
— Да мой царь, — кивнул он, — Его величеству не даёт покоя её высота? Хочет как прошлый раз захватить ворота?
— Всё верно, — согласился я, — ну как не воспользоваться таким приглашением заглянуть ночью к ним в гости? К тому же кирпич из глины не камень, куча швов, по нему даже легче взбираться в случае, если лестницы не достанут до края стены.
— Завтра утром выделю самых способных и уже к вечеру она будет сохнуть, — сказал он.
— Минмос, как считаешь? Может стоит послать к ним переговорщиков? — спросил я у своего помощника. — Мы мало что им можем предложить, но хотя бы жизни их женщин и детей будут в относительной безопасности.
— Боюсь мой царь, такие условия их действительно не устроят, — покачал он головой, — но если прикажешь…
— Это я так, просто мысли вслух высказал, — махнул я рукой, — захотят, сами пришлют, согласен с тобой.
— Хоремхеб, как занятия Второго легиона? — обратился я к легату, — готовы переформироваться?
— Пока нет мой царь, — склонил он голову, — выучка и главное мотивация твоих бойцов сильно выше легионеров из моего легиона, но я над этим работаю.
— Тогда не лезу, как будешь готов, скажи, — заверил я его.
Он благодарно склонил голову.
Дальше мы обсудили поставки припасов, ради чего нужно было разослать по округе солдат, реквизирующих всё, что съедобно, а также организовать охоту и рыбалку, пока было непонятно, что планирует враг в ответ на наше прибытие.
— Мой царь, — Иамунеджех смущённо посмотрел на меня.
— Что опять? — недоумённо посмотрел на него я.
— Жрецы Амона говорят, что рыба нечистая, её нельзя есть, — ответил он, стараясь не смотреть прямо на меня.
— Позовите Небуави, — приказал я и когда прибыл наш войсковой капеллан, не сильно низко поклонившийся мне, поскольку он имел такое право, числясь в списке воинских должностей, то он подтвердил слова Иамунеджеха. Правда добавил, что хоть такой запрет действительно существует, но в голодные и неурожайные годы его частенько нарушают, чтобы не умереть с голода.
— Ну этот год точно неурожайный, — с полной уверенностью заявил я, — так что давай проведи молитвы с воинами, объясни ситуацию, кругом неурожай, есть нечего, поэтому боги не против, чтобы жареную рыбу ели воины сына бога Амона. Да и на жертвы не скупись, режь столько быков, овец и гусей, сколько нужно.
— Я всё понял мой царь, — он поклонился и пошёл выполнять задание, а оставшись только с военачальниками, я им хитро подмигнул.
— А я если что, замолвлю за всех словечко.
Они понятливо улыбнулись, понимая о чём я, ведь и правда хорошо иметь подвязки на самом верху. Кстати, в дальнейшем, так как мы никого не заставляли, то самые ярые и богобоязненные легионеры рыбу есть так и не стали, предпочитая привычные лепёшки и мясо, зато нубийцы и кочевники уплетали её только так, чем значительно упростили работу фуражирам, обеспечивающим войско продовольствием.