Прогулка по Дальнему Востоку
Шрифт:
Все трудности, что нам пришлось преобороть, всякое сопротивление, которое мы встречали в Китае, — всегда были вызваны или фактами преступлений против обычного права, или нашей неумелостью. Но, увы, последнее с нами случается нередко, и не только в Китае!
Вернемся, однако, к нашей прогулке… Идя все дальше, мы натолкнемся скоро на высокую зубчатую стену, с воротами посередине и бастионами по углам. Это город. В Китае бесконечно много городов.
Все почти одинаковы или весьма схожи: обширный четырехугольник, обнесенный стенами, а внутри людской муравейник в непрестанной, неистовой ажитации. Города с 50.000, 100.000, 250.000 и 300.000 жителей считаются небольшими; города в 450.000
Приняв это к сведению, возвратимся в Кантон.
В Кантоне больше чем миллион, даже больше, чем два, чем три миллиона жителей. Само собою разумеется, в нем налицо те же стены четырехугольником, ворота, защищенные бастионами и поставленные вкось, как и в других городах; и тот же кишащий муравейник внутри стен. Но тут муравейник так велик, что невольно приводит в изумление. Чтобы не быть ошеломленным, нужна длительная подготовка.
В Кантоне нет грандиозных памятников, если не считать знаменитую пятиэтажную башню, не представляющую ничего особенного, и даже некрасивую, но очень популярную среди китайцев. Не будем осматривать башню… Взглянем лучше на неподдающуюся никакому описанию кантонскую толпу. На всем земном шаре нет ничего более подвижного, шумного и стремительного!
Кантон — торговое сердце Китая. Именно здесь сосредоточена вся торговая жизнь южного Китая; а южный Китай значительно богаче, активнее и кипучее, нежели северный.
В Кантоне мы увидим китайское богатство рядом с нищетой, с грязью, с ужасающей нечистоплотностью! И тем не менее, это богатство внушительно, ослепительно.
Вам не мешает знать, что все эти суетящиеся китайцы, в своей активной горячке преследуют только две цели, — жить и пополнять свое образование. Во-первых, каждый день есть, — а это едва ли не самая трудная задача, — потому что они так многочисленны, потому что у каждого орава детей, и нужно очень много риса для стольких маленьких желудков. Приходится работать двенадцать, пятнадцать часов в день, а то и больше.
И китаец умеет работать! Способен выполнять работу сверхъестественную, с изумительным постоянством, терпением, знанием и настойчивостью.
Затем пополнять свое образование… Поев, необходимо заниматься самообразованием, — ибо на общественной лестнице Китая образованный человек стоит немногим ниже миллионера.
Вам, вероятно, известно, что китайский язык моносиллабичен и идеографичен, подобно древнему египетскому. Научиться разбирать эту чудовищную азбуку, в которой от пятидесяти до шестидесяти тысяч знаков, — все равно, что изучить сразу философию, историю и литературу; короче сказать, все, что объединяется у нас одним словом — гуманитарная наука. К этой азбуке, заключающей все его познания, китаец чувствует и уважение, и почтение бесконечные. Привожу пример.
Одному моему знакомому случилось попасть в очень скверное положение во время волнений, направленных против иностранцев, в глубине провинции Куанг-Си. Он был окружен разъяренной толпой, готовой к убийству. По счастью, у моего друга, умевшего писать по-китайски, хватило присутствия духа начертать на листочке из записной книжки знаки, необходимые, чтобы объяснить ближайшему своему соседу, что он мирный ученый и просит проводить его к ближайшему книжному торговцу, где ему нужно что-то купить…
Счастливец! Сосед уже поднимал палку, но, взглянув на бумажку, немедленно опустил ее. Этого было достаточно, — бунтари успокоились, как по мановению волшебного жезла, отвели иностранца, куда он просил, и притом с большим почетом.
Такова одна из характерных особенностей китайского народа!
Китайский народ — народ очень древний. Когда мы говорим о глубокой древности, на языке у нас неизменно слово «Египет». Оно, конечно, вполне понятно; Египет пережил несколько
В Китае, напротив, та же раса и тот же народ продолжает жить со времен баснословной древности.
Да! Во времена легендарного императора Фу-Хи, который правил за четыре тысячи четыреста семьдесят семь лет до нашей эры, или еще раньше, — во времена тринадцати небесных императоров, одиннадцати императоров земных и девяти императоров человеческих, из которых каждый был на троне по девятнадцать тысяч лет, как говорит предание, — всегда был тот же самый Китай, который перед нами сейчас.
Тот же самый Китай и те же китайцы, независимо от того, пришли ли они когда-то из Кашгара или Туркестана, согласно версии официальной, или из верхней Бирмании, как утверждают некоторые ученые, весьма компетентные в этом вопросе…
Древняя история Китая не лишена значительного интереса.
Явившись с севера или юга, китайцы двигались к востоку на протяжении почти двух тысяч лет; и можно считать достоверным, что за XXX приблизительно веков до нашей эры они пришли в нынешнюю провинцию Чен-си. Начиная с этого момента, китайские летописи начинают снабжать нас подлинными документами и самой точной хронологией.
Императоры-патриархи Я-о и Шу-ен покорили Чан-ен вскоре после завоевания Чен-си, а затем Хо-нан. В те времена императоры избирались. Только в 2205 году император Та-ну положил начало последовательной династии, — династии Хиа. Она сохраняла власть в течение четырех с половиной веков, в течение которых сменилось восемнадцать императоров. Династия Хиа пала в 1766 году (разумеется, до нашей эры) и ее сменили Чанги (двадцать восемь императоров, шесть с половиной веков). Затем воцарились Че-у. Третья династия; девять веков, тридцать восемь императоров. Это было, приблизительно, в эпоху пунических войн.
Народилась четвертая династия, — Т’синов. Т’сины объединили империю, уничтожили феодальный строй, создали из Китая могущественное военное государство и прославили себя победами. Упомянем бегло имя этого гигантского преобразователя, первого императора Теинов, — он назывался Т'син Чеу Ноанг-ти, что значит слово в слово: Т'син— первый император Т'син, а Чеу— Один, Начало.
Он желал, чтобы его царствование положило начало новой эре. В своих стараниях стереть даже следы того феодального строя, который он разрушил, он зашел так далеко, что когда философы стали высказываться против реформы, опираясь на старые книги и предания, он приказал сжечь все старые книги, уничтожить предания, а философов закопать в землю живыми. Это был весьма энергичный человек, который не отступал перед «небольшой дозой противозаконности»!
После Т'синов прошли, сменяя друг друга, иные менее заметные династии. Одна из них заслуживает того, чтобы на ней остановиться, — то династия Ранг. Ранги царили между VII и IX веками нашей эры, от 618 до 906 года.
История Китая того времени очень напоминает нашу собственную того же периода. Бесчисленные кровавые войны на всех границах государства с целью оттеснить к северу татар, к югу аннамитов и сиамцев, и воинов Тибета к западу. И не думайте, что война была кисейная! но она велась с оттенком рыцарства, даже элегантности, что не мешало, разумеется, творить жестокости и варить людей живыми… а рядом проявлять чудеса героизма и самопожертвования.