Прогулки с бесом. Том первый
Шрифт:
Остаётся верить бесу на слово, сам не могу проверить: изучали в средневековой Европе "сопромат"? И когда Карлов университет создан?
– Бесяра, временами не распирают полученные знания?
– Распирают. Давно. Избыточные знания не только вас распирают, от избытка знаний страдаем и мы, бесы. Радует: пришёл к пониманию причин вторжения в ваше сознание: разгрузиться от излишних знаний, избежать "разрыва"...
– ...ничуть не думая, что такое может произойти с кем-то из нас, людей!? Вот они преимущества "малых знаний": у малограмотного никто не станет "ума покупать" и советов спрашивать. Как человеку с семилетним образованием вести диспуты с сущностью с пятью "вышками"?
– оно, конечно, компаньон
– Не думаешь о душевном состоянии интеллектуала.
– О чём думать?
– Интеллектуал кормит серость отборными знаниями и наперёд знает: "напрасно бьюсь: "не в коня корм"!
– Непонятно: имея столь фантастическое образование - почему-то связался с глубоким недоучкой? Почему бы с таким грузом знаний общаться с не менее образованной личностью, как и сам? Другой интерес получил бы.
– Скука, не то! Чем можно удивить человека, окончившего Кембридж? Верно заметил: случается, что и нам знания в тягость бываю, душат нас. А с тобой, малограмотным, могу тешить тщеславие на каждой странице сочинения, а то и чаще. Ведь всё, что шепну - примешь за "истину из первых уст"... или за "чистую монету", что без разницы. "Впарил" анекдот с участием профессора-"сопроматчика" - а ты думай: "изучали древние "студиозусы" в славном городе Праге предмет с названием "сопротивление материалов", или нет?
– На каждой странице тешить своё бесовское тщеславие собираешься? Послабь, договоримся "через одну?
– Могу уступить, мы друзья! Понятно, далеко с твоими семью классами не уйдём, но есть и утешение: твоя школа - старая, а стало быть, качественная. Основательная. Прочная и надёжная. Когда-то система лагерная была, где год отсидки учитывался за два. Почему государство так "милостиво" обращалось с заключёнными - выяснять нужно, оставим тему на "потом". А "гну" вот куда: один класс твоей школы по качеству равен двум нынешним, поэтому можешь заявить:
– "У меня четырнадцатилетнее образование"!
Немало значит соображение: "какой процент граждан страны имеет "высшее" образование и сколько мучаются со "средним"? И сколько несчастных, кои неграмотны? Сколько недоучек, вроде тебя, "прошли по жизни" без расстройств от необразованности и вполне довольные жизнью? Вникай: будь у тебя любая "вышка" - на всех углах выпячивал губы в ожидании благ от окружающих:
– "Высшее образование в кармане! Цените"!
– с семью классами общей школы работал и помалкивал, сознавая малограмотность перед теми, у кого были "вышки"...
– ...и "партейные книжки" - в рифму пропел я.
– Сколько процентов от полученных знаний каждый из вас применяет в повседневной жизни? И с какой отдачей полученные знания служат каждому? Как-то вселился в "товарища" с дипломом "Института стали и сплавов", что в стольном граде обретается, но в литейном цехе часа не пробыл... если не считать практику.
– Но высшее образование у него не отнять!
– Не отнять, верно: "высшего образования" не было, отнимать нечего. Семь полуграмотных классов служили тебе так, как не служил институт "знатоку стали и сплавов". Учителям всех дисциплин старой школы твоей до сего времени должен говорить "спасибо", это они, древние педагоги, качественно обучили тебя, настолько хорошо и надёжно, что и до сего времени не потерял желание узнавать что-то новое в каждой сфере человеческой деятельности. Основная задача педагога заразить юный мозг желанием и устремлением постоянно, пока видит мир, узнать как можно больше о видимом. Смею уверить: дальше с грамотностью будет хуже, и близится время, когда семь твоих старых учебных зим будут равны двум нынешним "вышкам", если, разумеется, доживёшь до времени поголовной тупости "дипломированных"
– "Купивших", или "получивших"?
– Без разницы.
– Спасибо, бесик, обрадовал и утешил!
Прав бес: первым идёт и будет идти преподаватель родного языка и литературы, только он в видениях предстаёт со знаменем познаний в руках:
– Дорогой учитель, великий поклон тебе, пусть никто и никогда не увидит плоды трудов наших, то есть, моих и бесовских. Великая, какая только есть, Слава тебе!
Ты столь надёжно обучил управлять русским языком, что и после шести десятков лет простоя смело, без страха и сомнений бросаюсь в омут деепричастных оборотов любой глубины и сложности.
Бывает, случается, застреваю в предложении, но вспомнив звуки голоса наставлений твоих и мудрый лик твой отгоняю страх, обретаю уверенность, и, полный гордостью, выбираюсь на свободу:
– Мой учитель со мной!
В трудные моменты на помощь приходит бес:
– Укороти, укороти, к чему такие взмахи крыльями? Чем выше взлёт - тем больнее приземление. После самой высочайшей вершины начинается небо куда уходите".
– Без тебя знаю!
Учитель мой, подозреваю: дар прекрасно обучать своему предмету послужил причиной вселения сущности, коя вот уже двенадцать лет принуждает набивать то, чего бы не хотелось. Мысли, что сегодня внушает сущность с безликим именем "бес" далеко отстоят от бесчисленных, невинных и прекрасных предложений, кои диктовал нам на уроках, а я писал с удовольствием!
Всё, что сегодня творит со мной бес - другое, худшее и настолько ужасное, что у тебя есть повод сказать в мой адрес:
– Научил на свою шею!
– в далёком прошлом подобных вульгарностей от тебя не исходило, единственное, что позволял в общении с нерадивыми учениками, было вот это:
– Дитё малое, глупое, неразумное!
– выслушивать в четырнадцать лет мягкую, красивую, далёкую от похвалы речь о себе не очень-то приятно... даже совсем неприятно. Но! Если ты, мой учитель и Великий Знаток языка русского худо обучил школяра - сущность иного мира в звании "бес" не сидела во мне полных, день в день, час в час, двенадцать лет, ибо и бесам малограмотные неинтересны. А посему есть повод гордиться мною.
Учитель, достаточно слов моего словаря, чтобы так сказать мудрой душе твоей:
– Ты был моим литературным институтом, а местами и выше!
– Странно: любимый учитель русского языка и литературы ни единым матерным (бранным) словом не осквернял слух твой, но откуда столь обширные познания в мате? Имя кладезя назови? Где, когда и в каких притонах обучился мату?
– вставил дружескую шпильку бес.
– Матом помечен до бучения, и только учитель правильной, прекрасной русской речью удерживал от полного погружения в ненормативку. О других, кто учился в одном классе со мной и управлялся матом не хуже моего ничего сказать не могу. Но знаю: после уроков русского языка и литературы мат терял силу и "пробивную способность".
Продолжение процесса погружения в мат продолжилось с началом "автономного плавания", но и тогда не забывал, чему обучил "учитель от бога". Чего спрашиваешь? Где и когда заразился отвратной людской заразой: "знать и спрашивать"? Что, проверяешь мои познания?
Иногда одолевают сомнения: а не самостоятельно ли, без посторонних сил, удумал проверить прочность полученных знаний "русского языка и литературы"? Если так, то всё едино без стараний учителя дело не обошлось и при любом размышлении прихожу к единому знаменателю: