Прогулки с бесом
Шрифт:
Наступал момент получения "обеда", мать брала ребёнка на руки так, как держат женщины детей в кормлении, сестричка понимала, что нужно помочь кормилице и помогала руками обножить материнскую грудь...
... и, о, ужас!
– настойчивые попытки открыть "столовую" со слабым сопротивлением матери кончались встречей с чёрным, колючим, страшным, отвратительно вонявшим предметом, далёким от аромата грудного молока!
Отчаянью и ужасу сестры не было предела, и не медля, без задержки, хотя бы на секунду, страдалица включала "сирену"! Напрасно: волосатый и вонючий ужас не реагировал
Отлучение продолжалось - брат злорадствовал!
Оставалось пройти страхом "минск сдали", "расстреливают евреев и коммунистов" и "мужиков кастрируют".
Три ужаса долго не задержались и ушли, и причина тому, как понял взрослым, проста: ни одна из троицы не поддавалась пониманию.
В самом деле: кто у кого взял "минск", что за "минск", почему отдали "минск"? что за "кастрация"? Видел, как отец щетину с лица удаляет, понятно, а "катрация"? И кто такие "евреи с коммунистами", почему их стреляют?
Всё оставалось прежним, особых перемен не было, но родители притихли. Обстановка с питанием становилась всё хуже и хуже...
Глава 57.
Далёкие звуки войны.
(не музыкальные)
Дату прекращения езды демократичного вида общественного транспорта (трамвай) можно узнать в архивах губернской библиотеки и занести в повесть результатом памяти.
– "Помню..." - помнить день и час прекращения работы городского общественного транспорта шестилетнему не дано. Читатель и с минимальными способностями логически мыслить разоблачит:
– Это ж надо так врать: помнит, что было шесть десятков лет назад!
Не знаю и такое: или авиация Люфтваффе в первый налёт на город разнесла вдрызг подстанции, питавшие электроэнергией любимый и почитаемый городской транспорт, или это сделали отступающие сапёры красной армии - кто бы не сделал "доброе дело" - "поклон" им от жителей города за "правильное понимание текущей обстановки": прощай электричество и да здравствуют древние керосиновые лампы!
"Совецкие" граждане, эти удивительнейшие создания на планете Земля - мигом вспомнили о древних источниках света.
Необъяснимое явление: ныне широко пользуюсь электроэнергией, и если случается неисправность в подаче совсем на малое время - немедля впадаю в страх и ужас от наступившего мрака:
– "Всё, пиздец, надолго! Холодильник разморозится, мыть нужно будет... Последние известия не посмотрю..." - что снабжающие водой насосы встали - мелочь, главное - ничего не узнаю из того, что твориться в мире"!
– избалованный благами цивилизации - впадаю в отчаянье...
Нужны и необходимы дни, когда нет воды, электричества и газа, и только в первые часы страдаю от неудобства, но потом говорю:
– "Надо что-то делать" - и смотрю на мир другими глазами.
– Естественно! Не умирать, в самом-то деле! Вспомни, где лежат свечи, купленные "на всякий случай", а что "случай бывают всякие" - знаешь с детства... Остался без электроэнергии - ничего, ложись спать и оттого, что не узнаешь о последних событиях в мире - в твоём житие ничего не изменится:
– "Новости по "ящику" не посмотрел... Хотя, что в новостях? Разве что-то от меня зависит? Нет! Вот и спи... Нервы целее будут" - оно, конечно, вроде бы рановато ложиться, бока отлежишь за тёмное время... Если свечи зажечь, или лампу керосиновую? Как в войну?
Безответный вопрос к прошлому: откуда и вмиг у монастырцев появились керосиновые лампы? "Революция" "лампочку Ильича" принесла, старые вонючие керосиновые лампы отменила навеки, "долой старорежимные вещи", долой напоминание о "тяжёлом и ужасном царском прошлом"!
– а "трудящиеся страны советов" не выбросили! Как вас понимать, граждане? Если берегли древние керосиновые лампы - позволительно думать: "не верили "в прогресс, что несла власть советов"?
Почему отца не призвали "на защиту союза советских социалистических республик" - не знаю. Не потому ли, что ему было сорок? Или потому, что у него было трое и один меньше другого? Или в верхах надеялись, что война продлится пару недель и призывать "старьё", вроде отца, на защиту "самого гуманного и передового строя в мире" нет нужды?
Никогда не спрашивал отца почему не "служил родине" в качестве военного. Не потому ли, что не дано было знать маленькому водителю "городского электрического транспорта" (трамвая) тонкостей "высокой" политики? Другие подозрения на эту тему "не выдерживают критики": "власть советов" побаивалась призывать на защиту "классово неустойчивого и чуждого ей товарища" с помещичье-купеческой родословной. Или "товарищи" допускали, что отцу стоит разбогатеть - и прежняя власть вернётся? "Герой - но дурак, дурак - но герой"!
– из этого "водоворота" у нас ещё никто не выплывал. Выбор не широкий, но останавливаться на чём-то одном нужно.
В "трудные минуты отступления" никто не подгонял грузовиков к монастырским кельям и не предлагал обитателям бегством на восток спасться от вражеского нашествия. Хочешь спасаться - "бери ноги в руки" и убегай сам! Куда?
– Кто и где ждёт нас?
– задавала резонный вопрос в пустоту большая часть монастырских насельников, и не думала покидать кельи, отнятые советской властью у монахинь.
– Этих видели - говорили монастырцы, кивая головой в сторону убежавших на восток "руководителей жизни" - посмотрим, каковы те - и указывали большим пальцем правой руки направление, откуда по ночам прилетали на бомбёжку чужие и злые "еропланы".
– "Враги идут, чтобы вас убить и захватить землю"!
– А нам без разницы, кто нас убьёт! Да и земля не наша - до прихода врагов монастырские обитатели уже были готовыми предателями.
– Бесяра, мыслишка родилась: не будь врагов - откуда "вражеским прислужникам" браться?
– Предатели, как и доходы, бывают "декларированные", то есть "заявленные" и тайные, "неучтённые". Обитатели монастыря числились во второй группе - уточнил бес. Возражений от меня не было.
<