Прогулки с бесом
Шрифт:
– Сиську хочу.. .
– Требование естественное, законное, будет сиська... две.
– Мать, помнишь, кто встречал сынка у выхода?
– Помню. Старый такой доктор, с бородкой.
– На Ивана Сергеича Тургенева, земляка нашего, похож?
– Не помню фамилию, вроде профессором называли.
– Ну, да, в рядовой губернской больнице - и профессор. Ни много чести сыночку? А с другой стороны в отечество пришли такие времена,
Это был единственный случай в практике врача, отдавшего многие годы родовоспомоществованию , кое в настоящее время переделали в "перенатал"
Устные семейные хроники добавили слова профессора:
– Да-а, сударыня, далеко не ординарное дитя явили миру - всех рожениц профессор величал "сударынями"
Факт нежелания младенца выйти в мир доктор (профессор) описал латынью, совсем было приготовился послать работу в заграничный медицинский журнал, но вспомнил в какое время живёт и остановился: "рискую, ныне власть в руках дураков и подлецов, чего доброго ума хватит описание редкого явления за шпионское донесение засчитать... Тогда конец, сгину , как пить дать сгину ..." – и спрятал записи "от греха подальше "
В тридцать седьмом благословенном году старое сердце профессора отказалось служить и ушло в бессрочный отпуск.
Сын , разбирая отцовы бумаги , нашёл записи, и зная латынь прочёл:
– Прости отец, но такого быть не могло, похоже на записи выжившего из ума - и предал записи огню.
Один случай отказа выйти в мир не прояснит причину, всякому чуду нужен десяток случаев, чтобы чудо потеряло звание, один факт останется чудом, как и воскресение из мертвых.
Столь грандиозное явление свершилось в родильном отделении третьей городской больницы губернского града, не исчезнувшего до сего дня и стоящего на реке средней глубины, скорости течения и не совсем чистой воды. Река поминается в российских учебниках географии "правым притоком Волги".
Имя реки, делящей город на две части, трогает умы горожан не выше уровня источника питьевой воды.
В черте города водная артерия выглядит полноводной, иначе нельзя, город губернский , и река обязана выглядеть не районной речушкой мелеющей в летнее время, но серьёзной водной артерией. П олноводность фальшивая, держится на плотине за чертой города, а когда по нужде (весенний паводок) о тк ры вают створы гидросооружения остатки водного пространства довольствуются "речушкой "
Ниче м выдающимся река похвалиться не может, великих битв на берегах водной артерии не случалось, в основной длине водяная артерия не судоходна, но льстит званием " правы й приток могучей Волги "
Без малых притоков великих рек не бывает, великое славится малым, и отведи насовсем наш ручеёк в сторону - великая река далее пересыхающего ручья не утечёт.
Понимание собственной значимости распрямляет плечи, меняет осанку, а лысина, отразив тонкий лучик славы гордо откидывается назад.
Многие города отечества за годы непутёвой истории своей меняли названия, но город моего явления в мир оставался стойким и не менял окраску во многих исторических пертурбациях, или заварухах. Такая стойкость имеет другое объяснение: большие исторические деятели с неуёмной тягой менять названия городам забывали о городе моего рождения.
Звание "губернский город" идёт с древнейших времён с объяснением: живёт в городе губернатор - стало быть , и город губернский, не город делает владык губерний, владыки делают города, и пример тому стольный град отечества.
Стараниями градоправителей многое поменялось в лучшую строну в облике города, и если так будет и впредь - есть опасения, что древний купеческий город превратится в нью-столицу.
Р-революционные смуты в столицах российской империи мало коснулись города, а потому вносить проходившие события в графу "благо", или "беда" автор оставляет под вопросом. Непонимание большей частью горожан сути проходящих событий граничило с безразличием:
– Мы-то чего поделать можем?
– вопрошали горожане окружающее пространство во времена бурных пертурбаций отеческой истории , продолжали рассматривать сны и . толковать сонные видения в меру знаний :