Проходящий сквозь стены
Шрифт:
– Уверен, – ответил я, – у тебя еще та акула. По себе! Ладно, завтра увидимся.
Когда на другой день подъехал к офису, у подъезда разгружали грузовичок. Я узнал по упаковке глютамин от Твинлаба, самая престижная на сегодня фирма, но то ли еще достаточно молодая, что не задрала цены, то ли укрепилась настолько, что может цены сбросить, насильно опуская конкурентов.
Вован лично руководил разгрузкой, я поздоровался и жестом велел оставаться на месте: здесь нужно следить, чтобы не сперли, а в офисе перед раскрытыми дверьми стоит массивная
Бухгалтер, понял я с облегчением. Молодец Вован, удержался от соблазна пригласить молоденькую красотку на должность самого близкого к себе работника. Может, красотки и бывают хорошими бухгалтерами, но как-то от красоток ждем иного, а вот когда такая, то да, эта – бухгалтер, у которого копейка не пропадет, не уйдет мимо.
Коробки носили, как я понял, свежепринятые на работу курьеры и разносчики. Дверь в кабинет Вована прямо из коридора, хотя, конечно, наверняка уже планирует устроить предбанник, где посетителей будет встречать длинноногая красотка-секретарша и пропускать к нему только нужных людей….
Вован явился, отряхивая руки и одежду, сильно раскрасневшийся, раздраженный.
– Есть же люди, – сказал зло, – ну совсем ничего не умеют!
– Да они все такие, – утешил я. – Одних удается обучить, другие сами учатся, а вот остальные остаются… самобытными.
Он сел, взглянул на часы, лицо сразу вытянулось, в глазах метнулось беспокойство. Я поднялся, хоть дом во дворе, но из широкого окна хорошо виден участок оживленной улицы, машины снуют взад-вперед.
Вован сказал мне в спину:
– В прошлый раз они проехали между домами.
– А уехали?
– И уехали так же.
– Не выезжая на улицу?
– Да, – ответил он скованно. – То ли у них где-то база, то ли через дворы, чтобы никто не засек с той стороны.
– Подождем, – сказал я.
– Как будешь отмазываться? – спросил он обеспокоенно.
– Сперва узнаем, что хотят.
Он вздохнул тягостно:
– Да уже понятно, что хотят.
Минут через двадцать дверь распахнулась, вошли двое, огромные, мордатые, накачанные. Один так вообще под потолок, но при росте баскетболиста достаточно широкий и с толстыми руками. Правда, я сам теперь выгляжу накачанным, но это внешне, внутри же я все еще тот трусливый и перепуганный интеллигентик, на которого достаточно ногой топнуть, и тут же будет лужа. Ну ладно, не лужа, но пискнет и умолкнет. В смысле, пискну и умолкну.
Осмотрели кабинет, покривились, похмыкали, наконец тот, что пониже, по-хозяйски согнал Вована и развалился в его кресле, а гигант встал у двери. Я молча стоял у окна, уже все понятно, в ближайшем спортзале немало качают железо из тех крутых, что на базаре дань собирают. Все такие же мысчастые, да еще вот так топорщат плечи, чтоб казаться больше и страшнее, нагибают головы, дабы взгляд исподлобья, что значит – злее.
– И чем собрались торговать? – поинтересовался тот, что в кресле.
Вован беспомощно посмотрел на меня, уже открыл было рот, намереваясь принять огонь на себя, но я опередил:
– Добавками! Спортивными добавками.
– Че? – спросил он с недоверием. – Протеином, что ли?
– И гейнерами, – добавил я. – И креатином, вы же знаете, что без него не накачаешься. Глютамин заказали самый чистый, аминобласт так вообще чудо!
Он посмотрел с пониманием.
– А тестостерон?
– В первую очередь, – ответил я. – Правда, не синтетику, а вытяжку из трав.
Гигант от двери сказал нетерпеливо:
– Ладно, Серега, кончай базарить. Здесь ничего не обломится, но парней надо приучать к порядку. Думаю, пару сотен пусть платят, а там как хотят. Дело у них мелкое, много не разживешься.
Я охнул:
– Две сотни?.. Да мы столько, может, и за полгода не заработаем!
Он повысил голос:
– Ты поговори еще, понял? Все платят. Таков порядок. Чем ты лучше?
Тот, что в кресле, Серега, сказал успокаивающе:
– Вообще-то да, но я поговорю с боссом. Парни нужным нам делом занимаются. А там, глядишь, через них сможем расширить сбыт джинтропина. Недавно пришла партия из Китая, чистый, настоящий, но без документов, так что надо левым сбытом… Я договорюсь, что будут платить сотню баксов. Так что, парни, сотню баксов сейчас, а потом каждый месяц готовьте по сотне. Может быть, если начнете участвовать в сбыте травки или еще чего левого, то не только снизим… даже снимем налог, но и вам что-то будет перепадать.
Они тоже, как и следователи, играют в злого и доброго, я все понимаю, но боюсь меньше, понятно, этого, который вроде бы больше понимает и даже сочувствует.
Вован что-то пытался сказать, я сделал ему знак помалкивать, сказал первым:
– Сейчас у нас с собой ни копейки. Просто ни копейки!
Серега угрожающе набычился, резким толчком перевернул стол. На пол полетели и рассыпались папки, выскользнули и легли веером бумаги. Гигант от двери следил за нами маленькими злыми глазами, а Серега прошелся по бумагам ботинками на толстой подошве. Вован забился в угол, наконец гигант сказал успокаивающе:
– Погоди, Серега, не горячись. Ребята завтра приготовят сотню, а мы зайдем и заберем.
– Тогда пусть полторы! – прорычал Серега. – За то, что придем дважды!
– Клиентам надо идти на уступки, – сказал гигант. – Вот что, ребятки. Завтра зайдем в это же время. Где хотите доставайте, занимайте или воруйте, но чтоб сотня баксов была. Иначе поставим на счетчик… лучше бы вам его не знать.
Они ушли, громко треснув дверью, Вован смотрел на меня потерянными глазами.
– И что теперь?
– Утро вечера мудренее, – ответил я. – Ты занимайся своим делом. Это я беру на себя.
Он взглянул на меня испуганно и со вспыхнувшей надеждой.
– Ты… уже обзавелся крышей?
– Ну да, – ответил я. – Жизнь такая, крыша – в первую очередь.
– Надежная?
– Надежней не бывает, – заверил я.
Он сказал трепещущим, как бабочка крыльями, голосом:
– Ты поосторожнее там, понял?.. А то крыша бывает опаснее, чем вот такие…
– Это я беру на себя, – произнес я как можно тверже, – ты просто делай свое дело, а в это не вникай. Тебе же легче в любом случае.