Прохоровка без грифа секретности

Лопуховский Лев Николаевич

Транспортировка тягачами поврежденного «тигра»

За счет этого танковые дивизии врага непрерывно получали пополнение бронетехникой. Известно, например, что танкоремонтные подразделения 19-й тд за 14 дней боев восстановили 113 танков. Танкоремонтный взвод ремонтной мастерской дивизии «ЛАГ» с 1 по 29 июля отремонтировал 141 танк (в том числе за первую декаду месяца – 28). О больших возможностях противника по ремонту бронетехники говорит также следующий факт. Несколько дней спустя после начала наступления количество танков в 4 ТА и ЛАГ «Кемпф» «уменьшилось примерно до 40 % (по утверждениям немцев, их боевая техника в основном выходила из строя якобы из-за технических неполадок. – Л.Л.).К 17

июля число боеспособных танков не только не уменьшилось, но даже несколько увеличилось – до 46 %» ¹⁵. Это означало, что число подбитых танков за неделю боев было меньше числа возвратившихся из ремонта.

Командование противника очень беспокоили большие (по меркам немцев) потери в людях и бронетехнике. Именно по этой причине немцы даже не сделали серьезной попытки наступать 13 июля. По выражению Меллентина, «неожиданно большими оказались потери у пехоты сопровождения. Кроме того, в ремонтных мастерских простаивало много поврежденных танков и другой техники». Это относилось не только к 48-му тк. Если накануне 2-й тк СС насчитывал в своем составе 294 танка и штурмовых орудий, то на 19.35 13 июля в строю осталось 251 (с учетом восстановленных в течение прошедших суток). При этом 25 единиц бронетехники были списаны в без возвратные потери, 220 нуждались в ремонте (165 – краткосрочном и 55 – долгосрочном). Но в целом соединения СС сохранили свою боеспособность. До 100 танков и штурмовых орудий насчитывалось в 3-м тк. Кроме того, в резерве Манштейна оставался еще 24-й танковый корпус (17-я и 23-я тд, тд СС «Викинг»). По его приказу, отданному в 21.00 12.07, соединения корпуса в ночь с 13 на 14 июля должны были начать выдвижение из района Харькова к Белгороду [17] .

17

На 7 июля в 24-м тк насчитывалось: батальонов мотопехоты – 13, танков и штурмовых орудий – 181, полевых орудий – 123

О том, что враг не отказался от своего плана по окружению и разгрому 5-й гв. ТА, свидетельствует ориентировка Г. Гота, полученная штабом 2 тк СС в 22.45 12 июля:

«1. Танковая армия намерена продолжать 13 июля сражение за расширение флангов, удерживая по фронту захваченные рубежи.

2. 2 тк СС после перегруппировки тотчас же основными силами переходит в охватывающее наступление по северному берегу Псела против стоящих в районе Прохоровки танковых соединений. Наступление в восточном направлении с участка Беленихино и севернее продолжать лишь тогда, когда окружение станет фактом» ¹⁶.

Но неожиданно задача корпуса СС была изменена. В 11.15 13 июля начальник штаба 4-й ТА по телефону передал начальнику штаба 2-го тк СС приказ: после отражения наступления русских в полосе тд СС «МГ» перенести направление главного удара корпуса в полосу дивизии «ДР». Пока высший генералитет совещался в ставке Гитлера, командование ГА «Юг», отказавшись временно от продолжения наступления в северном направлении, решило использовать выгодное охватывающее положение своих войск и срезать выступ, занимаемый русскими в междуречье рек Липовый Донец и Северский Донец. Этот выступ, удерживаемый русскими с самого начала операции, торчал, как «кость в горле», между двух ударных группировок противника, вынуждая его держать значительные силы для обеспечения флангов. Разгромить обороняющиеся в междуречье войска 69-й армии 12 июля не удалось. На этот раз Манштейн решил покончить с ними путем проведения частной операции – встречными ударами корпуса СС и 3-го тк ГА «Кемпф». С ликвидацией выступа высвобождались силы для дальнейшего наступления на Курск.

Командующие группами армий «Юг» и «Центр» были вызваны на совещание в ставку Гитлера в Восточной Пруссии «Вольфшанце» (Волчье логово), которое должно было состояться 13 июля. Дело в том, что еще 11 июля командование вермахта, узнав о наступлении войск Западного и Брянского фронтов (разведку боем, предпринятую на широком фронте, оно приняло за начало наступления), сделало вывод: «Ввиду того что быстрого успеха достичь невозможно, сейчас может идти речь лишь о том, чтобы при возможно меньших собственных потерях нанести наибольший ущерб противнику» ¹⁷. Напомним, что наступление 9-й армии Моделя на Курск с севера было окончательно остановлено еще 10 июля. Начавшееся 12 июля наступление двух советских фронтов с несомненно решительными целями поставило перед гитлеровским командованием вопрос о целесообразности продолжения операции «Цитадель». Ведь расчет гитлеровского командования строился на быстром отсечении Курской дуги. Однако за 8 дней операции ударные группировки Моделя и Манштейна прошли навстречу друг другу всего 40–45 км, оставалось еще 140–150. В стратегическом отношении операция теряла всякий смысл.

В ночь с 12 на 13 июля

Манштейн, который собирался вылететь (или уже вылетел) в Ставку Гитлера, потребовал срочно доложить, сколько танков можно будет ввести в строй за 4 дня. Сознавая, что цель операции «Цитадель» становится недостижимой и что, возможно, придется думать об альтернативном варианте действий, он хотел знать, на какое количество боеспособных танков можно рассчитывать. Из штаба 4-й танковой армии в 1.30 13.7 ответили, что по техническим причинам ответ срочно подготовить невозможно. После повторного и настойчивого запроса оттуда в 3.00 сообщили, что с учетом имеющихся данных, исходя из наличия запасных частей и успешного прежнего опыта ремонтных работ, за 4 дня можно поставить в строй танков и штурмовых орудий: в 48-м тк – 190 (в том числе 9 T-VI и 93 Т-V и 10 штурмовых орудий), во 2-м тк СС – 122 (том числе 13 T-VI и 18 штурмовых орудий). Таким образом, ремонтники 4-й ТА Гота обещали поставить в строй 312 танков и штурмовых орудий ¹⁸. То есть при благоприятных условиях и без учета новых потерь немцы рассчитывали за 4 дня довести число танков и штурмовых орудий в корпусе СС до 340–350 единиц (до 70 % от первоначального состава). Забегая вперед, отметим, что это им в основном удалось, и к 17 июля количество боеспособных танков и штурмовых орудий в корпусе Хауссера удалось довести до 312 штук.

В 5-й гв. танковой армии к 13.00 13 июля с учетом восстановленных боевых машин, получивших незначительные повреждения, в строю насчитывалось 390 танков и САУ (см. приложение 10). Надо было выполнять приказ Жукова, который с присущей ему энергией и твердостью потребовал продолжать непрерывные атаки и контратаки по всему фронту вклинения противника в нашу оборону. Но не так-то просто было перейти к активным действиям после неудачи 12 июля. Из строя вышли многие командиры подразделений, не хватало экипажей для восстановленных танков. Надо было преодолеть и психологический шок у танкистов. В разговоре с командующим фронтом в 12.40 13 июля командарм просит дать время 18-му и 29-му тк на приведение частей в порядок и не ставить им активные задачи до устранения угрозы со стороны противника на правом фланге армии. Но чтобы создать видимость продолжения контрудара в полосе армии и 13 июля, П.А. Ротмистров в своей книге «Стальная гвардия» перенес на этот день ряд боевых эпизодов боев 12 июля. Он и в 1984 году не разобрался с составом противодействующей группировки противника. Из его описания сражения следует, что тд «МГ» действует одновременно и у совхоза Комсомолец и у х. Полежаев. Там же, в излучине, наступает и 11-я танковая дивизия 48-го тк вермахта ¹⁹. Анализ архивных документов показывает, что на самом деле никакого продолжения контрудара как такового не было. Для этого не было ни достаточных сил, ни условий. Войска фронта 13 июля лишь на некоторых участках продолжали атаки, чтобы сковать противника.

Наибольшую опасность для наших войск представляли: плацдарм на северном берегу р. Псел, стык 5-й гв. и 69-й армий у Сторожевое, а также плацдармы на Северском Донце у Рындинки и Щолоково. Исходя из этого, командующий фронтом на 13 июля поставил войскам следующие задачи:

– 5-й гв. А (95, 52 и 6-я гвардейские дивизии) совместными действиями с 24-й тбр и 10-й мбр 5-го гв. мк ликвидировать группировку противника, прорвавшуюся на северный берег р. Псёл;

– не допустить дальнейшего продвижения противника на Прохоровку как с запада, так и с юга;

– ликвидировать части 3-го танкового корпуса противника в районе Ржавец, Рындинка.

13 июля указания Ватутина, основанные на анализе событий 12 июля, были доведены до всех соединений, вплоть до командира полка;

«При проведении дальнейшей операции обратить внимание на следующее;

а) Сила артогня полностью не используется, артиллерия в динамике боя отстает от пехоты и танков. В дальнейшем не допускать отставания артиллерии.

б) Отмечается много лобовых атак и слишком мало применяется маневр на окружение противника.

в) Недостатки в тактике действий войск немедленно устранить, особенно предусмотреть тщательное закрепление на достигнутом рубеже; организации системы противотанкового и противопехотного огня в сочетании с инженерными заграждениями.

г) Обратить внимание на лучшую организацию взаимодействия и огня.

д) О принятых мерах донести» ²⁰.

Хорошо, конечно, что из неудачных действий 12 июля сделали правильный вывод. Но упрек в отношении лобовых атак следует, прежде всего, отнести в адрес оперативного звена управления. Это по решению командования фронта (и с согласия Ставки) 5 гв. ТА нанесла главный удар по самой сильному месту группировки противника, что привело к столкновению с главными силами 2-го тк СС. В излучине р. Псёл пехоту 95-й гв. стрелковой дивизии вообще бросили в лобовую атаку против танковой дивизии СС «МГ». В результате немецкие танки прорвались к дороге Прохоровка, Карташевка, создав серьезную угрозу выхода в тыл 5-й гв. ТА.