Проигранная ему
Шрифт:
Чувствую, как при воспоминании об этом у меня твердеют соски и начинает немного потягивать внизу живота. Думаю о том, заметно ли это этой "системе".
— Полина, не делай пауз. Опиши ситуацию, в которой ты кончила.
— Я была в Милане, — сглотнув, говорю я. — В магазине одежды. С молодым человеком. Его имя надо называть? Просто это не приветствуется…
— Нет, не надо. Опиши, как он выглядел.
— Высокий, накачанный. Но не перекачанный. Он увлекается плаванием, — поясняю я. — И ещё байдарками. Широкие плечи, узкие бёдра. Брюнет. С очень сексуальной щетиной. С синими глазами. Был в джинсовых шортах до колен. Рваных на бедре. И в рубашке-поло. Белоснежной. От него очень приятно пахло. Он вообще был очень приятным и внимательным
— Что вы делали?
— Мы зашли в магазин. Потом… Там почти никого не было. Это такой небольшой магазин одежды в переулке. И мы уединились в примерочной. Он ко мне туда зашёл.
— Что ты примеряла тогда?
— Платье. Сарафан. Очень красивый, с тонкими лямочками.
— Платье было на тебе, когда этот парень вошёл?
— Да.
— А что ещё было на тебе тогда?
— Только трусы и босоножки.
— Волосы были распущены?
— Да.
— Что произошло потом?
— Он прижал меня к стене, стал целовать в губы, ласкать грудь, сжимал поочерёдно в ладонях. Потом стал гладить пальцами мою киску. И продолжал меня целовать при этом. Это были очень страстные поцелуи. У него член оттопыривал шорты в паху. И я это чувствовала, когда он прижимался ко мне. Я быстро возбудилась… стала мокрой… Он задрал моё платье и стал целовать по очереди мои соски… Лизал их, посасывал, чуть покусывал… Потом… потом стал спускаться ниже… Целовал живот, продолжая ласкать киску пальцами через трусики… Потом сел передо мной на корточки и зубами снял с меня их. И погрузил в меня сразу два пальца… И сказал, что я теку на пальцы… Шептал, что безумно меня хочет… Что если сейчас не трахнет, просто взорвётся от спермы… Что моя киска… что она… очень приятно пахнет… и что он хочет меня вылизывать…. как пёс… и сделает это сейчас…
Я ненадолго умолкаю. И тут же слышу низкий, чуть хриплый голос, Давида:
— Дальше. Быстро. Без пауз.
— Он развернул меня лицом к стене, — торопливо отвечаю я. — Наклонил. Я упёрлась ладонями в стену. Боялась, что нас застукают. Но одновременно с этим это возбуждало сильнее. Он схватил меня за талию и потянул попой к себе. Я оттопырила её, а он снова задрал платье… раздвинул мои ягодицы… и… впился горячим языком в киску… Язык был очень тёплый… И это было очень яркое ощущение… Я всхлипнула от удовольствия… А он стал лизать меня там… И он делал это очень умело… Ласкал пальцами, лизал…. и я думала о том, что между нами и коридором примерочной только шторка. И что в любой момент нас могут услышать. Я очень старалась быть тихой. Даже дышать старалась тихо, хотя мне уже очень хотелось стонать от удовольствия… Он тоже сильно не шумел. И он выгнул меня ещё сильнее, я прогнулась в пояснице, и подставила ему киску… Но он не сразу засунул в неё член… Стал гладить его головкой мои губы, клитор… Дразнил меня… Я уже умоляла его шёпотом, чтобы он поскорее вошёл в меня, но он только дразнил… А потом наконец сжалился надо мной и в полыхающую от возбуждения киску засунул член по самые яйца… И я тогда вскрикнула и тут же закусила ладонь. Испугалась, что нас сейчас обнаружат. Но подмахивала ему, насаживалась киской на его член. А он стал ускоряться, а потом замедлился и трахал очень нежно, а потом снова ускорился…. и я кончила.
— Громко?
— Я не знаю. Возможно. Были очень сильные эмоции. Потом он тоже кончил. Мне в рот. Я села перед ним на колени и он залил мой рот тёплой спермой. И я её проглотила и вылизала его член… А потом он купил мне это платье, помню, как очень стеснялась, стоя у кассы, потому что мне казалось, что продавщица смотрит на меня так, будто слышала, чем мы занимались в кабинке. Скорее всего и слышала. Мы с ним потом вышли на улицу… смеялись… дурачились… Всё это было очень романтично… Мы держались за руки и шли по маленькой улице… По тротуару. Солнце светило, были тени от домов. И он говорил мне, что я очень страстная девочка и его это очень возбуждает… И он хочет ещё… Но у него возникли срочные дела, и он потом улетел. Мы потом ещё раз встречались, раза три занимались сексом, но он был пьян и я ни разу не кончила. Хотя была близка к этому.
Я умолкаю.
— Система, уровень
— Пятьдесят три из ста.
— Влажность вагины.
— Три из пяти.
— Напряжение сосков?
— Четыре из пяти.
— Сердцебиение.
— Учащённый пульс.
Я действительно ощущаю сильное возбуждение. Понимаю, что и вправду стала влажной… И чувствую неловкость из-за того, что не могу это скрыть. Что эта "Система" каким-то образом всё это определяет. Но одновременно — я чувствую, что возбуждаюсь ещё сильнее, понимая, что Давид это знает. В мыслях — полнейший сумбур. Я очень волнуюсь и пытаюсь подумать о чём-нибудь другом, но в темноте этой комнаты, перед глазами ярко проносятся воспоминания, которые я только что описала… Это и правда был чудесный секс… Я, наверное, секунд двадцать кончала так сильно, что меня просто трясло… Дёргалась, будто в конвульсиях… Только безумно приятных… И помню, как плакала потом… Когда он уехал, а я осталась в отеле одна. Почему-то было очень тоскливо. Хотя он был просто клиентом. Наверное, я могла бы в него влюбиться тогда. И влюбилась бы. Если бы не следующая встреча, когда он был пьян, холоден и груб. И слёзы в отеле показались мне глупыми. И я сказала Давиду правду. С тех пор я ни разу не кончила. Хотя клиенты у меня были.
15. Полина
— Полина. Блок 2. Пик возбуждения на вербальном уровне.
Теперь я воспринимаю это световое яйцо иначе. Не как сканер. А будто домик. Чувствую, что сильно возбуждена, и не понимаю, почему "Система" сообщила о "пятидесяти трёх из ста". Я влажная без каких-либо ласк, а для неё это так, не очень-то и серьёзно? Обалдеть… По этой системе я с клиентами вообще особенно не возбуждалась, получается… Какие-нибудь двадцать из ста.
— Полина, — обращается ко мне Давид, я слышу это по тону его низкого, хрипловатого голоса, — встань.
Медленно поднимаюсь, глядя вверх. Головой до верхушки "яйца" не достаю.
— Сними халат. Сделай это медленно.
Сглотнув, смотрю сквозь светящиеся фиолетовые полосы в темноту. Низкий хриплый голос Давида звучит одновременно и повелительно и отстранённо. Но в нём будто бы слышатся отголоски мужского возбуждения.
Потихоньку развязываю пояс. Халат чуть распахивается, обнажая голое тело. Полосы подсвечивают кожу, и я понимаю, что Давид видит меня, в то время, как я его нет. Отчего-то это возбуждает меня ещё сильнее. Такого сексуального опыта у меня не было…
Кладу пальцы на плечи, отвожу шёлковую ткань халата назад, обнажая их. Халат, нежно коснувшись ног, с тихим шорохом соскальзывает на площадку. Стою голая, прикрывая грудь ладонями.
— Опусти руки вдоль тела.
Медленно опускаю. Соски будто реагируют на возникшую наготу — в мгновение напрягаются ещё сильнее, сжимаются крепче, призывно торчат.
— Сядь и раздвинь ноги, — слышу я повелевающий голос, вызывающий теперь у меня волны мурашек. — Так, чтобы я видел твою киску. Покажи мне её. Покажи, как она сочится влагой.
Сердце из груди будто вот-вот выпрыгнет. Волоски на шее приподняты, по коже то и дело проносится чуть щекотная, расслабляющая дрожь. Ягодицы сжимаются будто сами собой.
Опускаюсь на площадку, сажусь на упругую поверхность площадки, и, глядя в темноту, медленно развожу полусогнутые ноги в стороны. Смотрю на эпилированную киску, вижу набухшие губки, чуть поблескивающие влагой в фиолетовом свете. Чувствую, как из легонько пульсирующей, потягивающей киски тихой, чуть щекотной струйкой течёт к анусу сок. Ноги мелко, почти незаметно дрожат.
— Раздвинь ноги шире, — властные интонации всё сильнее возбуждают меня. — Шире.
Делаю, как он сказал. Губы чуть разлипаются, течь начинает ещё сильнее.
— Какая красивая… — в суровом мужском голосе слышится нотки неподдельного восхищения, и это кружит голову. — Сочная, спелая, мокрая.
Ладони упираются в площадку, ноги дрожат. Свечу киской перед Давидом, при том, что совсем не вижу его.
— Неудивительно, что этот парень так хотел тебя вылизать. Киска просто сумасшедше красивая. Будто мокрая розово-фиолетовая орхидея. Губки просто восхитительны… И как же она классно течёт…