Проигравшему достается жизнь
Шрифт:
– Ну, я же такая ма-а-аленькая… Я почти ничего не ем… – она кокетливо похлопала ресницами.
– Да, но ты покупаешь дорогие наряды. Слишком дорогие. И все эти салоны… – любовник поморщился. – Волосы, ногти…
– Но как же я могу без ногтей? – она растопырила пальцы и дала ему полюбоваться маникюром. На каждом ногте розовый бутон и блестки. Как красиво! Васик должен понять, что без этого нельзя. А красота, она денег требует. – И, кстати, я хотела попросить у тебя денег.
– На что?
– Хочу увеличить грудь.
– Рина,
– Маленькая.
– Нормальная.
– Нет, маленькая. Мне виднее. Из-за этой груди мне не дают выгодных контрактов. У меня почти нет работы, – пожаловалась она.
– Работы у тебя нет из-за твоей лени. И это, кстати, плохо. Я бы хотел, чтобы ты мне немножко помогла.
– Это как? – удивленно распахнула она глаза.
– Взяла бы на себя половину своих расходов.
– У тебя что, нет денег?!
– А я тебе о чем толкую битый час! – заорал он.
– Васик… ты на меня кричишь…
– Потому что ты дура! Извини… Котенок, мне очень не хочется с тобой расставаться. Ты очень красивая девочка и покладистая. Но…
– Но?
– Обстоятельства. Сейчас такое время, что надо включать мозги. О Господи! О чем я говорю?! Твои куриные мозги на пути в Антарктиду и, похоже, без обратного билета! Извини, детка, извини. Я не хотел на тебя кричать. Но… В общем так. Тебе придется самой платить за квартиру.
– А сколько она стоит?
– Сейчас девять. Но думаю, цена упадет. До семи-шести.
– Шести чего?
– Тысяч долларов. В месяц. Сколько тебе платят за съемку?
– Ну, по-разному… Нет, я все-таки увеличу грудь… – она сладко потянулась.
– Эй! – он щелкнул пальцами. – Ты меня слышишь?
– Я не глухая… Васик, я красивая?
– Красивая. Очень красивая… – он поднялся с кровати. – Знаешь, мне пора.
– Ты разве не останешься ночевать?
– Мне… Мне тут надо… Бизнес, детка.
– Хорошо. Ты мне позвонишь?
– Обязательно!
– А деньги?
– Деньги? Там видно будет. Ну, пока.
Рина, перебирая пальчиками льняные кудри, смотрела, как он одевается. Переговоры, на ночь глядя? И в самом деле, кризис! Хлопнула входная дверь. Она потянулась к телефону.
– Жанка, ты не спишь? Ха-ха… шучу. В клубе? Мой ушел, я тоже сейчас подъеду. Машка там? Класс! Давно не виделись! Лечу!
… Неожиданно получился девичник. А раз так, решили перебраться в стриптиз-клуб. Разумеется, мужской. Заказали по коктейлю и принялись обсуждать насущные проблемы.
– Говорят, в стране кризис, – задумчиво сказала жгучая брюнетка Маша.
– Да ну! Не звезди! – отмахнулась рыженькая Жанна. – Ты видела, сколько народу в клубе? И здесь немало. Я лично ничего не замечаю.
– Так народ оторваться решил напоследок. Вот погоди, после Нового года начнется.
– Девочки, надо что-то делать!
– Мой сказал, квартиру надо менять, – вздохнула Рина.
– Зачем? – удивилась Жанна. – У тебя хорошая квартира.
– Он сказал: денег нет.
– Слушай, давно надо было заставить его купить тебе эту квартиру.
– Я как-то не подумала.
– А я свой кусок оттяпала, – призналась Маша. – Домик на Рублевке. Мой пока молчит. Про кризис ни-ни. Ни словечка. Боится накаркать.
– Счастливая, – завистливо вздохнула Жанна. – А мои дела плохи. Я вот уже полгода одна. И никакого позитива.
– У тебя же кто-то был? – переглянулись подружки.
– Был. И как был! На личном самолете по курортам возил! Представляете, девочки, там даже курить можно! Сидишь в салоне и дымишь! Класс! И шампанское! Все есть!
– У арабского шейха, говорят, бассейн есть, – задумчиво сказала Маша. – В самолете.
– Вот! – энергично кинула Рина. – Бассейн! Мне без воды никак! Не хочу я переезжать! У меня Олимпийский под боком! А тут на окраину! Пусть скажет еще, в Бирюлево!
– В Бибирево!
– В Марьино!
– Подлец!
– Дрянь, точно!
– Просто жадина!
– Девочки, что делать-то будем?
– Лично я не парюсь, – сказала Маша. – Делаю вид, что все хорошо. Еще неизвестно, кого мой милый бросит, меня или жену. Я могу и потерпеть, даже щи ему варить могу. Я ко всему привычная. А вот она вряд ли.
– Щи?! – переглянулись подружки. – А маникюр? Он же облезет!
– Сейчас в моде все естественное. Волосы, ногти.
– А я учусь, – неожиданно призналась Жанна.
– Где?
– В институте. На платном, разумеется. Годика через два получу диплом искусствоведа.
– Это тебе зачем?
– Сейчас в моде интеллектуалки. Надо, девочки, отличать Гоголя от Гегеля, а Мане от Моне.
– Это кто? – наморщила лоб Рина. – Модельеры?
– Темнота! Художники! Импрессионисты! Эдуард и Клод. Знаешь, сколько я их учила? Даже в музей сходила пару раз!
– Ты шутишь!
– Вот еще! Я теперь умная, – похвасталась Жанна. – Мой бывший, ну, который на самолете, литературу очень уважал. Особенно стихи. Знаете, девочки, сколько я их выучила? Ночью разбуди, поэму Блока без запинки оттарабаню. Сейчас переключилась на живопись. С олигархами надо знакомиться в галереях, в художественных салонах. Заучить всех этих художников, волосы собрать в пучок, нацепить очки и, как увидишь, мужик в «Ролексе» у картины завис, подойти тихонечко и сказать что-нибудь умное. Типа: «Сомневаюсь, что это подлинный Айвазовский. Скорее, один из его учеников, он часто подписывал чужие картины». Мужик обязательно спросит: «Вы что, искусствовед?» А я и в самом деле искусствовед! Дипломированный! Идем с ним в кафе, обсудить проблему подлинного Айвазовского, и тут я – бац! Распускаю волосы и снимаю очки! Продолжаем умный разговор, но постепенно переключаемся с мариниста Айвазовского на берег Средиземного моря, где у моего нового знакомого стоит на приколе шикарная яхта, – Жанна мечтательно вздохнула. – И как вам стратегия?