Проигравший
Шрифт:
– Сделал он эту бомбу?
– Не так быстро. Прежде, чем мы продолжим, я хотел бы обратить ваше внимание на место, в котором мы находимся.
Стогов подошел поближе к стене тоннеля. В этом месте стенки были уже не бетонированными, а кирпичными. Он поковырял один из кирпичей пальцем. Тот оказался старым, трухлявым. Небольшой кусочек тут же отломился.
– Ну да, – сказал он. – Именно так я все себе и представлял.
Осипов с майором смотрели на него и не понимали.
Стогов улыбнулся:
– Добро пожаловать в сокровищницу ордена тамплиеров!
– Сокровищницу? А где же сокровища?
– Разве
Он, похоже, ждал их. Они свернули последний раз и уперлись в бетонную стену. Дальше идти было некуда. Посреди тоннеля на небольшом ящике сидел Анатолий. Все тот же дорогой галстук и еще более дорогие часы. Все та же неторопливая уверенность в себе. Кроме него, во всем тоннеле не оставалось ни единого человека: и рабочие, и инженеры успели подняться наверх. Громадное, будто подземный город, и совершенно пустое пространство. Тусклые лампочки, гулко разносящиеся под сводами шаги. А он пристроился на пустом ящике и просто ждал, пока они втроем не подойдут поближе.
– Здравствуйте, – сказал майор. – А мы за вами.
– За мной?
Майор вытащил из кармана брюк металлические наручники.
– Сейчас я надену на вас эти браслеты и выведу из тоннеля наружу. А вы не вздумайте сопротивляться. Мне вовсе не хочется застрелить вас при попытке к бегству. Хотя, если придется стрелять, не промахнусь.
Анатолий даже не изменил позу. Все так же сидел, уперевшись краешком ягодиц в деревянный ящик, и снизу вверх смотрел на них троих.
– Может, объясните, на каком основании собираетесь меня арестовать? А то ведь потом устанете разговаривать с моими юристами. Знаете, сколько их в нашей строительной корпорации?
– Оснований у меня целая куча. Вы слышали, что застрелили священника?
– А при чем здесь я?
– Человек, который утверждал, будто вы влезли в его собор, застрелен, а вы ни при чем?
– У меня стопроцентное алиби. В момент убийства я подвозил вашего коллегу. Вот этого.
Он наконец поднялся на ноги, сделал шаг поближе и посмотрел Стогову прямо в глаза:
– Вы ведь это подтвердите, правда?
Стогов кивнул:
– Правда.
– Видите? У меня есть алиби, а у вас нет никаких доказательств. С какой стати я должен подставлять руки под ваши браслеты?
– Единственная нестыковка, – негромко проговорил Стогов, – состоит в том, зачем вы стали меня подвозить.
– Что?
– С чего вообще вы решили меня подвезти? Вам ведь не нужно было никуда уезжать. Никаких дел в том районе города у вас вроде как не было. Тем не менее вы дождались, пока я выйду из квартиры священника, и сами вызвались меня подбросить. А когда подбросили, тут же вернулись к стройплощадке и залезли в самый дальний конец тоннеля. Почему?
Анатолий молчал.
– Понятно, что вам нужен был кто-то, способный подтвердить: когда священника убивали, рядом вас не было. И сотрудник милиции годится для этого как нельзя лучше. Даже такой никудышный сотрудник, как я. Вам нужно было алиби, и вы получили алиби: посадили меня к себе в машину и долго кружными путями катали по городу. Но знаете что? Затея-то все равно оказалась дурацкой. Пока вы меня везли, я обратил внимание на штуку, которую иначе ни за что бы не заметил.
Анатолий
– Даже не спросите, что за штука? Хорошо, я скажу сам. Пока мы ехали, я обратил внимание на то, как странно вы водите. Прежде чем повернуть налево, всем корпусом разворачиваетесь и смотрите в ту сторону правым глазом. Я попробовал понять, зачем нужны такие сложные телодвижения, и только тогда сообразил: вы просто ничего левым глазом не видите. Присмотрелся и обнаружил, что так и есть. Он ведь у вас стеклянный, этот левый глаз, да?
Анатолий молчал, а они все трое стояли, перекрывая ему путь к выходу из тоннеля. Лампочки по-прежнему почти не давали света, звуки все так же метались в пустом и гулком тоннеле, а они всего лишь продолжали разговаривать. Никто из мужчин не хотел первым переходить к активным действиям. Пока что никто даже не повысил голоса.
Анатолий кивнул.
– Это правда. Левый глаз у меня стеклянный. Последствия травмы в детстве. И что в связи с этим вы можете мне предъявить?
– О! – всплеснул руками Стогов. – Много чего! Просто целую кучу всего! Вы даже не представляете, какое множество обвинений я смогу предъявить вам на этом зыбком основании! Я смогу обвинить вас в краже шпаги барона Мюнхгаузена у нас из отдела. В незаконном проникновении в квартиру нашего майора. В попытке убийства меня лично и нанесении ущерба тому кафе с большими витринами, где в момент несостоявшегося убийства я сидел.
– Это все?
– Нет, не все. Еще вы, Анатолий, украли у меня кеды. Они хоть и были старые, но я их любил.
Стогов молчал и смотрел на него в упор. А Анатолий смотрел на него. Никто не спешил, никто не пытался делать резких движений. В тоннеле было тихо, и мужчины тоже совсем не повышали голоса.
Потом майор сделал два шага вперед и аккуратно надел на запястья Анатолию металлические наручники. Сопротивляться тот не пытался. На свои скованные руки он посмотрел так, будто лишь немного их перепачкал. Сейчас он отыщет носовой платок, вытрет кляксу, и все снова будет отлично. Чего бы там ни предпринимали эти забавные милицейские офицеры, в конце концов выйдет-то все равно так, как хочет он.
– Вы понимаете суть предъявленных вам обвинений? – спросил майор.
– Забавный вопрос, – усмехнулся он. – Думаете, я стану отпираться? А я вот не стану. Зачем? Здесь, в тоннеле, мы с вами одни. Никто не узнает, о чем мы говорили. Допустим, вы правы: все перечисленное сделал я. И шпагу украл, и в квартиру проник. Но когда мы выйдем из этого тоннеля на поверхность, вам ведь придется весь этот бред как-то доказывать. А доказать его вы не сможете. Понимаете, о чем я? Я поднимусь с вами наверх, доеду до вашего отдела – и что? Через три часа вам придется меня отпустить.
– Но я попробую, – сказал майор. – Вдруг не придется?
Он слегка подтолкнул Анатолия в спину. Тот послушно зашагал вперед. Тоннель в этом месте был не очень широким. Шагать пришлось парами: Анатолий и Стогов впереди, майор с Осиповым сзади. Чем ближе к лифту, тем светлее становилось вокруг. Интересно, думал Стогов, неужели им дадут просто взять и выбраться из тоннеля? Увидеть все то, что они увидели, надеть на Анатолия браслеты и увезти его в отдел? Неужели не последует хотя бы попытки всех их тут задержать?