Произвол судьбы
Шрифт:
Мое появление было встречено приветственными криками, и я снова почувствовал себя не обиженным мальчишкой с распухшей скулой и заплывшим глазом, стыдящимся своих синяков, а наследным принцем Фаргорда, уже три года носящим прозвище Быстрый Клинок, — героем, о подвигах которого распевают песни бродячие менестрели. Я с самой приветливой улыбкой помахал рукой, искренне надеясь, что на этот раз говорить ничего не придется.
Хотя Нейл и тащил меня к ущелью, вопя во всю глотку: «Дорогу принцу Рикланду!», его вопли лишь привлекали к нам новых людей, и вскоре толпа окружила меня плотным кольцом, оттеснив Нейла куда-то назад. Ближайшие ко мне люди пытались рассказать мне, из-за чего они попали на рудники, но, поскольку говорили они все одновременно, ничего понять было невозможно.
— Великодушный принц Рикланд Быстрый Клинок! Ты вернул нам свободу, и мы перед тобой в неоплатном долгу! Мы не можем отплатить тебе ничем, кроме собственных жизней. Возьми нас в свою доблестную армию, и мы станем служить тебе верой и правдой!
Признаться, я безмерно удивился. Нельзя сказать, что я никогда не слышал подобных предложений, но обычно они исходили от сбежавших из дома в поисках приключений малолеток. Здесь же в основном были взрослые мужчины — бывшие наемники, проданные на рудники предприимчивым Крайтом, несколько разбойников, решивших начать новую жизнь, да охотники из деревень, сожженных лордами вроде Урманда или самозванцем, присвоившим мое имя. Я хотел было объяснить, что никакой армии у меня нет и никогда не было, а те немногочисленные славные воины, которые иногда составляют мне компанию в некоторых похождениях, всего-навсего наемники из королевской охраны моего отца, но не успел я открыть рот, чтобы все это втолковать бывшим каторжникам, как у меня опять начался приступ кашля. Меня тут же пригласили к огню, налили кружку подогретого разбавленного вина с каплей какого-то зелья, которое, по словам старика, пожертвовавшего его для меня, раздавал каторжникам один волшебник, пришедший на рудники давным-давно, еще до появления в Эльмарионе дракона. Волшебник тот хотел вылечить всех невольников, но орки схватили его и сбросили в ущелье Потерянных Душ.
Зелье подействовало почти мгновенно. Сразу стало легче дышать, кашель уменьшился, и я смог разговаривать, не делая остановок после каждого слова. Правда, меня тут же замутило от присутствующей в нем магии, и от предложенной еды пришлось отказаться. Я бы и пить не стал, если бы кто-то не сказал с ухмылкой, что я по молодости свалюсь после первой же кружки их крепкого вина. Вино действительно было невероятно крепкое и отвратительное на вкус, не иначе его позаимствовали из запасов орков. Оно моментально ударило в голову, и я, хоть и не свалился ни после первой кружки, ни после последней, зато почувствовал себя почти счастливым в обществе таких замечательных людей. Я любил всех этих грязных, заросших и вшивых каторжников, как родных, по крайней мере, гораздо больше, чем дядюшку Готрида или кузена Имверта, был готов принять их на службу, платить им вдвое больше, чем отец своим наемникам, и лично заняться их обучением. Я уже не помнил, что шел на выручку Гунарту, меня гораздо больше интересовало, сколько у меня людей и насколько хорошо они владеют оружием. После очередной кружки я решил с помощью неожиданно оказавшихся в моем распоряжении людей уничтожить самозванца. Вот тут-то и выяснилось, что на сотню человек из оружия имеется не больше трех десятков орочьих сабель. Я так и прыснул: хороша же будет картина — оборванный принц с подбитым глазом во главе вшивой гвардии, вооруженной рогатинами и дрекольем.
Где достать оружие, я плохо представлял, разве что можно было послать кого-нибудь в кузницу Гунарта перековывать кандалы на мечи. «О боги Хаоса! — ужаснулся я своей забывчивости. — Бедняга Гунарт! Надеюсь, его еще не скинули в ущелье?»
По моему приказу тут же привели Гунарта, связанного таким количеством веревок, что он был похож на кокон огромной бабочки. Гунарт был зол, как все демоны преисподней.
— Надо было бросить тебя в Задохлом тупике, — сказал он мне вместо благодарности, когда с него сняли веревки и он оказался на свободе.
— Конечно, — согласился я. — Если бы тебе не взбрело в голову спасти мне жизнь, мне не пришлось бы сейчас спасать твою. Зато теперь мы почти что квиты.
— Будь ты трижды проклят, Рикланд! — прошипел Гунарт, разминая затекшие руки. — Надеюсь, я тебе ничем не обязан?
Я аккуратно снял с правой руки фамильные бриллианты и от души врезал кулаком Гунарту по физиономии.
— Теперь ничем!
Гунарт даже не покачнулся. Моя выходка доброты ему не прибавила, но присутствие моей новоявленной дружины удержало его от агрессивных действий. Он просто испепелил меня взглядом, обещавшим долгую и мучительную смерть в самом ближайшем будущем, сплюнул себе под ноги и пошел прочь.
— Стой, Гунарт! — крикнул ему вслед один из бывших наемников Урманда. — Не уходи сейчас, ночь скоро! Через час призраки появятся, переночуй в зале охраны.
Гунарт пожал плечами и направился к костру наемников Урманда. А люди сворачивали свои скудные пожитки, чтобы запереться на ночь за тяжелыми дверями зала охраны, исчерченными сверху донизу охраняющими от привидений рунами, а утром сопровождать меня, куда я пожелаю. И тут мне в голову пришла очередная шальная мысль. Здесь, рядом, в ущелье Потерянных Душ покоится многочисленная армия Роксанда Второго со всем оружием и доспехами. Надо только спуститься в ущелье и поднять все это наверх. То, что люди говорят о призраках из ущелья не иначе как шепотом, делая пальцами защитный знак, меня нисколько не волновало. Что взять с трусов, наслушавшихся бабушкиных сказок? Я-то знаю, что призраки совершенно безобидны, поэтому сам достану оружие из ущелья. Правда, совсем без помощи мне не обойтись, не смогу я один вытащить столько оружия. Надо, чтобы кто-нибудь поднимал его на веревке.
— Эй, народ! — крикнул я. — Я хочу достать для вас оружие призраков. Для этого спущусь вниз, в ущелье. Мне нужен помощник, который подождет меня наверху, с костром, с факелом, внутри защитного круга, как угодно, и поднимет оружие наверх. Кто-нибудь хочет мне помочь?
— Ты с ума сошел, принц! — раздался испуганный голос.
— Призраки убивают все живое! — добавил другой.
— Да он просто слишком много выпил! — заметил третий.
Ко мне направилось сразу несколько человек, но не для того, чтобы предложить свою помощь, а, по-видимому, чтобы под руки увести за крепкие двери зала охраны.
— Не смейте ко мне прикасаться! — выкрикнул я. — Вы видели, как я владею мечом, так что предупреждаю: первый, кто дотронется до меня, останется без руки!
Я пару раз для острастки взмахнул мечом, люди расступились и остановились в нерешительности. Что может сделать горстка безоружных людей против острого меча? Кое-кто еще пытался меня вразумить, напоминая, что скоро ночь, что призраки погубили не одного человека и что я недостаточно твердо стою на ногах для того, чтобы лазать по ущельям. Но недаром наемники в Черном замке говорили, что легче уговорить кабана прийти на кухню, снять с себя шкуру и лечь под нож кухарки, чем заставить пьяного Рикланда отказаться от очередной бредовой идеи. Я решил спуститься в ущелье во что бы то ни стало, и остановить меня могло только чудо.
— Эх вы, трусы! — презрительно протянул я. — Может, у вас и было когда-то что-то похожее на смелость, но, видно, ее выбили из вас кнуты орков. И вы думаете, мне нужны такие воины? Я все равно спущусь в ущелье, хотя бы для того, чтобы посмотреть, чего же вы так боитесь. А вы можете возвращаться по домам, прятаться за женские подолы! Раз среди вас не нашлось хотя бы одного человека, не боящегося теней, я пойду один! — С этими словами я повернулся и пошел к ущелью.
— Погибнет парень! — с вздохом сказал кто-то, но его тут же заглушили выкрики:
— Постой, Рикланд, я с тобой!
— Моя жизнь в твоем распоряжении!
— Что надо делать?
На этот раз сопровождать меня вызвалось не менее десятка человек, почти все, кто слышал мои слова.
— Вот так бы сразу! — довольно улыбнулся я.
— Стой! — внезапно раздался знакомый голос, и из стоявшей поодаль кучки людей отделился Гунарт.
— А-а, храбрый Гунарт решил составить нам компанию! — сказал я с издевкой.
— Пойди проспись, Рикланд! — не особенно любезно посоветовал Гунарт.