Проказница
Шрифт:
Арман на секунду прикрыл глаза, затем посмотрел через стол на своего друга.
— Ах, какая очаровательная картина только что сложилась в моем уме! Но тебе это будет совершенно неинтересно, поэтому я не стану рассказывать. В конце концов, ты заверил нас, что твой интерес к мисс Зеленые Глаза чисто протекционистский. И все же, Саймон, если нам случится ее встретить, как ты собираешься поступить?
— Отошлешь ее домой? — спросил Боунз. — Сдашь в полицию? Отшлепаешь и отправишь спать без ужина? Скажешь, она всего лишь ребенок, а не закоренелый убийца, верно?
Саймон посмотрел на Бартоломью, назвавшего три одинаково неприемлемых варианта. Он вспомнил, что тот
— Понятия не имею, что я буду с ней делать, Арман. В самом деле, я считаю, что должен как-то ее наказать. Ты прав, Боунз. — Саймон задумчиво улыбнулся. — Отшлепать ее, наверное, имело бы смысл. Или выяснить, где она живет, и отчитать ее отца за то, что спустил дочку с привязи.
— О-о, сюда идет Филтон, — сказал Бартоломью, взглянув на мужчину, направлявшегося в их сторону, и стараясь не выказывать свой интерес. — Но граф не может сесть здесь, — продолжил он сквозь зубы. — Красавчик никогда его не приглашал. Неужели он не знает? Сморчок — вот он кто. Наверное, следовало позволить девушке его застрелить. В самом деле, Саймон, напрасно ты ее остановил.
— Боунз, она хотела застрелить меня, — сказал Саймон. — Но так как я сам собирался предложить вам отправиться на поиски Филтона, то его появление чрезвычайно для нас полезно. Это избавит нас от заботы, — резонно добавил он. И встал, чтобы пожать руку Ноэлю Кинси, скрывая за приветственной улыбкой страстное желание сбить с ног беспринципного алчного подонка, а затем наступить на его округлый зад. — Филтон! Как приятно видеть вас снова! Вы по мне как огнем прошлись прошлой ночью и оставили раздетого на пепелище. Полагаю, вы пришли дать мне возможность отыграть часть того, что я потерял по собственной глупости? О, как это благородно с вашей стороны! Вы истинный джентльмен!
Ноэль Кинси угодливо улыбнулся, испытующе глядя на Саймона узкими, как щелочки, глазами. Его светлая шевелюра была само совершенство, равно как и безукоризненного покроя одежда, украшавшая его высокую, слегка полноватую фигуру.
— Не преувеличивайте, Броктон. Не так уж глубоко я внедрился в ваши фонды. Менее чем на пять сотен фунтов. Едва ли этого достаточно для сравнения с пожаром. Просто легкий дымок из вашего бумажника. Если же вы имеете в виду еще одну встречу, я полагаю, это возможно, но боюсь, не в ближайшие недели. Сейчас мое место у постели больного. Меня вызывают в деревню к двоюродной бабушке, и я должен срочно выезжать. При удачном стечении обстоятельств через пару недель мою любимую бабушку уже предадут земле, а денежки незамедлительно прибудут в Мейфэр. Я это к тому, чтобы вы знали, что я не уклоняюсь. Я не из тех, кто лишает человека шанса возместить свой проигрыш.
— Я же говорю, вы джентльмен до мозга костей, — согласился Саймон, высвобождая руку и ощущая некоторую неловкость. Так хотелось отереть ладонь о панталоны, очиститься от заразы! — Жду вашего возвращения. Ужасно неприятно терпеть поражение. Не припомню, чтобы мне когда-нибудь так чертовски не везло. Но я надеюсь на счастливый шанс. Только на этот раз будем играть здесь, в «Уайтсе», или в одном из других клубов, если не возражаете. Больше никаких казино. Там слишком много новичков, едут почти прямо из деревни. Мне не по душе, когда от людей пахнет сеном. Так, значит, вы уезжаете сегодня?
— Завтра утром, — по рассеянности сболтнул Филтон. — Мне не так уж к спеху. Но, увы, — поспешил поправиться он, — на вечер у меня уже есть планы, если вы это имели в виду. Тут как раз приехал один джентльмен из Суррея. Юноша жаждет подарить мне
Саймон плотно сжал губы, сосредоточенный на своих потаенных мыслях.
— Ну, друзья мои, с почином! Филтон — мой. Я это дело затеял, мне его и кончать. И ничьего вмешательства я не потерплю.
— От меня такового не будет, — сказал Бартоломью, когда Саймон снова сел за стол. — Давай выводи его на чистую воду и кончай. Мне вообще не нравится этот человек. Правда, совершенно не нравится. А как говорит! Квар-таль-ное со-дер-жа-ние. Хо-хо! Производит впечатление. Я бы даже сказал, слишком.
— Боунз прекрасно отзывается о Филтоне, а наш дорогой граф, между прочим, о тебе невысокого мнения, — отнюдь не дружелюбно заметил Арман. — Он считает, что ты нем, как эти стены, Саймон. Вчера, ближе к концу, он мошенничал почти в открытую, а ты ни разу ему не выговорил. Он, поди, видит себя владельцем всего твоего состояния еще до истечения следующего месяца, если несчастная старушка предупредительно протянет ноги. Так что на этот раз Боунз прав. Ты должен его прихлопнуть.
— За что? — Саймон осушил еще один бокал шампанского, желая истребить дурной привкус, оставшийся после той чепухи, которую ему пришлось нести, чтобы возбудить интерес у Филтона. — Ты не можешь просто так взять и убить кого-то. Должна быть причина, ты знаешь. И она появится, если он посмеет так же нагло шельмовать здесь, в «Уайтсе». К тому же я вовсе не жажду дуэли, когда есть более легкий путь. А деньги Филтона пойдут благотворительным учреждениям, им надолго хватит.
— Вполне справедливо и разумно, — согласился Арман, хотя сам всегда являлся сторонником прямых и быстрых действий. — В этом он весь, наш Саймон. Готов помочь каждому, кто менее удачлив.
На несколько секунд воцарилась тишина, пока Бартоломью не постучал указательным пальцем по столу, призывая друзей к вниманию.
— Знаешь, о чем я думаю, Саймон? — сказал он. — Я полагаю, у твоей мисс К. есть веская причина застрелить Филтона. — Судя по широкой улыбке, Бартоломью, несомненно, считал, что изрек нечто выдающееся. — Иначе она не охотилась бы за ним с пистолетом, верно? Надо найти ее и заставить рассказать, почему она это делает. Может, из-за надругательства или чего-нибудь похожего. Тогда один из нас может вызвать Филтона на дуэль, чтобы защитить эту несчастную девушку.
— Ты думаешь, Боунз, он ее обесчестил? Заманил в постель, а потом бросил? — Саймону совсем не нравилось, в каком направлении развиваются его собственные мысли. — Нет. Не похоже. Мне не показалось, что она из тех, кого легко обмануть. Вряд ли такой тип, как Филтон, мог заморочить ей голову романтической чепухой или чем-то в этом роде.
— Вот так, Боунз, — сказал Арман смеясь. — Ты слышишь? Наш виконт вдруг решил, что его похитительница — воплощенная добродетель. Вероятно, эта девушка помогает обездоленным, ухаживает за немощными. Само собой разумеется, она отнимает добро у богатых, чтобы отдать бедным. Подожди еще секунду, Боунз, и он объявит маленькую разбойницу святой! И все потому, что она хочет убить Филтона. Саймон, ты уверен, что деревянный башмак не поразил выбранную мишень? Боунз, я хочу обследовать голову нашего друга, нет ли на ней необычных шишек. Ты не будешь так любезен присоединиться ко мне?