Проклятая каста
Шрифт:
– При заезде на станок, осуществляется подъем вагона гидравлическими подъемниками, выкатка старых колесных пар, установка новых. После чего вагон опускается на рельсы другой колеи и отправляется за маневровым паровозом на формирование поезда. Время замены одной колесной пары – две минуты. Количество станков, которые предполагается произвести – 40 единиц.
Вновь на заседании наступила тишина. Все претензии «армейцев», конечно, были нами отбиты, но, все-таки план маршала Блюхера действительно очень сильно зависел от отличной организации всего процесса.
– А что думает по поводу этой операции товарищ Абалкин?
«Э-э-э, товарищи прогрессоры, вы чего это, меня на амбразуру?!!! Ну, хоть предупредили бы, что ли. Уж если маршал Блюхер с Михаилом – профессионалы, кого не убедили, так чего от меня-то ждут?!».
Тем не менее, пришлось встать под перекрестным огнем заинтересованных взглядов всех присутствующих, в большей половине которых явно читался самый популярный вопрос: «Что же ты за гусь, Лева Абалкин?»
«Ладно, начнем с воды, а там, глядишь, что-нибудь дельное и успеет прийти в голову».
– Товарищи, план маршала Блюхера, действительно, предполагает очень большой риск, очень велики требования к тем, кто будет координировать и исполнять эти планы. Поэтому я прекрасно понимаю командиров, которые его критикуют…
«ВОТ ОНО! НАШЕЛ!»
– По этой причине я бы хотел спросить мнение потенциальных исполнителей плана, здесь присутствуют товарищи Жуков и Рокоссовский, командующие Южного и Северного направлений, считают ли они себя и свои подчиненные войска способными выполнить поставленные задачи?
«Фух, вот это я выдал». Что там у нас вокруг? Глаза товарища Берии только чуть-чуть уступают кружкам стекол его пенсне, Михаил показывает из-под стола большой палец, маршал и Потапов сохраняют профессиональную невозмутимость. На Жукова я смотреть боялся, по-видимому, после нынешнего совещания мне будет противопоказано встречаться с ним в темной подворотне.
– Очень хорошее у вас предложение, товарищ Абалкин, – кажется даже Сталин улыбается в усы в стиле анекдота «Харёщий у вас план, таварищ Жюков».
– Мнение товарища Жукова мы уже слышали, так что попрошу высказаться товарища Рокоссовского.
Зал затаил дыхание, когда со своего места поднялась стройная фигура генерала Рокоссовского. Константин Константинович, понимая свой груз ответственности, выдержал подобающую паузу и сказал одно лишь слово.
– Готов!
13
– Мужики, а вы чего уже такие пьяные?
Из открытой двери потаповской квартиры в нашем знаменитом доме командного состава РККА, ко мне с объятьями бросились Виктор и Михаил. Первый не только пытался сломать мне ребра одной рукой, но второй еще и умудрялся потрясать угрожающей по размеру и не совсем полной бутылью самогонки. А вот Михаил уже явно
– Фальстарт, дружище, извини, но пока ты укладывал своего Ваньку, мы не могли не выпить за успех сегодняшнего совещания!
Вырвавшись из не совсем трезвых объятий друзей, я прошел в квартиру и показал им большую кастрюлю с картошкой и жареной рыбой, которые Аня приготовила на закуску, пока я укладывал спать сына.
– Картошечка… – голосом Савелия Крамарова из «Джентльменов удачи» умилился Михаил.
– Закуска градус крадет! – возразил Абакумов, подтверждая его слова, на столе в кухне закуски было немного, кроме ополовиненной буханки хлеба стояли две банки тушенки и полкольца колбасы.
– Чтобы за тобой угнаться, нужно градус не красть, а грабить, – усмехнулся я, накладывая Михаилу в тарелку добрую горку картошки и два больших стейка рыбы.
– Штрафную опоздавшему! – Виктор встряхнул бутыль.
– Штрафную тому, кто виноват в опоздании.
– Это кому?
– Ваньке, конечно, кого я спать укладывал?!
Абакумов расхохотался.
– Это сколько же мне ждать, нужно, чтобы штрафную ему налить?
– Нет, Лёв, ты пожалей парня, сколько у него штрафных накопится, пока ему это станет можно, – с набитым ртом добавил Михаил.
Виктор разлил самогонку по стаканчикам.
– Ну, за отличную мысль, которая столь вовремя пришла Леве в голову! – объявил он под звон бокалов. – Все-таки, исход голосования был непредсказуем, а так, коль Константин Константинович готов выполнять наш план, то и голосовать смысла нет. Если же Западный фронт постигнет неудача, то Жуков может наступать мотомеханизированными корпусами.
– Все-таки, предупреждать надо, что вы меня решили в качестве «ультима ратер» использовать, – укорил я. – Я бы хоть подготовился.
– Экспромт получился лучше, – заявил Виктор, – кроме того, мы не рассчитывали на тебя, товарищ Сталин просто решил показать твою значимость, мол, без тебя нигде черти гороха не молотят.
– Серьезно? Знал бы я об этом раньше…
– И не придумал бы выигрышный вариант.
– Вполне возможно.
– М-да, товарищи чекисты, – отставив очищенную тарелку, проговорил Михаил, – все-таки, есть у вас какие-то тайны Мадридского двора.
– Ты о чем?
– Не о чем, а о ком, о тебе, Лева, необычный ты человек, недаром Георгий Константинович говорит, что ты – «темная лошадка».
– Да уж, с товарищем Жуковым мне сейчас в темном переулке лучше не встречаться, – попытался отшутиться я, но Виктор внезапно разоткровенничался.
– Миш, собственно говоря, разве для дружбы тебе мало, что Левка наш, советский человек, коммунист и настоящий друг?
– Конечно, не мало, но, все-таки, когда вы друг с дружкой обсуждаете свои секреты, я получаюсь какой-то третий лишний.
– Ладно, дружище, ты прав, как думаешь, откуда у нас такие точные данные о том, как будут действовать японцы, как устроена оборона у финнов и когда и как нападут фрицы?