Проклятая кровь

Туманов Влад

Пичугин божился, что ни в чём не виноват и нам следует его отпустить. Говорил он это настолько уверенно, что, кажется, и сам поверил в свою ложь. Даже Геля, и та начала смотреть на него с жалостью.

К его несчастью, меня он провести не смог.

— Я всё вам рассказал, — сказал граф, поглядывая с надеждой то на меня, то на сестру. — Теперь вы понимаете, что я ни в чём не виноват? Пожалуйста, отпустите меня, я никому о вас не скажу! Честно-честно! Забудем всё это как страшный сон и разойдёмся, как в море корабли!

—

Заманчивое предложение, — потянулся к ремню, делая вид, что собираюсь его освободить, но замер. — и я от него, пожалуй, откажусь, — Пичугин побледнел. — Я прекрасно знаю про всю твою ложь. Знаю, что ты убил своего отца ради выгоды. Знаю, что ты сам напросился к отряду наёмников, посланных нас убить, желая лично отомстить нам за унижение. Так скажи мне, Пичугин, как бы ты поступил, окажись ты на моём месте? — оскалился. — Ты бы нас отпустил?

В подвале на секунду повисла гробовая тишина.

Не знаю, что в этот момент крутилось в голове у графа, но, в конце концов, его нервы не выдержали.

— ДА ПОШЁЛ ТЫ! — он попытался плюнуть, но промахнулся. — Я ТЕБЯ УБЬЮ, ТЫ ПОНЯЛ?! ТЕБЕ КОНЕЦ! ВОТ УВИДИШЬ, ТЫ СДОХНЕШЬ!

— Всё верно, — язвительно усмехнулся. — Ты умрёшь, я умру, моя сестра умрёт. Все умрут. Вот только ты умрёшь здесь и сейчас, а мы нет.

Я кивнул сестре на выход. Незачем ей смотреть на то, что будет происходить дальше.

Геля поняла всё без слов и оставила нас, лишь напоследок выглянув из-за угла, утолив женское любопытство, и испарилась.

Убедившись, что подвал она покинула окончательно, я вернулся к Пичугину, который нервно брыкался на столе, пытаясь избавиться от ремней. Под столом появились две новые лужи, на вид из клея.

— Можешь не гадить на пол. Всё равно не поможет, — сухо произнёс я и, обойдя лужу, встал рядом с его головой. — Ну что? Ты готов?

— ПОДОХНИ! — он начал трястись ещё сильнее. — УРОД!!

— Приятного… — я выпустил клыки, и Пичугин вмиг затих, уставившись на меня растерянным испуганным взглядом. — … Аппетита!

Впившись в шею графа зубами, я второй раз в своей жизни выпил настоящей крови из живого человека. Та, что была выпита мною из стерильных пакетов — не в счёт. Эта кровь разительно отличалась и вкусом, и ощущениями.

Эта была тёплой, более живой, и главное… я чувствовал, как вытекает жизнь из моего врага, а вместе с ней и его мана?..

Выпив примерно полтора литра, я отпрянул от Пичугина и с удивлением уставился на его побледневшее от кровопотери лицо. В моей груди билась новая энергия, которую я раньше не ощущал.

Прислушался к своим чувствам.

Без сомнений! Я только что стал сильнее в магическом плане! На крупицу, но это всё же так!

Граф что-то промычал с закрытыми глазами, но я даже не обратил на это внимания.

Моё сердце бешено колотилось от осознания происходящего. Я попытался вспомнить, ощущал

ли я что-то схожее, когда выпил Карташова и вдруг вспомнил.

Такое действительно было!

Тогда я, гонимый бурлящими эмоциями, даже этого не заметил, но ведь стал чуточку сильнее! Значит ли это, что, поглощая кровь живых магов, я могу и сам становиться сильнее?!

От перспектив у меня закружилась голова.

В голове почему-то всплыла картина, как я брожу по ферме, где люди выступают в качестве скота, а я поглощаю их ману и становлюсь сильнее.

Тут же забросил эту мысль куда подальше и запер на сотню замков.

Не хватало мне ещё превратиться в подобного гада. Такое точно не для меня. Я не изверг и уж тем более не чудовище. Даже все семь сосудов и звание Архимагистра не стоят того, чтобы совершать подобные зверства.

Впрочем, отказывать себе в удовольствии иногда поглощать врагов и увеличивать собственный запас маны я точно не стану. Ведь в чём разница между убийством с помощью оружия и путём высасывания крови?

Итог один — смерть, а покуда у меня есть враги, мне так или иначе придётся их убивать.

Озадачено посмотрел на Пичугина.

Он почти без сознания, но желание его убивать у меня резко пропало. Я и без того очень мало знаю про свою новые способности. Так почему бы не изучить их, используя графа, как подопытного?

— Пожалуй, так и поступим, — широко улыбаюсь и хлопаю спящего Пичугина по плечу. — Тебе везёт, пижон! Ты будешь жить! По крайней мере, пока что.

Он никак не реагирует. Быстро проверяю все ремни, чтобы они были прочно затянуты, и иду наверх, похвастаться сестре хорошей новостью.

Стоило мне открыть шкаф, в глаза ударил яркий свет. Солнце уже встало и целиком осветило дом. Я прищурился и выругался себе под нос.

— Не помню, чтобы оставлял шторы открытыми… — пробубнил я и вышел в гостиную.

Не успел и двух шагов ступить, рядом с головой что-то просвистело, послышался хлопок. Удивлённо замер и уставился вперёд на незнакомца, укутанного в чёрный тряпичный плащ с ободранным подолом.

Старик, лет шестидесяти на вид с седой щетиной, мимическими морщинами, но крайне суровым и цепким взглядом хищница. В руках старый шестизарядный кольт, дуло которого направленно на трясущуюся от страха Гелю.

Незнакомец оценивающе окидывает меня взглядом, будто убеждаясь, попали ли на меня солнечные лучи, и вдруг хмыкает:

— Так это ты — тот юнец, что умудрился потерять Tenebris Sanguinem?

Глава 8

Наследие Ордена

Ситуация под стать киношному боевику.

Женщина в заложниках, злодей, и я — в роли героя. Вот только, что я могу сделать своему врагу? Даже с капсулой, будь она уже в моём рту, я бы не успел вырвать пистолет из его рук.