Проклятье вампира
Шрифт:
Он вошёл внутрь, двигаясь быстро…
…и что-то пи**ец как сильно ударило его по затылку.
Ник рухнул.
Он рухнул быстро.
Он рухнул с силой.
Ник рухнул с такой скоростью и силой, что у него не было времени подумать, как странно, что он вообще падает.
Затем всё почернело.
Глава 9. Ограбленный
— О божечки!
Пальцы сжали бицепс Ника.
Они потянули за него, дёрнули, пытаясь перевернуть.
Ник постарался посодействовать этому.
Он силился открыть глаза.
Он силился осмотреться, поискать, есть ли какая-то опасность или угрозы.
Он едва мог что-либо видеть от боли.
— Сэр! Пожалуйста, сэр… не пытайтесь сами встать. Пожалуйста, позвольте мне вам помочь, сэр. Пожалуйста! Вы выглядите совсем не хорошо…
Ник не до конца осознавал, что пытается встать на ноги.
Теперь те же ладони, что он чувствовал прежде, снова сжали его руку. Прежде чем он сообразил, они помогли ему подняться, подтягивая его тело, которое он и так пытался отодрать от пола.
Странно, но он не усомнился, можно ли доверять тому, кого он чувствовал рядом.
Незнакомец не казался угрозой.
Ник продолжал искать опасность, пытаясь почувствовать её, но от парнишки ничего не улавливал.
Парнишка.
Человек.
По запаху он точно узнавал в нём человека.
Человек. Молодой, лет 20–25. Мужчина.
Боится, но не Ника.
Может, боится за Ника, но точно не боится его самого.
Словно осоловелый, Ник использовал парнишку как опору и противовес, чтобы резко принять вертикальное положение. Он снова остановился, более-менее встав на ноги.
От боли его разум мутился.
Перед глазами всё залило алым. Добавочный цвет не помогал ему; от этого становилось лишь сложнее видеть, сложнее думать. Ник не чувствовал себя особенно возбуждённым в каком бы то ни было смысле слова. Он уже не был голоден.
Он не чувствовал себя агрессивным или таким уж готовым для сражения.
Скорее всего, клыки и красные глаза случились главным образом из-за безумно сильной боли.
Его челюсти болели.
Зубы тоже ныли от ужасной боли.
Он чувствовал себя больным, слабым.
Ему казалось, будто его может стошнить, хотя с вампирами такого не бывало.
— Сэр… я прямо сейчас вызываю сюда медика. Просто держитесь, сэр. Медик скоро придёт. У нас 24/7 дежурят специалисты по вампирской анатомии.
Ник поднял руку, отмахиваясь от него.
Он чувствовал, что какая-то часть его силится запротестовать, но он не мог заставить себя говорить, а тот, кто был с ним, похоже, всё равно не обращал внимания. Теперь Ник смог увидеть этого парня, прищурившись в золотистом освещении. Молодой, как он и почуял. Лет двадцать с небольшим, как он и почуял. Человек был мужчиной со светлыми, почти белыми волосами, тёмной кожей, поразительными сине-зелёными усовершенствованными радужками и татуировкой, покрывавшей большую часть его лица с одной стороны.
Ник не мог осмыслить татуировку, но из-за неё глаза парня особенно выделялись, отчасти потому, что татуировка была того же цвета, что и его усовершенствованные радужки.
У него на лице также имелось несколько пирсингов.
Его голос, его присутствие, всё было таким мягким и нежным.
Ник испытывал всеподавляющее желание поблагодарить парнишку, но до сих пор не мог говорить.
Он гадал, стоит ли показаться гостиничному медику по вампирам, затем задался вопросом, почему он в этом вообще сомневается. Ему совершенно точно надо показаться специалисту. Он даже сейчас понятия не имел, что с ним произошло.
Он понятия не имел, отчего его лицо и челюсти так болели.
Что более важно, Уинтер просто прикончит его, бл*дь, если он не позволит медику осмотреть его.
Он снова попытался заговорить с парнем, который его поддерживал.
На сей раз его горло издало почти разборчивые звуки.
— Моё лицо, — прокаркал он и сморщился от боли из-за каких-то двух слов. — …Как выглядит моё лицо? — выдавил он.
Человек моргнул.
На мгновение в его усовершенствованных глазах сверкнуло непонимание.
Молодой парень почистил горло.
— Сэр, вы абсолютно прекрасны, — искренне ответил он. — Совершенно сногсшибательны даже по меркам вашей расы. Все, кого я знаю, считают вас самым привлекательным…
— Нет, — Ник покачал головой, морщась. — Бл*дь. Нет. Мать вашу…
Он ахнул, но не нуждался в воздухе.
Это было вызвано чисто болью.
Он покачал головой, попытавшись ещё раз.
— Я имею в виду сейчас, — сказал он. — Как моё лицо выглядит прямо сейчас? Что они со мной сделали? Всё моё лицо болит, бл*дь. Такое чувство, будто каждый зуб в моём рту сломан или погнут. Такое чувство, будто мне сломали челюсть. Разбили череп…
Он ахнул и осознал, что какая-то его часть пытается дышать.
Он был вампиром.
Ему не нужно дышать.
— Ты мог бы сказать мне, что у меня всё лицо всмятку, и я бы тебе поверил, — добавил Ник с очередным хрипом. — Я хочу знать. Что со мной не так? Это не… нормально. Чтобы вампир испытывал такую боль…
В тех сине-зелёных радужках промелькнуло понимание. Ник увидел, что это понимание сопровождалось более смятённой смесью разочарования и облегчения. Затем там проступило тёплое сочувствие, когда молодой человек как будто понял, что видел на лице Ника и, может, слышал в его голосе.
Это была боль.
Как только парень понял это, он крепче стиснул Ника.
— Сэр, мне так жаль. Пройдите всего несколько метров. Тут есть скамеечка. Мне правда кажется, что вам стоит сесть. Я посмотрю, хорошо? Но сначала вам нужно сесть.
Он аккуратно потянул за руку Ника, направляя его вправо.
Ник без протестов последовал за его пальцами.
Через несколько шагов парень остановился.
Он надавил на плечо Ника сверху.
— Сэр, — мягко сказал он ему. — Прошу, сэр.