Проклятие Аримана - Разделенный Мир
Шрифт:
– Надо бы успеть туда до наступления темноты...
– Будет сделано, командир!
Сяма придержал своего коня и, когда капралы поравнялись с ним, передал им приказ баронессы. Колонна перешла на рысь. Маленькие лошадки Это Шарца тоже прибавили ходу, словно слышали общую команду. Карлик сидел в своем трясущемся шарабане и бросал косые взгляды на Машеньку, не торопясь, против своего обыкновения, начать беседу. Мария тоже помалкивала, но на то была другая причина. У нее из головы не выходил разговор с Жаном и та информация, которую он ей сообщил. Впрочем, взятая гвардейцами скорость и не способствовала
Отряд продвигался вперед без приключений, но ближе к вечеру Сяма начал все чаще и все тревожнее поглядывать на небо. В ответ на вопросительный взгляд Машеньки он заявил, что ночью скорее всего начнется сильный дождь. Но дождь начался раньше.
Сначала ударил сильный порыв ветра. Затем в считанные секунды на совершенно чистое небо наползла иссиня-черная туча, вспыхивая изнутри разрядами молний и погромыхивая, как тяжелогруженая телега на горном перевале. Порывистый ветер набирал силу, пригибая к земле росшие вдоль дороги невысокие деревца и переметая дорогу палой листвой. А затем в глину дороги ударили тяжелые капли, мгновенно превратившиеся в холодные струи. Дорога мгновенно размокла. Копыта лошадей по бабки проваливались в липкую глину и скользили. Люди сразу промокли, лишь Эго Шарц в своем шарабане, прикрытом навесом, был более или менее защищен.
Они ехали под дождем в сгущавшейся темноте около часа, когда вдалеке показались слабые огоньки. Это и был постоялый двор, к которому они спешили. Не снижая ско-- рости, отряд влетел в широко открытыеворота и оказались под широким навесом, перекрывавшим почти половину обширного двора. Пока гвардейцы соскакивали с лошадей, обмениваясь соображениями по поводу погоды и скачки в темноте, Жан Пожир покинул свою телегу, поручив лошадь и добро Орту, и широким шагом направился в приземистое двухэтажное бревенчатое здание.
Не успела Машенька покинуть седло и стянуть с плеч вконец промокший плащ, как Жан выскочил из харчевни назад во двор и подбежал к ней, следом за ним поторапливался коротконогий толстяк в ярко-алой рубахе.
– Госпожа баронесса, прошу за мной. Для тебя готова комната, а через полчаса будет подан ужин...
Толстячок стоял рядом и с заискивающей улыбкой кивал головой.
– А где разместятся мои люди?
– Я уже договорился. Мы вполне можем переночевать в малой столовой...
Толстяк продолжал кивать.
– А это кто?– кивнула Машенька в сторону этого китайского болванчика.
– Моя - хозяин твоя!..– неожиданно писклявым голосом сообщил толстяк.
– Чего твоя - моя?– не поняла Маша.
– Это - хозяин харчевни, - пояснил Жан, стараясь оттереть подскочившего Эго. Но тот был достаточно мал и верток, чтобы, поняв его намерения, проскочить у него между рук.
– Эй, хозяин!– заорал разноцветный карлик.– Мне тоже нужна комната, и мне тоже нужен ужин!.. И завтрак!..
– Моя дает твоя комната и еда, - закивал улыбающийся толстяк и добавил: - Твоя дает моя денежки...
– Твоя дает моя комната, и еда, и вино, а моя дает твоя большой кредит в моя магазине!..– внес свое предложение оборотистый Эго. Но толстяк-хозяин его, похоже, не понял.
– Моя дает твоя комната и еда... Твоя дает моя денежки, - упрямо повторил он, а затем, все также улыбаясь, Добавил: - А кредит из твоя магазина засунь в своя...
Здесь он замолчал и бросил испуганный взгляд в сторону Машеньки и Жана. Однако те сделали вид, что не слышат того, что говорят высокие договаривающиеся стороны. Жан приглашающе повел рукой, и Машенька двинулась к входу в харчевню. Хозяин поспешил за ними, а полошившийся карлик - за хозяином, пытаясь привлечь о внимание новыми заманчивыми предложениями.
В харчевне было тепло и сухо, ярко горел здоровенный камин, а за столиками большого зала сидело всего пять-шесть человек. Однако толстяк не дал им остановиться здесь. Каким-то изящным, плывущим движением скользнув вперед, он, не стирая с лица своей улыбки, пропел:
– Твоя шагает за моя.– И, поманив за собой Машеньку, хозяин направился к винтовой лесенке в дальнем углу зала. Маша, погромыхивая своей амуницией, устало шагнула за ним. Карлик хотел шмыгнуть следом, но Жан ухватил его за воротник. Хозяин тоже заметил намерения торговца и, повернувшись к нему, бросил: - Твоя пождет моя здеся...
Около лестницы находилась небольшая дверца, в которую толстяк постучал. Из-за дверцы немедленно высунулась мордашка маленькой девочки, и хозяин что-то сказал ей на незнакомом Машеньке языке. Это ее очень удивило, она считала, что по законам этого Мира она должна была понимать любой говор. Однако, когда девочка что-то коротко ответила толстяку, Маша снова ничего не поняла. Толстяк повернулся к Маше и заявил:
– Твоя шагает за моя внучка, она все делать для твоя...
– Сколько я буду тебе должна?– поинтересовалась Маша, прежде чем двинуться за шмыгнувшей вверх по лесенке девчушкой.
– Твоя верзила уже за все заплатила, - довольно улыбаясь, ответил толстяк и поклонился.
Маша удивленно пожала плечами, через зал бросила взгляд на Жана и медленно пошла вверх по лесенке.
Внучка хозяина ожидала ее наверху. Девочка взяла Машеньку за руку и, проведя ее коротким коридором, ввела в маленькую, уютную комнатку.
– Здесь тебе будет удобно, - совершенно отчетливо произнесла девочка. Давай я помогу тебе снять твое железо...
Маша улыбнулась малышке и вдруг поняла, что она страшно устала и продрогла. С помощью девчушки она стащила с себя доспехи, сапоги, мокрую рубашку и брюки и с удовольствием надела мягкую теплую пижаму. Девочка сграбастала ее мокрую одежду и направилась к двери.
– Одежду твою мы приведем в порядок, а сейчас я принесу тебе ужин.– И она вышла.
Маша подошла к окну. На улице бушевала самая настоящая буря. Дождь еще усилился, хотя это уже казалось невозможным. С неба лили потоки воды, молнии, распарывая небо, на доли секунды вышвыривали из темноты сюрреалистический черно-лиловый пейзаж, и шквальный ветер рвал этот пейзаж в клочки, но следующая вспышка молнии вновь возрождала его.
За спиной Марии скрипнула дверь. Она обернулась и увидела внучку хозяина, которая входила в комнату с подносом в руках. Девочка поставила поднос на маленький столик, сдернула накрывающую его салфетку и придвинула к столику небольшое кресло. Машенька благодарно ей улыбнулась, присела к столу и принялась за ужин. Девочка стояла в двух шагах от стола, ожидая, когда можно будет убирать со стола.