Проклятие Деш-Тира

Вурц Дженни

Это не напоминало обычное изгнание духов; сущность, которую искали маги, оставалась Безымянной.

На долю Асандира выпало быть своеобразным дозорным. Присоединившись к Сетвиру, он просматривал переплетения аур, которые составляли душу Лизаэра. Подобно рачительному хозяину, ревизующему свой склад, Асандир проверял каждую светящуюся нить, узелок и изгиб. На те, что принадлежали Илессиду, он накладывал магическую защиту; всеми чужеродными занимался Сетвир, помечая их особым образом. Оба мага все время двигались словно по лезвию бритвы. Порою их действия выходили за пределы логики и даже интуиции. Любой ошибочный выбор сулил уничтожение частички души Лизаэра, и такая утрата была намного существеннее

отсеченной руки или ноги. Но это было единственно возможным для Содружества направлением действий, ведь маги не знали Имени враждебной сущности. Угроза ошибки возросла из-за чужеродного магического заклятия, обрекшего братьев на вражду. Только теперь Асандир по-настоящему осознал и прочувствовал сказанное Сетвиром. Ненависть к брату, разожженная в Лизаэре, была настолько тесно переплетена с его собственной жизненной силой, что все попытки распутать этот клубок заканчивались неудачей. Сущность, атаковавшая Аритона, отчасти являлась сущностью самого Илессида. Одно неверное движение — и Лизаэр был обречен на смерть.

Пот покрыл лоб Асандира. Маг касался таких тончайших сплетений жизненных нитей Лизаэра, что неоднократно ощущал смятение и горечь. Теперь понятно, почему Сетвир оставил его последнее высказывание без ответа. Хранитель Альтейна предчувствовал, что их действия, скорее всего, зайдут не туда и, вместо того чтобы изгнать враждебную сущность, попросту погубят принца.

Время потеряло всякое значение. Двое магов, забывших про окружающий мир, вынуждены были постоянно делать один мучительный выбор за другим. Уже в конце поисков, когда оба находились на грани измождения, они решили оценить результаты своих трудов.

Контуры, обозначавшие сущность, были слишком тонкими и не вызывали у магов доверия.

«Мы явно что-то упустили, — зазвенела в мозгу Асандира полная отчаяния мысль Сетвира. — Ну где может скрываться эта тварь?»

Маги начали заново, нить за нитью распутывая воспоминания Лизаэра. Часть из них казались ложными, причем таких было достаточно много. Магам никак не удавалось ухватить целостную картину затаившейся сущности.

— Давай-ка снова вернемся к тому, что с самого начала насторожило нас, — устало предложил Асандир.

Сетвир промолчал, но про себя высказал несколько крепких словечек. Содружество не допускало, что сущность Деш-Тира способна захватить власть над врожденным даром династии Илессидов. Но именно так и обстояло дело. Сущность настолько тонко и незаметно перемешалась с магией Содружества, что все поиски оставались безрезультатными.

«О Даркарон, ангел мщения! — Сетвир чуть не плакал. — Неудивительно, что эта сущность овладела Лизаэром! Она избрала путь через его совесть, а дверью ей послужило врожденное чувство справедливости Илессида!»

Вина за это лежала не на Лизаэре с его слабостью, а на самом Содружестве, оказавшемся недопустимо близоруким.

В этот момент в двери со стороны караульного помещения заскрипел ключ. Послышался чей-то раздраженный голос, тут же перекрытый раскатистым басом Гнадсога. Вслед за этим раздался отчаянный вопль:

— Я же предупреждал, что на дверь может быть наложено заклятие. Дайте я попробую сам.

— Гости явились, — вздохнул Сетвир. — Будем заканчивать, и побыстрее.

Асандир ненавидел спешку. Но кровавый произвол, охвативший улицы Итарры, нужно было каким-то образом остановить. Для этого требовалось разогнать рукотворную тьму, и здесь дар Лизаэра являлся неоценимым подспорьем. Бедственное положение не позволяло по нескольку раз проверять предпринимаемые шаги, тем более что каждый из них все равно был шагом в неизвестность. Асандир усилил защиту, возведенную им вокруг души Лизаэра. Затем, сконцентрировавшись, будто перед прыжком в пропасть, он коротко бросил Сетвиру:

— Действуй.

Сетвир

окружил враждебную сущность другим барьером, напоминающим ловушку. Над телом Лизаэра с треском вспыхнул свет. В воздухе обозначилась светящаяся петля, отражаясь на лезвиях мечей и древках копий. Асандир почувствовал, как чужеродная сила пытается прожечь его защитную преграду. Сущность, сплетенная с личностью своей жертвы, отчаянно билась за власть над Илессидом. Она тянула защитный покров на себя; натяжение возрастало. У Асандира в мозгу промелькнули две картины: стремительно несущиеся потоки воды на быстрине и могучий дуб, который пытаются свалить при помощи толстых веревок с острыми крючьями на конце. Асандир сопротивлялся натиску сущности. Ослабить хватку или потерять хотя бы одну нить означало уступить сущности частичку души Лизаэра.

Сетвир поспешно творил заграждающие заклинания. Средоточия светились холодным голубым светом; линии, идущие над телом Лизаэра, перекрещивались и цеплялись друг за друга, напоминая клубки спутанной проволоки.

Сущность Деш-Тира ожесточенно цеплялась за свою жертву. Ее силе противостояла сила магов. Лизаэра скручивало в судорогах. Он по-прежнему был без сознания, но от боли, сопровождающей насильственное изгнание сущности, несколько раз громко застонал.

Впрочем, возможно, Асандир тоже стонал, ибо все мучения принца он ощущал как свои. Однако сейчас он не мог расточать силы ради помощи себе или Лизаэру; они требовались для поддержания цельности души и тела. Наблюдая за схваткой сил, он понимал, насколько тяжело дается им с Сетвиром изгнание этой сущности. Она будто впилась в Лизаэра ядовитыми клыками, готовая разорвать принца на куски, но не отступить.

Положение становилось угрожающим. И вдруг сущность так резко и неожиданно покинула тело Лизаэра, что это ударило по обоим магам. Защитная преграда оборвала последние нити. Маги буквально припечатали сущность к воздуху, не позволив улизнуть. Задуманное свершилось. Плененный дух застыл, сгорая в своей злобе, как болотный огонь. Освобожденный Лизаэр по-прежнему не приходил в сознание. Уставшие и измученные маги переглянулись. Оба без слов понимали, какой ценой достигнуто освобождение. Из-за одержания Лизаэра пострадал его врожденный дар истинного света.

— В любом случае, всплеск ненависти к Аритону ослабил дар Лизаэра, — хрипло проговорил Асандир.

Уперев подбородок в кулаки, Сетвир только вздохнул. Больше с их стороны не будет никаких исправлений, иначе это может сказаться на пленении Деш-Тира и создать угрозу для жизни Лизаэра.

— Мы всегда можем рассчитывать на его потомство, — печально отозвался Сетвир. — Как-никак, а эту сущность мы сумели изгнать.

Уклончивость Хранителя Альтейна насторожила Асандира. Сетвир был погружен в себя; он, словно завесой, отгородил свой разум. Да и глаза он почему-то упорно отводил в сторону.

— Чувствую, ты чего-то не договариваешь, — сказал Асандир. — Ты ведь узнал Имя этой сущности, так?

Сетвир поднял голову. В слабом сиянии, оставленном побежденной сущностью, его лицо напоминало кусок весеннего, почерневшего льда.

— Когда-то эта сущность была человеком.

Оторопев от услышанного, Асандир утратил дар речи.

Перед его глазами замелькали бесчисленные сущности, плененные в пещере Скельсенгских Ворот. Сказанное опрокидывало былые представления о Деш-Тире. Мага обуял ужас; неизвестно, какие новые трудности сулило это открытие Содружеству. Решения магов не были равнозначны повелениям Эта, и еще неизвестно, имели ли они право обрекать сущности Деш-Тира на бессрочное заточение. С другой стороны, пока состав Содружества не возрастет до прежнего числа, они не смогут разгадать природу Деш-Тира и решить, можно ли выпустить на свободу тысячи злобных и непредсказуемых духов.