Проклятие десятой могилы
Шрифт:
— За что?
— За Нью-Йорк.
— Вы помогли спасти целую семью.
— Но вы мне поверили. Даже когда у меня была амнезия. Для меня это много значит.
— Правда? И как много?
— В смысле? — уточнила я, но Кит уже врубила режим переговоров. — О каком возмещении идет речь?
— О некоторой доле информации, — пожала плечами она. — Ничего суперважного.
— И какая же информация вам нужна?
Кит уставилась на меня серьезным взглядом:
— Как у вас это получается?
Она и так знала довольно много. Уж точно
— Древний китайский секрет.
— Уверена, что все представители китайской культуры сочтут такое заявление оскорбительным.
— Согласна. К тому же, они разбираются в боевых искусствах, и все такое…
— Вот именно. — Мы уже подходили к выходу, как вдруг Кит остановилась и положила руку мне на плечо. — Однажды, Дэвидсон, я узнаю все о вашей загадочной заднице.
Понятия не имела, что она любительница анального секса.
— Ладненько, но, может, сначала на ужин пригласите?
Глава 8
Я не из тех девушек, которые довольствуются простым
«пока смерть не разлучит нас». У меня есть вопросы.
Когда это случится?
Почему обязательно должна быть смерть?
И можем ли мы по пути к смерти где-нибудь перекусить?
На обратном пути в офис я сделала здоровенный крюк, чтобы проехать мимо дома Фостеров. Миссис Фостер — та самая женщина, которая (скажу прямо, раз уж нет способа приукрасить информацию) похитила Рейеса, когда он был еще младенцем. А когда Фостеров чуть не раскрыли, они продали его чудовищу, которое Рейеса вырастило. Эрлу Уокеру.
С самого возвращения я взяла себе за правило кататься по их району и проверять, на месте ли машина миссис Фостер. Просто чтобы убедиться, что семейство никуда не испарилось. А еще я следила за ними через интернет. Рано или поздно им светит обвинение сразу в двух похищениях. И мне понадобится все, что я сумею накопать, когда придет время представить это дело Диби. К тому же, раз уж сейчас я работаю с помощником окружного прокурора, то можно и его втянуть в веселье.
На этот раз миссис Фостер была дома. До сих пор я ее ни разу не видела, но свернула на улицу как раз в тот момент, когда она заходила в дом с охапкой продуктов в руках. Я ее ненавижу. И от того, что наконец смогла ее увидеть, ничего не изменилось.
Я решила не пользоваться наружной лестницей. Загнала Развалюху под навес и пошла к задней двери в бар. Накрапывал дождик, который в такой холодный день казался почти теплым. И все же к тому моменту, как я переступила порог и направилась в кабинет Рейеса, я слегка промокла и замерзла.
Рейес
Надо было срочно брать себя в руки. Или Рейес действовал на меня сильнее, чем раньше, или мои фаллопиевы трубы готовились к вторжению.
Я оглянулась узнать, заметил ли Рейес, что я заметила наручники. Казалось, он глубоко задумался, хотя я не сомневалась, что он заметил и мое присутствие, и то, куда свернули мои мыслишки.
Я решила еще немного поразглядывать кабинет и стала просматривать фотографии. Оказавшись здесь неделю назад, впервые после долгого отсутствия, я очень удивилась. Все в нашей жизни отремонтировали и улучшили, а бар остался прежним. Однако одно дело — ничего не менять в баре, и совсем другое — не переделывать кабинет.
И вдруг я заметила небольшую перемену. Некоторые фотографии, которые остались от папы, Рейес все-таки убрал. Не тронул только те, на которых была я. Причем необязательно даже на переднем плане, как, например, на фотке, которую мы сделали в Южной Калифорнии на отдыхе, когда я училась в младших классах.
На снимке Джемма демонстрировала свой кособокий песочный замок, а я маячила на заднем фоне. Растягивала пальцами рот и показывала язык. Ах да! Еще и глаза к носу свела. Без скошенных глаз никакая крутая фотка крутой не будет. Вид у меня был, конечно, не самый удачный, но Рейесу, похоже, нравилось.
— Пришла еще раз вылить на меня ушат ледяной воды? — спросил он.
Я повернулась. Так и не подняв головы, Рейес по-прежнему изучал какие-то документы.
— Какой еще ушат? — уточнила я, но он не ответил. — Над чем работаешь?
— Над завещанием.
Испытав прилив тревоги, я обошла стол.
— Над завещанием? Зачем тебе завещание?
В конце концов он посмотрел на меня:
— Ты, должно быть, шутишь.
Мне хотелось поспорить, но он прав. Нашу жизнь безопасной не назовешь. Отрицать это было бы просто-напросто смешно. Но ведь «смешно» — мое второе имя.
— У меня есть план, — сказала я, меняя неудобную тему на удобную.
— Моя смерть в нем предусмотрена? Если да, то придется подождать денек-другой. Нужно вернуть эти бумаги нашим адвокатам.
— У нас есть адвокаты? — Круто! Никогда не думала, что я из тех, кто нанимает адвокатов. — В общем, не важно. Я придумала, как вернуть нашу дочь.
Наконец-то мне удалось по-настоящему привлечь внимание Рейеса. Он отложил ручку и откинулся на спинку кресла. Самое обычное, ничем, казалось бы, не примечательное движение, а у меня по коже все равно от волнения побежали мурашки.