Проклятие Элеун
Шрифт:
– Дети – это самое большое счастья, какое может быть у человека. Каждая мать заботиться о своем ребенке так же, как эта птица о своем птенце, и любит его больше всего на свете.
Цэндр слушал её голос, её слова. Он был спокоен и наслаждался покорностью своей любимой, а также восхищался ее умением так красиво высказывать самые простые истины. Каролина продолжала, всё больше волнуясь.
– Я должна вам открыться. У меня есть дочь: маленькая, добрая девочка. Я бы очень хотела найти ее, чтобы она была со мной, – вдруг голос Кэрол сорвался. Спокойствие диктатора исчезло, он взбесился.
– Как у тебя есть ребенок от другого мужчины! Как ты любишь кого-то больше, чем меня! – закричал Цэндр, схватил Каролину за горло и чуть приподнял над землей, так что у нее дыхание перехватило – И ты хочешь попросить меня, чтобы я привез тебе её! Чтобы это мерзкое создание жило в моем замке! Да, ты должна вымаливать у меня прощение за то, что эта маленькая тварь появилась на свет! Ты хочешь, чтобы я нашел её?! Не сомневайся, только попроси, я найду её, как тебя. И убью!
Кэрол задыхалась от удушья и страха за дочку. Сердце в груди женщины стучало с неистовой силой. Она глотала воздух большими глотками. Её взгляд мутнел. Диктатор всё же остановился и чуть разжал руки. Женщина почти упала на дорожку сквера.
– Я забуду об этом, прощу тебя и не буду искать эту тварь, если ты сама забудешь о ней! – проговорил Цэндр
– Да, Цэндр – только и смогла сказать Кэролина. Она понимала, что это единственный способ спасти дочку от гнева диктатора.
– Вот и хорошо, но помни о том, что будет, если ты вдруг вспомнишь о ней – так запутано, но совсем ясно для Кэрол сказал Цэндр и разжал пальцы. Но не успела девушка вдохнуть воздух, как он сделал глубокий порез на шее, из которого тут же засочилась кровь. Девушка упала на колени и скривилась от боли.
– Чтобы я больше никогда этого не слышал! Возвращайся в свои покои, Кэрол! – сказал Цэндр, удаляясь.
Глава 6. Дыша друг другом
Шли годы, Каролина оставалась покорной пленницей диктатора и залогом жизни своей дочери. А Виолетта после долгих скитаний обрела более-менее спокойную жизнь в доме с высоким забором. Прожив в этом приюте почти полгода, она перестала быть для детей новенькой, но так и не нашла настоящих друзей. Девочка была замкнута и молчалива. Но в один из летних дней в её жизни в приюте произошли серьезные перемены.
За высоким забором был не только сам приют, но и большой парк с раскидистыми старыми деревьями и открытой площадкой, на которой дети любили играть. В тот день на улице было пасмурно, жарко и душно. Из разных мест парка то и дело доносились детские крики. Летта сидела поодаль у большого дерева и делала какие-то наброски в своем блокноте, что-то рисовала.
В какой-то момент стал накрапывать небольшой дождик, дети не обращали на него внимания, но вдруг капли воды полились как из ведра. Начался настоящий ливень. Дети бросились в разные стороны в поисках укрытиях. Многие побежали в приют. Летта же любила дождь с раннего детства и предпочла спрятаться под огромным дубом. Ей не хотелось сидеть в душном помещении с кучей галдящих детей. Шум дождя, шорох листвы, теплый ствол дуба – всё располагало к спокойным размышлениям.
Тимос заметил, что Летта осталась под дубом. Он уже полгода следил за ней с проворностью ищейки и решился наконец. Тим спрятался под тем же дубом с другой стороны и затем, как бы случайно выдал себя. Все получилось так естественно, и Летта не искала подвоха. Она поверила, что это просто совпадение, когда увидела его мокрое лицо, высовывающиеся из-за дерева.
– Привет, Тим. Что ты тут делаешь?
– Привет. От дождя прячусь.
– А что от него прятаться? Такой отличный дождь, не съест тебя.
– Но сама-то тоже под деревом сидишь? – прищурившись, чуть обиженно заметил Тим.
– Да! Как-то это глупо! – неожиданно воскликнула Летта и схватила Тима за руку.
Она выбежала из-под кроны дерева, увлекая Тима за собой. Капли дождя были повсюду. Ребята быстро стали мокрыми до нитки. Летта что-то кричала, кружилась под дождем, держала Тима за руки и улыбалась, улыбалась ему. И Тим улыбался в ответ. А дождь все лил и лил. Они были счастливы.
Когда дождь закончился, они отпустили руки друг друга и остались стоять, успокаивая частое дыхание, смотря друг на друга и не веря, что это правда. Их глаза светились счастьем.
Затем они тайком вернулись в приют через дальнее окно и скрыли следы своего мокрого праздника. Никто ничего толком не узнал, но с тех пор они стали настоящими друзьями, больше чем друзьями.
Летта и Тим проводили вместе всё свободное время и очень много разговаривали. Обсуждали уроки в приюте, детей, воспитателей. У них было много точек соприкосновения, они даже часто дополняли фразы друг друга. Тиму нравилось, как горели глаза Летты, её смешные интонации, её природный оптимизм, а Летте, что у неё наконец-то появился такой близкий и надежный, родной человек, которому она может всё рассказать. Она привязалась к нему и верила, что Тим никогда её не предаст, верила ему как самой себе.
Однажды зимой группа ребят из приюта с воспитательницей миссис де Коклюш, старой, доброжелательной женщиной, отправилась в город на праздничную ярмарку. Они шли шумно, радовались относительной свободе, ярко украшенным прилавкам магазинов, играли в снежки. Вокруг крупными хлопьями валил снег, волшебный, удивительный снег. Такой снег больше всего любила Виолетта. Она шла и смотрела своим внимательными глазами, казалось за каждой снежинкой. Тим шёл рядом и украдкой смотрел на Летту. Она была такая красивая в её связанной шапочке и шарфе, ярко зеленого цвета. Она сама их связала. Трудолюбие и целеустремленность всегда вызывали у Тима восхищение, хотя порой ему казалось, что Летта слишком усердна и ответственна.
Именно сейчас был такой момент, ему захотелось сделать что-то безумное, из ряда вон выходящее для неё. Парень чуть вытянул шею, укутанную в воротник серого пальто, и осмотрелся. Ему сразу же приглянулся небольшой ресторанчик на углу улицы, оттуда доносился приятный запах свежеиспеченного хлеба и горячего кофе. В кармане Тим, проверяя свою уверенность, нащупал несколько мятых купюр. Родители иногда присылали ему немного карманных денег. План был готов.
Дети всё шли и шли, их было достаточно много. Ярмарочная площадь была уже совсем близко. Летта и Тим шли в самом конце группы. Неожиданно Тим взял Летту за руку. Обоим показалось, что руки вошли в друг друга, как детали единой мозаики, и стали чем-то неделимым. Летта подняла на него свои большие глаза и вопросительно посмотрела. Не успела она ничего сказать, как он подтянул её к себе, одновременно сделав несколько шагов назад и спрятать обоих за колонной находящегося рядом домом. Впервые Летта оказалась настолько близко к нему. Он слышал взволнованное биение её сердца, чувствовал её дыхание совсем рядом с собой. Летта была такая теплая, частичка тепла в этот холодный зимний день. Она хотела что-то сказать, но Тим успел поднести свой палец к её встрепенувшимся губам. Они показались ему обжигающе горячими, они были так близко. Совладав с мыслями, Тим прошептал: «Разрешите пригласить вас на свидание в кафе на чашечку горячего шоколада». Увидев сомнение в ее глазах, парень быстро добавил: «Возражения не принимаются!»