Проклятие Элеун
Шрифт:
Летта улыбнулась и кивнула своей головой, так что темные локоны упали ей на глаза. «Какая же она у меня!» – подумал Тим. И они отправились в кафе за углом, а группа воспитанников продолжала двигаться к площади.
Глава 7. Плохая девочка
Снег всё сыпал крупными хлопьями на неровную брусчатку мостовой узеньких улиц, на шпили крыш домов, на экипажи и прохожих, занятых в предпраздничной суматохе и на совсем молодую девушку, выходящую из одного из магазинов на шумной улочке. Прохожие заглядывались на эту девушку. Она шла стремительно уверенной походкой. Каблуки высоких сапог стучали по мостовой. Особое внимание привлекала ее мягкая и уютная, короткая шубка, любой опытный охотник поклялся бы, что она из настоящего белового медведя. Темные волосы, покрытые блестящим лаком, были накрыты капюшоном шубки. На совсем детском лице девушки было очень много яркой косметики, которая четко выделяла контур совсем не детских глаз. Эти глаза были холодными и голубыми, как лед Антарктики. Они с жестоким интересом смотрели на всё вокруг. В этих глазах пылал ледяной огонь, притягательный, адский огонек. Женщины в возрасте смотрели на нее с осуждением, мужчины – с восторгом.
Один уличный торговец, ясноглазый паренек лет семнадцати, пристально уставился на незнакомку. Она, заметив его реакцию, смело подошла прямо к нему. Паренек оробел.
– Нравится? – спросила девушка, проведя язычком по своим алым, губам. У паренька в горле пересохло, он понимал, что девушка, девочка на несколько лет младше его, но эта разница не мешала ей полностью подчинить его себе. Она без промедления подошла к нему ещё ближе и поцеловала прямо в губы неистово. Затем она пошла дальше по улице, оставив парня в сладком замешательстве с красными от ее губ губами.
Красотка направлялась к площади, на которой только начинала разрастаться ярмарка. Неизвестно, откуда она взялась, зачем она так идет, скольких она уже так поцеловала и только ли поцеловала, что она уже совершила и что ещё совершит. Между тем роковая незнакомка вышла на площадь.
Там было много людей, особенно выделялась группа детей и их воспитательница. Она в суматохе искала кого-то и кричала на детей. Тут к ним приблизилась удивительная незнакомка, она просто шла и смотрела вокруг. Ее яркая внешность, конечно же, привлекла внимание крикливой воспитательницы, она возмущенно уставилась на нее, а как только незнакомка оказалась совсем близко, воспитательница даже на секунду потеряла дар речи, но это было всего лишь на мгновение.
– Виолетта! – гневу миссис де Коклюш не было предела, – Виолетта Твиртер! Где ты это все взяла?! Как ты посмела?
Это действительно была Виолетта. Каждый из стоявших вокруг удивленных воспитанников приюта знал это. Вдруг они все забыли о том, что Тим Фирдис тоже куда-то пропал. Всё внимание переключилось на Летту, на такую перемену в ней. Девушка пренебрежительно посмотрела на воспитательницу, как на дотошную муху.
– Отстань от меня! Противная старуха! – грубо ответила девушка.
– Как ты со мной разговариваешь? Бессовестная сиротка! – ничуть не унималась воспитательница, – У кого ты украла эти вещи? Воровка!
– Называешь меня воровкой, старуха? Меня! – адский огонек в глазах девушки перерастал в сжигающее пламя, – Мерзкая старуха!
Преобразившаяся Летта подошла ближе к воспитательнице и буквально впилась в неё глазами. Воспитательница порядком испугалась этого взгляда. Она не могла спрятать своих глаз от неё. Казалось, что девушка смотрит глубоко внутрь неё. Именно тогда женщина заметила на её шее золотую цепочку Леттиного медальона. Она словно впилась в шею Летты. Вдруг девушка громко продолжила. Её голос, казалось, был слышен на всю площадь.
– Ты, миссис де Коклюш, которая 20 турмана 3027 напилась на вечеринке в честь дня рождения своей подруги так, что переспала с её парнем. А когда на утро, протрезвев, проснулась, не просто убежала от него, но и забрала с собой все деньги из кошелька, лежавшего у него на столе. Просто не смогла пройти мимо этих денег. Парень всё равно ничего не помнил после случившегося. И ты называешь меня воровкой, старая дрянь?!
По побледневшему лицу воспитательницы было видно, что всё это правда. Летта резко повернулась и пошла в сторону от группы. Через несколько минут, когда к воспитательнице вернулся дар речи, девушки уже не было видно, как будто она растворилась в ярмарочной толпе.
А снег все шел и шел крупными хлопьями. Юные влюбленные отлично посидели в кафе: много говорили, ещё больше молчали. Им было хорошо сидеть в уютном месте, пить горячий шоколад, наслаждаться друг другом, как будто и не было дома с высоким забором, и Летте и Тиму хотелось, чтобы этот день никогда не кончался. Но вот уже начало смеркаться, пора было идти искать свою группу и возвращаться в приют. Центр городка был маленьким, и найти большую группу детей казалось простой задачей. Влюбленные верили, что добрая воспитательница все поймет и не будет сильно ругаться на них, и тем более не расскажет об этом инциденте, она сама была очень романтичная дама и чисто подтрунивала над ребятами, обещая им сказочно прелестное будущее. Но все оказалось совершенно по-другому.
Стоило влюблённым найти группу детей, как воспитательница налетела на Летту с какими-то ужасными и совершенно непонятными обвинениями. Миссис де Коклюш находилась ещё в шоке после дневной встречи, поэтому появление, как и пропажу Тима, она не заметила, зато Летте влетело по полной. Ни её, ни защищавшего возлюбленную Тима, не слушала ни воспитательница, ни директор приюта впоследствии. Отрицание дневных событий Леттой только ухудшило её положение. Руководство приюта решило отправить девочку в карцер для отъявленных хулиганов на сутки, чтобы она подумала о непозволительности такого поведения.
Летта, скукожившись, сидела на холодной металлической кровати. Карцер был в дальнем крыле здания и почти не протапливался. Более того на расстояние чуть меньшем метра от пола было небольшое вентиляционное отверстие, в которое задувал холодный ветер и порой даже падали снежинки. У Летты было небольшое покрывало. Никто не хотел, чтобы провинившийся воспитанник подхватил, к примеру, воспаление легких. Но темная и холодная комната служила мерой должного воспитательного воздействия. В глазах девушки стояли слезы бессилия. Она прекрасно понимала, что наказание было соизмеримо ужасному проступку, о котором говорила воспитательница, но она же, Виолетта Твиртэр, этого не совершала.
Вдруг сквозь завывание холодного ветра послышался человеческий голос: «Летта, Летта, ты здесь?» Девочка очнулась от нелегких дум и попыталась понять, кто её зовет. Она опустилась на колени к маленькому вентиляционному отверстию. Чудо, там было лицо Тимаса.
– Тим, ты пришел.
– Разве я мог оставить тебя одну здесь? – сказал Тимос. Он, чуть склонившись, смотрел в проем в стене, – Я же знаю, что она маразматичка, ты весь день была со мной. Держи, я тебе принес, чтобы не замерзла тут.