Проклятие лилий
Шрифт:
Вот о чем я думал, когда на горизонте показались серые массивные башни Истора. Столица Изельгарда больше казалась крепостью, чем обычным городом. Было в ней свое величие, но она будто довлела над всем вокруг. Над каждым из нас. Я, как и отец, не любил этот город. Простор замка Аттеус был куда милее сердцу. Только война не спрашивает и не выбирает, кто готов вступить под ее знамена.
Время близилось к вечеру, и я решил, что сегодня отдохну в нашем родовом особняке, а завтра уже лично доложу о прибытии королю Осмонду, как и было предписано. Мне, как и отцу, показалось странным, что Осмонд вызывает меня и не зовет его – прославленного полководца. Отец ведь еще не стар,
– Не доверяй королю, – говорил мне отец в ту ночь. – И присягай Изельгарду, но не Осмонду, а если придется, держи слово, сынок.
Слово чести. Вот и все, что есть у каждого из нас. А в доме уже все было готово к моему приезду: одного из слуг я отправил чуть вперед, и он предупредил, что скоро буду на месте. Я прошел по хорошо знакомым комнатам, отметил для себя, что надо бы обновить мебель и многое выглядит слишком устаревшим, на миг задержался перед портретом, который любил рассматривать в детстве. В замке Аттеус был наш семейный портрет: родители, я, Тиана, маленький Ники. А здесь висел парадный. На нем отец в черной форме полковника с золотыми пуговицами, а мама в бледно-бирюзовом платье. Казалось бы, парадный портрет должен быть строгим, но и папа, и мама выглядели такими счастливыми, что я любил его не меньше того, из замка.
– Ванна готова, дэй Аттеус, – сказал заглянувший в комнату слуга.
– Благодарю, Ивон. Иду.
Да, вымыться с дороги, поужинать, нормально выспаться – что может быть лучше? Я с удовольствием принял ванну, смывая дорожную пыль, поужинал и уже собирался ложиться, когда в двери постучали.
– Дэй Аттеус, простите за беспокойство, – поклонился Бен – слуга, который служил здесь, в столичном доме. – Я хотел доложить, что около месяца назад здесь останавливался дэй Вейс и он оставил письмо, которое просил передать лично в руки вашему отцу либо вам, чтобы вы ему отправили.
– Благодарю. – Я принял желтоватый конверт, и Бен вышел, а я распечатал письмо.
«Эрвинг, брат, – было выведено довольно небрежно. Видимо, дядя Ник торопился. – Я остановился на ночь в твоем доме. Думаю, ты вряд ли на это обидишься. Дела складываются скверно. Я надеялся в столице перехватить Илверта, но не успел. Мы разминулись буквально на пару дней. Знаю только, что он разговаривал с Осмондом и просил поддержки в войне с Веранией, а Осмонд ему отказал. Думаю, война все равно будет, Эри. Ил настроен решительно, и никакие уговоры – мои и Бранды – на него не действуют. Только война не с Веранией, а с Изельгардом. Его сила велика, но у Ила нет опыта Осмонда, и я боюсь, он обречен. Пытаюсь догнать его и остановить, но будто сама судьба против. Помнишь, я рассказывал тебе о проклятии, о котором твердил Айк Эйш? Может, он был не так уж не прав. Потому что я будто хватаю пальцами воздух. Если вдруг со мной что-то случится, прошу, позаботься о Бранде и девочках. Они пока в нашем особняке у залива, но должны приехать к тебе, если я исчезну. Я хотел бы отправить это письмо, но магических вестников у меня не осталось, а чужим доверять боюсь. Пусть оно ждет тебя в столице. Увы, думаю, скоро ты сюда приедешь, и не по приятному поводу. И еще попрошу: если ты на поле боя встретишься с Илвертом, пощади его. Ради меня. Твой брат Ник.
P. S. Эдгар, если вместо отца приехал ты, прошу, отправь это письмо отцу магически. И прошу о том же: Ил не зло и не угроза. Он сражается за то, что ему дорого, как и каждый из нас».
Дядя Ник все предусмотрел. И то, что скоро наша семья посетит столичный особняк. И то, что вместо отца приеду я. И неминуемую войну с Илвертом и его жутким войском. Но где же сам дядя Ник? Я расспросил слуг и узнал: он ночевал здесь всего одну ночь, а затем так же быстро уехал, оставив доверенному слуге конверт.
Письмо я, конечно, переслал папе. С собой у меня был десяток конвертов для магических посланий. Стоили они дорого, но матушка очень беспокоилась из-за моего отъезда, и я готов был взять с собой что угодно, лишь бы ей стало спокойнее. Вот первый и пригодился. Странно, что у дяди Ника ни одного не нашлось под рукой. Может, все растратил, пытаясь связаться с Илвертом? Так просто запасы не пополнить, ведь магии в Изельгарде почти нет. И проявившаяся у меня магия огня казалась чудом, так как мама обладала магией исцеления, а отец и вовсе не имел к ней способностей.
Час был поздний, и я лег спать, чтобы утром отправиться к королю Осмонду. Спал как убитый – дальняя дорога утомила меня, зато на рассвете проснулся бодрым и свежим. Умылся, сделал комплекс упражнений, оделся, как подобает наследнику Эрвинга Аттеуса, и направился во дворец.
Королевский пропуск открыл для меня двери, а я таращился на обитель монарха. Красиво! Дворец был сложен из серого камня. Он тянулся шпилями в небо, а вокруг били струи фонтанов и цвели розы. Но я приехал не для того, чтобы любоваться красотами Истора. Меня вели по длинному коридору. Я шел, расправив плечи и стараясь не глазеть по сторонам. Конечно, наш замок намного скромнее, зато там все дышало жизнью и казалось настоящим, а здесь… Красиво, но бездушно.
– Ожидайте здесь, вас позовут, дэй Аттеус, – сказал мой провожатый и оставил меня в большой комнате перед запертыми дверями. Я подошел к окну. Отсюда открывался вид на дворцовую площадь. Было забавно наблюдать, как люди спешат, будто муравьи, копошатся, занимаются своими, без сомнения, важными делами. Здесь еще не чувствовалось дыхания войны. Илверт был где-то далеко. Да и надо быть безумцем, чтобы пойти на Истор.
Двери распахнулись, и ко мне вышел слуга. Он оказался одет настолько богато, что я бы принял его за аристократа, но тот низко поклонился мне и сказал:
– Его величество ожидает вас, дэй Аттеус.
Я прошел в двери и очутился в королевском кабинете. Сам Осмонд сидел за столом, подперев кулаком косматую голову. Король напоминал большого старого медведя, хотя был не намного старше моего отца. Он посмотрел на меня сурово – и вдруг улыбнулся, а я поклонился его величеству Осмонду.
– Рад приветствовать в Исторе сына великого полководца Эрвинга Аттеуса. – Голос короля тоже напоминал рычание. – Добрым ли был ваш путь, дэй Аттеус?
– Благодарю, ваше величество, – снова поклонился я. – Мой путь был добрым, но его причина, увы, темна.
– Да, – кивнул Осмонд задумчиво, – вы правы, юный дэй. Не стану скрывать, никто не ждал такой угрозы благополучию нашего государства, как этот некромант с его мертвым войском.
– Неужели с ним только мертвые? – ужаснулся я.
– Нет, есть и живые, но они в меньшинстве. Войска Илверта движутся к Самарину. Поначалу я хотел обратиться к вашему отцу, юноша, но умею уважать решения своих подданных. Дэй Аттеус славно послужил Изельгарду до того, как подал в отставку, и пока я не вижу причин его беспокоить, но рад, что вы готовы продолжить дело отца.