Проклятие лорда Фаула
Шрифт:
— Расскажите мне о подобных местах поподробнее. Быть может, когда-нибудь мне это пригодится.
Некоторое время она лежала в сгущающихся сумерках молча, все так же не поворачивая к нему лица. Казалось, она набирается мужества, но вот наконец послышался вздох:
— Спрашивайте.
— Много еще мест, подобных этому? — поспешил отозваться Кавинант.
— Да. Их много по всей Стране.
— Откуда? Кто их устраивает?
— Это делается по указанию Лордов. Ревлстон всего один, а люди живут повсюду — и вот Лорды нашли способ помочь путешественникам, чтобы облегчить людям путь в Ревлстон и в другие места.
— Ну, а кто же обслуживает их? Я вижу — здесь есть свежая еда.
Этиаран
— Среди отродий Демонмглы, переживших Запустение, были такие, кто с благодарностью вспоминал Лорика Заткнувшего Вайлов. Они стали противниками юр-вайлов и обратились к Лордам с просьбой доверить им какое-нибудь дело, как искупление за грехи их племени. Эти существа — вейнхимы — и поддерживают порядок в веймитах: ухаживают за деревьями, приносят пищу и питье. Но связи между людьми и вейнхимами очень хрупкие, и вы не увидите ни одного из них. Они несут эту службу, имея на то свои причины, а вовсе не из любви к нам — выполняют простые поручения, чтобы возместить хоть частично зло их могущественного учения.
Тьма вокруг была теперь абсолютно непроницаемой. Несмотря на свое раздражение, Кавинант почувствовал, что готов уснуть. Он задал еще только один вопрос:
— Как вы нашли это место? У вас есть карта?
— Карты нет. Веймит — это благо, которое принимает каждый странствующий лишь только когда сам встречается с ним, — как признак здоровья и гостеприимства Страны. Их можно обнаружить всегда, когда это необходимо. Вейнхимы оставляют знаки на прилегающей местности.
Кавинанту показалось, что в голосе Этиаран, напряженном от нежелания говорить, он уловил ноту одобрения. Это напомнило ему о ее постоянной ноше противоречий — ее чувство собственной слабости перед лицом опасности, угрожающей Стране, и ее стремление одновременно наказать и спасти его. Но вскоре он забыл обо всем этом, поскольку его воображение заполнили образы веймитов. Окутанный запахом свежей травы, на которой лежал, он быстро погрузился в сон.
За ночь погода изменилась. В утреннем свете стали видны тяжелые облака, которые принес с собой порывистый северный ветер, и Кавинант встретил их мрачным взглядом из-под нахмуренных бровей. Он поднялся прежде, чем его окликнула Этиаран. Хотя сон его в безопасности веймита был на редкость крепким, он чувствовал себя таким разбитым, словно всю ночь боролся сам с собой.
Пока Этиаран готовила завтрак, Кавинант вытащил нож Триока, затем обыскал полки и нашел миску для воды и маленькое зеркало. Мыла ему обнаружить не удалось — вероятно, вейнхимы пользовались тем же самым чудесным песком, который он видел в доме Этиаран. Поэтому ему пришлось заставить себя бриться без пены. Было странно ощущать в правой руке нож Триока, и он никак не мог отделаться от мрачного опасения порезать себе горло.
Чтобы набраться мужества, Кавинант стал рассматривать себя в зеркало. Волосы его находились в страшном беспорядке: заросший щетиной, он немного смахивал на пророка. Тонкие, крепко сжатые губы напоминали рот оракула-изваяния, а взгляд воспаленных глаз был твердым и упрямым.
Единственное, чего не хватало для полноты картины, — это легкой примеси ярости. Пробормотав про себя «Всему свое время», Кавинант поднес лезвие к лицу.
К его удивлению, оно легко заскользило по коже, и, чтобы сбрить бакенбарды, Кавинанту оказалось достаточно провести по ним ножом всего лишь один раз. Вся процедура бритья заняла совсем немного времени, и при этом результаты оказались весьма удовлетворительными — по крайней мере, по контрасту с тем, что было раньше. Кроме того — и это было самое главное — он не
Вскоре он и Этиаран были готовы покинуть веймит. Она подала ему знак, чтобы он шел вперед; он повиновался, выйдя на тропинку и опередив Этиаран на несколько шагов, затем остановился, чтобы посмотреть, что она делает. Выйдя из лесной «комнаты», Этиаран подняла голову, обратив лицо к лиственному потолку, и мягко сказала:
— Мы приносим свою благодарность веймиту. Для нас большая честь получить этот дар, и, принимая его, мы оказываем честь дарителю. Мы уходим с миром.
С этими словами она последовала за Кавинантом.
Выйдя из рощи в открытую долину, они обнаружили, что с севера по небу движутся скопления черных туч. Этиаран напряженно вглядывалась в небо, принюхиваясь к воздуху; казалось, близость дождя встревожила ее. При виде такой ее реакции Кавинанту и самому стали казаться зловещими эти кипящие грозовые облака, и когда Этиаран резко свернула вниз, возобновив путь на север, он поспешил следом за ней с криком:
— В чем дело?
— Кругом зло да несчастье, — ответила она. — Разве вы не чувствуете этого? Страна неспокойна.
— Но что именно не так?
— Не знаю, — пробормотала Этиаран так тихо, что Кавинант едва расслышал ее. — В воздухе какая-то тень. И этот дождь… Ах, Страна! — Но что плохого в дожде? Разве у вас никогда не бывает дождя весной?
— Только не с севера, — ответила Этиаран через плечо. — Весна приходит в Страну с юго-запада. Нет, этот дождь двигается прямо с Грейвин Френдор. Посох пещерника пробует силу — я чувствую это. Мы уже почти опоздали. Ветер поймал их в свои когти, и теперь каждый шаг давался с трудом — Кавинант, согнувшись, шел за Этиаран, когда первые капли дождя упали ему на лицо. Он спросил:
— А что, этот посох действительно может воздействовать на погоду?
— Старые Лорды не использовали его для этой цели — у них не было намерений применять по отношению к Стране насильственные меры. Но кто может сказать, что в состоянии сделать подобная сила?
Вскоре гроза разразилась в полную мощь. Ветер сносил струи дождя на юг с такой стремительностью, что казалось — само небо хлестало водой по ним и по всему беззащитному живому. Вскоре склоны гор полностью пропитались водой. Ветер яростно набросился на деревья, рвал и раскидывал траву; он буквально выдул с гор дневной свет, и земля погрузилась в доисторическую тьму. В мгновение ока Этиаран и Кавинант вымокли до нитки, задыхаясь в сплошном потоке воды. Не сбиваться с пути им помогало лишь то, что они все время шли против яростных порывов ветра. Землю совершенно не стало видно; они ковыляли вниз по неровным склонам, беспомощно блуждали в потоках глубиной по пояс, продирались напрямик сквозь заросли кустарника; они боролись с ветром, словно это был жалящий поток, испускаемый неким Лимбо, какая-то прорва, безжалостно стремящаяся из никуда в никуда. И все же Этиаран шла вперед прямая, с бесстрашной решимостью, и страх потерять ее из виду заставлял Кавинанта ковылять следом за ней.
Но силы быстро покидали его. Собрав остаток воли, он рванулся вперед так, что заболели легкие, нагнал Этиаран, схватил ее за плечо и крикнул прямо в ухо:
— Стой! Нам надо остановиться!
— Нет! — крикнула она в ответ. — Мы и так опаздываем! Я не могу рисковать!
Кавинант едва расслышал ее голос сквозь завывание ветра. Она двинулась было дальше, и он еще крепче сжал пальцы у нее на плече, выкрикивая:
— У нас нет альтернативы! Мы погибнем!
Ливень обрушился на них с новой силой; на мгновение Кавинант едва не выпустил Этиаран. Обхватив ее другой рукой, он приблизил к себе ее лицо, заливаемое струями воды.