Проклятие Моцарта
Шрифт:
Когда пришла пора возвращаться домой, Леопольду, чтобы доставить на корабль все подарки, полученные его детьми во время путешествия, пришлось нанимать несколько экипажей.
Гастроли в Лондоне прошли с триумфом и принесли большую прибыль. Старший Моцарт собирался продолжить гастроли, но, переправившись через Кале, внезапно серьезно заболел. Доктора рекомендовали Леопольду отдых, турне по Европе пришлось отложить и остановиться в Лилле. Пользуясь невольно предоставленной свободой, Вольфганг
После выздоровления отца Моцарты отправились в Голландию. Но удача словно отвернулась от них: внезапно тяжелое воспаление легких подкосило и Вольфганга, и Наннерль. Девочка выздоровела быстро, а маленький Вольфганг от болезни оправился лишь в феврале и долгое время вынужден был оставаться в постели. Тем не менее мальчик не унывал и не терял напрасно время, продолжая сочинять музыку даже в кровати.
Зимой, несмотря на то что Вольфганг был еще слаб, Моцарты дали несколько концертов в Голландии и через Париж, выступая по пути в каждом городе, отправились домой в Зальцбург, где не были целых три года.
Домой Вольфганг вернулся знаменитым, его имя было овеяно легендами. А помимо европейской славы, Моцарты привезли и деньги. Их семья теперь стала состоятельной, и жители Зальцбурга из высших слоев общества приняли их в свой круг и начали наносить визиты.
Зальцбургский архиепископ принц Сигизмунд фон Штраттенбах, как умный монарх, понял, что слава его подопечных Моцартов хорошо повлияет на авторитет Зальцбурга, и торжественно назначил десятилетнего гениального ребенка придворным скрипачом при Зальцбургской капелле.
Глава 6
Посещение квартиры убитой музыкантши
Аделаида Семеновна запыхалась, но старалась не отставать от Суржикова и Дианы. Они отправились в квартиру убитой Виолетты Генриховны Вебер. Диана уговорила следователя разрешить сопровождать его, а билетерша жила в том же подъезде.
– Мы с ней не очень-то общались в последнее время, Виолетта такая подозрительная стала, все жаловалась, что к ней кто-то все время наведывается… – пожаловалась Аделаида Семеновна.
– Может, у нее мания преследования имелась? – хмыкнул Суржиков.
– Я тоже думала, что у нее не все дома, – с готовностью поддакнула билетерша. – Как она начала мне сказки рассказывать про то, что у нее дома то одно пропало, то другое, я перестала с ней общаться, а живем мы на одной лестничной клетке, сталкивались часто…
Они подошли к монолитному светло-серому дому, возвышавшемуся на противоположной стороне от Новодевичьего монастыря.
В просторном холле на первом этаже сидела и клевала носом консьержка, пухлая пожилая дама. Аделаида Семеновна поздоровалась и засеменила к лифту. Суржиков и Диана последовали за ней под равнодушным взглядом консьержки.
Поднялись на четвертый этаж, и Аделаида Семеновна указала на дверь, обитую вишневым дерматином:
– Вот квартира Виолетты Генриховны.
Оглядев дверь, Суржиков присвистнул.
– Как все основательно: крепкие двери, три замка. Придется слесаря из ЖЭКа вызывать, участкового. Столько времени потеряем.
Аделаида Семеновна предложила:
– Я могу сходить в ЖЭК, объясню, они дверь откроют, а документы вы потом занесете.
Суржиков благодарно кивнул.
Вскоре Аделаида Семеновна вернулась вместе с хмурым мужчиной в темно-синей спецовке с чемоданчиком в руках. Слесарь сурово потребовал у Суржикова удостоверение. Въедливо изучил его и молча принялся за работу. Открыв дверь, он так же молча вытащил замок и заменил на другой.
Суржиков тем временем пригласил двух соседей в понятые и начал осматривать квартиру.
Распахнутые дверцы шкафа и серванта, а также выдвинутые ящики комода красноречиво говорили, что после смерти хозяйки здесь кто-то уже побывал. И тем не менее Суржиков тщательно осмотрел все вещи в шкафу, в серванте, в комоде и принялся за кровать.
Отсутствие денег и каких-либо ценностей наводило на мысль, что хозяйка могла иметь тайник или что преступник успел все забрать. Но кто проник в квартиру, оставалось загадкой.
Большинство соседей вернулись домой только вечером, а те, кто был дома, ничего подозрительного не заметили.
Удрученный следователь оглянулся вокруг и тяжело вздыхал. Ничего указывающего на мотив преступления, помимо ограбления, Суржиков не нашел. Единственным трофеем оказалась телефонная книжка покойной, которую он и прихватил с целью изучения.
А наблюдательная Диана заметила, что в квартире Виолетты Генриховны повсюду стопками лежали всевозможные нотные сборники. И в серванте обнаружилась целая коллекция пожелтевших нотных листов. Диана удивилась такому необычному хобби – собирать ноты.
В квартирке Виолетты Генриховны было уютно и царил идеальный порядок, несмотря на то что неизвестный злоумышленник его нарушил, пытаясь что-то отыскать или ограбить старушку. А может, и то и другое.
Составив протокол, который все подписали, Суржиков закрыл квартиру на ключ и, опечатав дверь, вновь отправился в кинотеатр.
Диана вернулась вместе с ним, как и любопытная Аделаида Семеновна.
– Кто-нибудь из ваших сотрудников мог оказаться в фойе во время убийства? – задумчиво поинтересовался Суржиков.
– Никто, – живо ответила Диана. – Я уже думала об этом. Художники сидели во втором ряду и не могли выйти незаметно. Киномеханики были заняты, они демонстрировали кадры из разных фильмов Вербицкого и при всем желании аппаратную покинуть не могли, им бы все равно пришлось пройти через зал.
– Да, – поморщился Суржиков. – Со многими я уже беседовал.
Несмотря на солнечный, сияющий яркими красками сентябрьский день, настроение следователя было скверным. Его синие глаза смотрели грустно, Диане стало его жаль и очень захотелось помочь.