Проклятие старых могил
Шрифт:
– Твои предки вылетели и стали на нас орать, – Кот попытался достичь внутренности холодильника.
Но я решил не сдаваться и жестко произнес:
– Подождешь со своей жратвой. Рассказывай, что было дальше.
Лицо Макси-Кота приняло напряженное выражение, и он с неохотою выдавил:
– Потом мы с тобой… спать легли.
– Сразу легли и заснули? – не отставал я.
– Ну-у, – затравленно посмотрел на меня Макс.
Тут до меня дошло. Стремглав влетев в свою комнату, я откинул одеяло.
– А я-то, честно сказать, надеялся, что мне это приснилось, – раздался за моей спиной голос Макса.
– Значит, все было на самом деле, – тихо ответил я. – И венок каким-то образом попал ко мне в постель. И в шкафу…
Мы с Котом, не сговариваясь, повернулись к шкафу. В нем что-то отчетливо скрипнуло. Мы обменялись исполненными паники взглядами. Кошмар повторялся. Только теперь при свете белого дня. Дальнейшие наши с Котом действия отличались завидной синхронностью.
Одновременно нагнувшись, мы подхватили по гантели и ринулись к шкафу. Миг, и я распахнул дверь. Нам под ноги метнулось нечто маленькое и рыженькое. Макс, пронзительно пискнув, стремительно отпрыгнул на свою раскладушку.
– Хулио! – завопил я и, изловчившись, поймал существо.
– Что это? – испуганно осведомился Макси-Кот.
– Знакомься. Это Хулио. Сосед снизу, – я представил их друг другу. – Мексиканский длинношерстный хомяк. Два месяца назад удрал из дома. Хозяева весь подъезд на уши поставили. Понимаешь, он у них шкаф насквозь прогрыз. С первой до последней полки. Через всю одежду. А потом только его и видели. – Хомяк отчаянно вырывался у меня из рук. По-моему, он был намерен постепенно дотопать до родной Мексики.
– Положи его в какую-нибудь пустую банку, – посоветовал Макс. – Иначе опять смоется.
Мы поволокли брыкающегося и кусающегося Хулио (ну просто не хомяк, а необъезженный мустанг!) на кухню, где временно определили его в трехлитровую банку.
– Крышкой закрывать? – повернулся я к Макси-Коту.
– Ты что! Он ведь задохнется. Да он и так не выберется. Зачем его закрывать?
Хомяк успокоился лишь после того, как мы кинули ему в банку большой кусок хлеба.
– Интересно, а ночью там тоже был хомяк? – полюбопытствовал Макси-Кот.
– Сомневаюсь, – возразил я. – Во-первых, хомяк нипочем бы не перенес венок, да еще в пакете, ко мне на постель. А во-вторых… Кот, ты помнишь, что с нами произошло ночью, после того как мы открыли шкаф?
Кот уставился на меня с такой озадаченностью, словно я вдруг превратился в какую-нибудь Дюймовочку.
– Помню ли я? – с глупым видом повторил он.
– Хочешь сказать, что ничего не помнишь? – Мне хотелось во что бы то ни стало выяснить.
– Знаешь, Фома, самое странное, что действительно ничего, – признался наконец он.
– Вот и я ничего.
– Но ведь так не может быть, – сказал Макси-Кот.
– И я считаю, что не может, – снова заговорил я. – Но ведь было.
– Если честно, я думал, мне все приснилось, – с усилием произнес Макси-Кот. А потом, перейдя на шепот, добавил: – Федька, как ты думаешь, он все еще здесь?
Раздавшийся в следующее мгновение резкий звонок заставил нас подпрыгнуть чуть ли не до потолка. И только потом я с большим трудом врубился, что это просто-напросто звонят в дверь. К ней мы с Максом направились вместе и осторожно спросили:
– Кто там?
– Открывайте, сонные тетери! – раздался в ответ голос Жанны.
Мне стало несколько легче. Я отворил. Кот, ойкнув, кинулся ко мне в комнату. До него только при виде Жанны дошло, что он до сих пор бродит в одних трусах. Я выглядел несколько приличнее: на мне была пижама.
– Неужели и впрямь еще спите? – искренне изумилась она.
– Нет, уже встали и, можно сказать, почти завтракаем, – ответил я.
Жанна прошла на кухню и тут же увидела копошащегося в банке хомяка.
– Ой, откуда это у вас?
– Знакомься, – церемонно произнес я. – Тот самый Хулио. Обнаружен в моем шкафу и пойман.
– Прелесть какая, – продолжала умиляться Жанна.
Просунув руку в горлышко, она собиралась погладить активно жующего Хулио, но я счел своим долгом отсоветовать:
– Учти, он кусается.
– Мог бы сразу предупредить, – вытащила она руку из банки.
Макси-Кот, уже полностью одетый, вновь возник на кухне.
– Сейчас яичницу буду варганить. С ветчиной. Жанка, на тебя рассчитывать?
– Спасибо, уже позавтракала. А вы чего так поздно встали?
Мы с Максом украдкой переглянулись и, кажется, подумали об одном и том же: рассказывать о наших ночных приключениях здесь, в квартире, совсем не хотелось. Меня не покидало ощущение, что совсем рядом незримо присутствует кто-то посторонний и чутко ловит каждое наше слово. Поэтому лучше подождать, пока мы окажемся на улице.
– А, кстати, как там наш веночек?
– Не порть аппетит. – У Макса на плите уже вовсю шкворчала глазунья.
– Какие мы нежные, – фыркнула Жанна. – Вчера, между прочим, один мой знакомый тут жрал чуть ли не в обнимку с этим венком, – и она указала на место, где вчера лежал венок.
– Одно дело вчера, а другое – сегодня, – снял сковородку с плиты Макс.
– А что изменилось? – полюбопытствовала Жанна.
– Да ничего, – отмахнулся Макси-Кот. – Вот не хочу, и все.
Жанна обиженно поджала губы. Я, стремясь сгладить неловкость Кота, скороговоркою выпалил:
– А как там наш Пирсик? Мы гулять с ним сейчас пойдем? Или вы уже выходили? И вообще, чего будем сегодня делать?