Проклятие тигра
Шрифт:
— Хорошо, Пхет. Я постараюсь. Но что я должна делать? Как мне разрушить проклятие?
— Дурга поможет тебе в пещере Канхери. С подмогой ключа открой комнату.
— Какого ключа?
— Ключ распознается в печати Муджулайнской империи. Тигр знает. Найди подземное место в пещере. Печать — это ключ. Дурга приведет тебя в ответ. Освободишь тигра.
Меня забила дрожь. Я просто не могла вместить в себя столько всего разом. Потайные пещеры, таинственные послания, роль избранницы какой-то индийской богини, путешествие через джунгли в обществе тигра… Нет, это было слишком для
Пхет с любопытством наблюдал за мной. Потом молча накрыл мою ладонь своей. Рука у него оказалась теплая и сухая, как бумага, и почему-то мне сразу стало спокойнее.
— Каль-си, имей веру в свою сущность. Ты сильная женщина. Тигр защитит тебя.
Я посмотрела на Рена, который сидел на бамбуковом полу и с тревогой заглядывал мне в лицо.
— Да, я знаю, он обо мне позаботится. Я хочу помочь ему снять проклятие. Просто это все оказалось немного… страшновато.
Пхет сжал мою руку, а Рен положил лапу мне на колено. Я проглотила комок страха и загнала его поглубже на дно сознания.
— И куда нам сейчас идти? В пещеру?
— Тигр знает, куда идти. Следуй за тигром. Раздобудь печать. Нужно торопиться ускорить отправление. Но раньше чем ты уйдешь, Каль-си, Пхет подарит тебе молитву и знак богини.
Он поднял со стола небольшую связку листьев, которые мы с ним ощипывали накануне ночью. Негромко напевая, шаман помахал листочками в воздухе вокруг моей головы, потом спустился ниже к рукам. Вытащив из пучка один листочек, он провел им по моим глазам, носу, губам и лбу. Затем Пхет повернулся к Рену и проделал с ним то же самое.
После этого он встал и достал небольшую банку, наполненную какой-то коричневатой жидкостью. Взяв тоненький стебелек, очищенный от листьев, Пхет окунул его в банку и стал чертить на моей правой руке какой-то замысловатый геометрический орнамент. Жидкость пахла очень резко, а кружевные спирали, которые выводил Пхет, напоминали традиционную роспись хной.
Когда все было закончено, я повертела рукой во все стороны, любуясь сложным узором. Рисунок целиком покрывал тыльную сторону моей правой руки, ладонь и кончики пальцев.
— Для чего это? — спросила я.
— Такой символ могущественный. Останется на много-много дней.
Пхет собрал все листья и стебли, бросил их в старую чугунную дровяную плиту и быстро наклонился над ней, вдыхая дым. Потом с поклоном повернулся ко мне.
— Каль-си, теперь время расстаться. — Рен тут же двинулся к двери. Я тоже поклонилась Пхету, а потом крепко обняла его.
— Спасибо вам за все, что вы сделали. Я никогда не забуду вашу доброту и гостеприимство!
Он тепло улыбнулся и сжал мою руку на прощание. Я схватила свою сумку и рюкзак, поднырнула под низкую притолоку и вышла наружу следом за Реном.
Пхет стоял у двери своей хижины и с улыбкой махал нам рукой.
10
ТИХАЯ ПРИСТАНЬ
– Ну что, Рен, назад в джунгли?
Тигр
Часа через два мы подошли к небольшому водоему. Скорее всего, это и было то самое озеро Суки, о котором накануне говорил Пхет. В самом деле, птиц тут было очень много. Утки, гуси, зимородки, журавли и кулики пестрым ковром усеивали воду и берега, деловито выискивая пропитание. Я даже высмотрела несколько более крупных птиц, возможно, орлов или коршунов, круживших высоко в небе.
Наше появление спугнуло стайку цапель, которые в смятении поднялись в воздух и вскоре снова опустились на воду на дальнем берегу озера. Куда ни посмотри, повсюду мелькали мелкие птички с зелеными, желтыми, серыми, голубыми и черными с красным грудками, но сколько я ни присматривалась, мне так и не удалось заметить среди них ни одного птенца Дурги.
В тени деревьев на воде цвели целые поля кувшинок, среди которых отдыхали лягушки. Они таращили на нас свои круглые желтые глаза и с шумом прыгали в воду, когда мы проходили мимо. Еще более многочисленные стаи лягушек скакали и резвились среди неизвестных мне водяных растений возле берега.
Я пробормотала, обращаясь больше к себе, чем к Рену:
— Как ты думаешь, тут есть крокодилы или аллигаторы? Я знаю, что кто-то из них водится только в Америке, но совершенно не помню кто.
Рен молча развернулся и зашагал рядом со мной, правда, я до сих пор не знаю, что это значило — то ли там действительно водились кровожадные рептилии, то ли ему просто захотелось составить мне компанию. Как бы там ни было, я с готовностью уступила тигру дорогу между собой и озером, чтобы держаться подальше от возможной опасности.
Было жарко, сильно парило, джунгли истекали влагой и склонялись от зноя. В ясном небе не было видно ни одного муссонного облачка, сулившего тень и прохладу. Я отчаянно потела. Рен старался идти в тени деревьев, чтобы облегчить наше путешествие, но я все равно изнемогала. Всю дорогу вокруг озера Рен шел медленно и размеренно, так что я без труда поспевала за ним. Но с каждым шагом я все сильнее чувствовала набухающие на пятках мозоли. Не выдержав, я вытащила из рюкзака солнцезащитный крем и размазала его по лицу и рукам. Если верить компасу, мы шли на север.
Когда Рен остановился, чтобы напиться из ручья, я обнаружила, что Пхет дал мне с собой обед. Развернув большой зеленый лист, я нашла в нем колобок клейкого риса с пряным мясом и овощами. Начинка оказалась слишком острой для меня, но пресный рис немного пригасил пожар во рту. Разыскав в рюкзаке еще два аккуратных свертка из листьев, я бросила их Рену, который устроил целое представление, подпрыгивая и ловя их пастью в воздухе. Разумеется, он проглотил свою еду целиком, не разворачивая.
Еще через четыре часа мы наконец вышли из джунглей на узкую дорогу. Я была счастлива ступить на ровный асфальт — ровно до тех пор, пока он не начал обжигать мне ноги. Клянусь вам, раскаленный черный гудрон расплавил резиновые подошвы на моих кедах!