Проклятие зеленоглазое, или Тьма ее побери!
Шрифт:
Сам Диккинс зажимал ее в углу, шерудил лапой под юбкой и… старательно облизывал ее ухо. Фу. Брр! Кошмар какой.
Я как-то резко замерзла, вернувшись к состоянию «до бешеного танца с Рэдхэйвеном». Выдохнула, продолжая глазеть на самозабвенно жмурящуюся парочку. Ноги хотели бежать, но изумленный теоретик внутри меня жаждал быть замеченным. Чтобы ему все объяснили. Чтобы дали хоть немножко фактов для новых выводов.
Те, что напрашивались сами собой, мне не нравились. Выходит, Вейн не дождался за статуей Имиры меня. Ни образно, ни по-настоящему.
Мой средненький принц
И не сказать, что я умирала от гнева. Во всяком случае, пока. По сравнению с прочими это потрясение было крошечным и почти не пошатнуло мой привычный мир. Может, потому, что Рэдхэйвен его уже до состояния магической пыли низвел, бесцеремонно потоптавшись на планах и мечтах.
Очередной пинок от богов воспринимался как дурацкая насмешка. Словно ты по легкомыслию спросил у судьбы: разве может быть хуже? Да куда еще больше-то? А она, такая дотошная, решила тебе показать. «Ну, допустим, вот сюда».
В общем, измена получилась средненькой. На троечку. В конце концов, мы ведь ничего друг другу не обещали. И в верности не клялись.
Вейн заерзал под моим взглядом, въедающимся в его плечи. Дернулся, обернулся и медленно выпутался из рук мисс Хаммер. Счастливой и победоносно сияющей.
Сам Диккинс не сиял и вместе со мной мечтал провалиться в адову бездну. То есть не вместе, а по отдельности: ему в свою бездну, мне – в свою. Нечего нам с ним теперь делить.
Элодия ухмылялась, источая светящимся лицом превосходство. Даже слюни с уха не спешила вытереть, демонстрируя мокрую кожу как вархов трофей. Она, в отличие от меня, сделала решительный шаг прочь от квадратных туфель и «квахаров».
Вейн осторожно отстранился от нее. Но джентльменский набор средне-положительных качеств не позволил ему отпрыгнуть от объекта облизывания на два метра и притвориться случайным свидетелем чьего-то позора.
– Эв… – он сглотнул, продолжая раздирать меня отчаянным взглядом.
Пожала замерзшим плечом: ну как так-то? Было не насмерть больно, но обидно. Пакостно. На языке горчило, глаза наполнялись слезами.
Я ведь еще надеялась разобраться с рабским контрактом. Или лазейку найти, или заставить Рэдхэйвена самого от меня отказаться. Вот ради Вейна, между прочим. И ради себя, само собой.
Смотреть друг на друга и дальше было глупо, и я, решительно оттолкнувшись от пола, понеслась в обратную сторону. Бежала, впрочем, недолго. Уже через пять или шесть размашистых шагов влетела в твердое нечто, обтянутое черно-золотой тканью. Глаз уловил сверкающий эполет, и я зажмурилась. Гадство!
– Мисс Ламберт? – прохрипели над самой макушкой, пока мои слезы бессовестно размазывались по чужой нарядной одежде.
Спасу от него нет. Я проклятого магистра скоро по запаху узнавать начну. Да что там… уже начала. Он накрепко въелся мне под кожу за время танца и обещал пробыть со мной минимум до рассвета.
– Прошу прощения, сир Рэдхэйвен… – я отлепилась от мужчины. – Я сегодня сама неуклюжесть.
Позади моего рабовладельца виднелась фигура Керроу. На загадочных лицах читалось, что шли они в кабинет ректора – побаловаться дымными камешками и за бокальчиком анжарского добба повспоминать академическую юность.
Красноречиво шмыгнув носом, я протерла щеки и обошла Рэдхэйвена. Кивнула Керроу, задрала подбородок и шатающейся походкой поплелась к переходу в спальное крыло.
Завернула за угол, облокотилась на холодную стену и тяжело вздохнула. Фуххх! Мысленно прокляла всех, кто остался в коридоре. Кроме красавца ректора, он Рисску за дело отругал. Это ж надо было додуматься. И, главное, без меня!
Желания вернуться на бал внутри не нашлось. Горло распирало рвущимся хрипом, в груди что-то рвано булькало. Пришлось с прискорбием сознаться себе: я вот-вот разревусь по-настоящему. Самым постыдным образом, даже не дойдя до своей комнаты.
Навстречу по открытой галерее шли квахарки с элитного боевого, шурша по полу шелками и задорно смеясь, и я резко взяла влево. Нырнула в проход, ведущий в корпус практической магии. Прижалась к колонне, мечтая остаться незамеченной.
По моей драгоценной юбке заплясали радужные блики. Еще одна дверь из тех, проклятых, красовалась прямо перед моим носом. Здесь Рэдхэйвен еще не успел поработать, и вход защищал экран.
Сквозь мокрые ресницы видела, как за сверкающим щитом серебрится голубая нить сотканного проклятия. Ажурный круговорот, начинающийся на свету и к центру уходящий в бездну. Мюблиум явно был в ударе, когда все это наворотил. В его возрасте непросто так точно соединять энергетические потоки.
И все-таки старый профессор допустил ошибку. Я видела ее ясно, теперь уж точно. Словно прозрела от слез.
Вот этот последний завиток, что чернел у центра, должен был хвостиком соединяться с начальной точкой. Замыкать плетение. Но он оборванно висел в воздухе коридора, как одинокий грикх. Наверное, тоже ждал «ту самую крикетку».
Я подошла ближе, присмотрелась к рисунку, подмечая все новые странности. Энергетическая нить, питающая чары, была намотана на основное кружево без всякого плетения-переходника. Так и вовсе без пальцев остаться можно!
До чего грубая ошибка. Такой даже я не совершу, разве что первокурсник какой. Но не Мюблиум же?
Может, старик пытался этим что-то сообщить? Выделить как-то проклятую дверь? Да нет, не складывалось…
Все мое теоретическое существо просило исправить чужую ошибку. Я завороженно протянула руку сквозь экран. Пальцы защекотало непривычной магией, но та легко меня пропустила.
Поддела одинокий хвостик, зажала подушечками и аккуратно потянула к начальной точке. Еще немного…
По проклятой двери прошла дрожь. Плетение с треском разорвалось, скатившись на пол голубыми ошметками. По полотну пробежала глубокая черная трещина. Задымилась, заискрила красным…
Матерь гхаррова!
Из разлома в двери на меня бросилась чернота.
Глава 23
Глава 23
Нет, нет… Только не это! Пустите!