Проклятые души

Мистеру Майарана

– Из тебя сейчас магия через край плещет – продолжила роза. – для отреченцев это особой опасности не представляет, а вот для других магов даже очень. Поэтому ты будешь жить в их общежитии.

В эту минуту моя душа задрожала от ужаса. Стремительно наваливающиеся события, грозили похоронить меня под лавиной. Лавиной собственного страха.

– Но как же..? Меня к отреченцам..?

– Я искренне сочувствую… – Вот только сочувствия в её взгляде не было ни единого грама! Она протянула руку к дракону и вытащила из его пасти серебряный браслет – Возьми. Это артефакт адепта академии, у каждого свой. Это позволяет нам

контролировать его состояние и всегда знать где он находится. На нем охранное заклинание.

Все. Приехали, мать вашу во мраке…

Глава 2

По пути к общежитию Роза рассказала мне об особенностях академии. Так, например, я узнала, что пять огромных башен – это общежития факультетов. Все они стоят по кругу замка, в котором проходит обучение студентов. В общежития не попасть в неположенное время без допуска, который установлен в браслетах, но можно прийти по приглашению самих жильцов в часы посещения. Всего имеется шесть факультетов: Некромантия – фиолетовые мантии, целительство – жёлтые мантии, природоведение – зелёные мантии, артефакторика – серые мантии, боевая магия – тёмно-синие мантии, отречение – тут, как я поняла, мантий нет. Они ходят в своих, полученных на пути становления отреченцами… Любопытно.

– А отреченцы живут не в башне? – Выдохнула я в тишину, испытывая легкий мандраж.

– Нет, для них предоставлено отдельное общежитие на окраине территории. – Роза потёрла переносицу и устало вздохнула. – Слушай, в одиннадцать наступает комендантский час. Выходить в это время разрешено только некромантам и отреченцам. Некромантам в силу того, что у них специализация неординарная. А сворлам никто не посмеет что-то запрещать, слишком страшные они. Я не рекомендую тебе покидать общагу в ночное время

– А ректор тоже боится? – мне вот, если честно, было очень страшно. Мурашки так и ходили дружным строем от пяток до головы и обратно.

– Понимаешь… Была тут в прошлом году одна ситуация. Отреченцам запрещали посещать праздничные мероприятия, ведь стоит им там появится, как все расходятся и праздника-то уже и нет. Ну в общем, они запретов не любят. Очень. Совсем. Но всегда исполняют приказы, иначе есть повод выдворить их из академии, а для них это смертельно. Ректора через неделю после того случая застали на аллее за попыткой придушить собственную тень. Угадай кому было веселее всего? – она демонстративно посмотрела на двухэтажное здание, виднеющееся впереди. – Приказ отменили, и никто теперь ничего не им не запрещает. Себе дороже.

Я промолчала. Странное дело, чем ближе мы подходили к живописному зданию, тем сильнее начинала гудеть голова и в ушах громко звенело. Я окинула общежитие взглядом. Нигде не горел свет, за исключением больших окон на первом этаже. Роза толкнула резную тяжёлую дверь и звон в ушах резко оборвался. На нас уставились шесть пар призрачно-голубых глаз из густой тьмы.

– Мамочки… – прохрипела я, делая шаг назад.

Тараканы в моей голове молча пожелали мне удачи и смылись, чего и мне хотелось немедленно сделать, но действительность была такова, что бежать мне было некуда.

Шесть "призраков" в чёрных светящихся бледно-голубым светом, сидели за большим столом склонившись над книгами, в почти неестественных напряжённых позах, казалось вот-вот и услышу хруст

шейных позвонков.

– Ужин? – вопросил кто-то оттуда.

– Подарок? – вторил второй.

– Жертвоприношение… – предположил третий.

И голоса у всех замогильные такие, без намёка на весёлость. Че, правда не шутят? Я похолодела от ужаса, и окаменела, и… Да вообще хотелось провалиться под землю. Ситуацию спасла Роза.

– Добрый вечер, уважаемые… – казалось, всё презрение мира сложилось в одно приветствие. – Представляю вам вашу одногрупницу, имя потом сами узнаете. Не пить, не есть, не калечить. Крайне не рекомендую доставать, девочка не стабильна. Учтите, ректор следит лично, любое проявление физического насилия, и вылет обеспечен. – многозначительный взгляд в мои умоляющие о пощаде глаза. – Пойдём, я провожу тебя до твоей комнаты.

Уперев взгляд в пол, я поплелась за главным комендантом и звон в ушах возобновился. Наверное, усталость сказывается. А в помещении не прозвучало ни слова, что тоже напрягало.

Дорогу запоминала по шагам, смотреть в темноте куда-либо не имело смысла. Из общего зала вверх по лестнице, направо до конца, последняя дверь справа. Роза открыла дверь.

– Свет! – комната приобрела очертания.

Небольшое помещение на одну персону, чёрный деревянный пол, белые стены и потолок. Большая резная кровать с очень мягким матрасом и бязевым бельём, тут я и поняла, что наглухо влюбилась. Прикроватная тумбочка из красного дерева, небольшой шкаф со встроенным зеркалом, письменный стол, стул и плотные чёрные шторы на окне. Слева от двери возле шкафа находилась дверь в санузел. Душ, унитаз, раковина и зеркало, даже аккуратно сложенные полотенца имелись, и всякие пузырёчки с шампунями. И все как-то слишком чисто. Я бы даже сказала, стерильно. Ни пылинки.

– А кто здесь убирался?

Роза покачала головой.

– У каждого общежития есть хранитель, это его обязанности. Ты голодна?

Подумав о еде желудок предательски заурчал. А я потупила глаза.

– Я даже не знаю сколько времени не ела. Но я боюсь туда идти…

– Они не тронут тебя, ну не должны, во всяком случае. – Обнадёжила. – Мойся, переодевайся и спускайся. Из общего зала налево, там столовая. Познакомлю тебя с хранителем. И да… Будь с этими нелюдями наглее. – Махнув кудряшками она вышла из комнаты.

Наглее?! Да у меня желудок переворачивается только от осознания, что мы в одном доме находимся.

Я глубоко вдохнула и направилась в душ, но не успела дойти, как уставилась на собственное отражение, впервые увидев себя. На вид щуплая, мелкая, с большими каре-зелеными глазами, тонкими приподнятыми бровями, курносая. Губы сложились в жалкое подобие улыбки, чуть припухшие от покусывания. Взлохмаченные грязно-красные волосы свисали сосульками за плечами до самой талии. Жуть жуткая.

Душ сделал свое дело. Отмыл, отогрел, взбодрил и освежил. Прям даже настроение поднялось, и демоны эти уже не так страшны стали, сейчас ещё поем так вообще охамею. Ух, я такая боевая! Натянув мужскую форму, она удивительным образом обтянула меня. И эластичная такая. Чёрная тонкая кофта без пуговиц и брюки, уж очень они походили на штаны для верховой езды. Только тянутся и удобные очень. Все село как родное, все же удобнее, чем в юбке. Натянула сапоги из мягкой кожи, стащила с волос полотенце и стянула их в тугую косу.