Проклятый ангел
Шрифт:
Лера вздохнула и сказала:
— Витенька уже играет с другими нашими детьми в машине, Авик, но без помощи мы тебя всё же не оставим. Боря, узнав чем ты тут занимаешься, отправил сюда вместе с нами Вагона с пятью бойцами, чтобы они держали ситуацию под контролем. Да, я привезла тебе ещё десять миллионов рублей, Авик. Ты ведь с арифметикой совсем не дружишь и даже не представляешь, какие сейчас в стране цены, а родители всех этих детей… Ну, ты меня понимаешь, сам побывал в их шкуре. Кому отдать деньги?
Повернувшись к Лере, я улыбнулся и тихо сказал:
— Вот это ты правильно сделала, Лерочка. Отдай деньги Лиде. Она у меня здесь за казначея. За парней тоже скажи Мамонту спасибо. О возможных
Лера протянула Лиде сумку с деньгами, порывисто шагнула ко мне и сначала крепко поцеловала, а потом встала за моей спиной, положила мне на шею свои маленькие, добрые ладошки и стала чуть ли не со свистом вливать в меня энергию. Похоже, что перед этим её саму использовали, как сосуд для неё и потому по моему телу стало быстро расходится приятное, дружеское тепло. Ну, а Лида, глядя на нас удивлёнными глазами, спросила:
— Кто вы? Вы ангелы с небес?
Лера повернулась к ней, улыбнулась, отрицательно помотала головой и весёлым голосом сказала:
— Нет, Лидочка, мы самые простые люди, но нас всех сделал целителями вот этот бывший кисловодский бомж, которого привезли в Москву две девушки, а также несколько офицеров, в том числе и мой муж. Он очень мощный экстрасенс, но стал таким после того, как однажды сорвался с обрыва и очень долго катился вниз по склону. Я видела фотографию, которую одна из девушек сделал через несколько дней, когда Авик купался в горной речке. На нём живого места не было, весь в синяках и царапинах, но при этом ни одного перелома. Его Бог спас, Лидочка, после чего он почти сразу же стал целителем. — Чмокнув меня в макушку, эта умница сказала мне — Ладно, Авик, завтра к тебе приедет с подарком от нас Маша, а после завтра Лика.
Энергия друзей, принесённая и влитая в меня Лерой, пришлась очень кстати, хотя я и не сказал бы, что стал выдыхаться. Вообще-то я, наверное, был неправ, что никому, даже Маше с Аликой, ничего не сказал, но ведь всё и так образумилось. Ближе к вечеру врачи стали расходиться по домам и работать стало намного проще. Правда, тут же нарисовалась ещё одна неприятная ситуация, причём прямо связанная с Наташей и Олесей. Чёрт, да, что же это за люди такие? Почему в России развелось так много хищников? Всё произошло примерно через час, как в онкоцентр тайком проникли Маша и Алика. Быстро покормив меня бастурмой и московской колбасой, они сразу же занялись тем же, чем и я, чтобы заступить вместе со мной на новогоднюю целительную вахту. Это Леру я мог выпроводить, но только не их. К этому времени почти весь отряд Мамонта приехал на двухэтажном автобусе вместе с ещё двумя дюжинами ангелов и теперь регулярная подпитка была нам гарантирована. Время от времени я посматривал на магические экрану, парящие передо мной в воздухе и на одном из них увидел тревожный красный сигнал.
Наташа не стала бегать на радостях по магазинам, а сразу же отправилась на Киевский вокзал и ей посчастливилось взять плацкартные билеты для себя и Олеси до Харькова. Оттуда ей было уже намного проще доехать до Запорожья. Счастливые мать и дочь сидели в зале ожидания, когда к ним подошли двое милиционеров и стали не только придираться как каждой запятой в их документах, но и вообще вести себя по хамски. Боже, ну что за ублюдки. Они приказали Наташе взять полупустую дорожную сумку и вместе с Олесей завели её в свою поганую ментовскую комнатёнку, где вообще дошли до последней степени наглости. В том смысле, что принялись лапать её своими грязными ручонками под видом обыска. При этом эти два сопливых ублюдка, каждому из которых на вид не было и двадцати пяти лет от роду, невысокого росточка, худосочные и прыщавые, чем были похожи на братьев-близнецов, хотя один был брюнетом, а второй вроде как блондином. Размахнись Наташа и врежь им, оба тотчас отдали бы Богу свои жалкие, вонючие душонки, но эти плюгавые мерзавцы, выползшие неизвестно откуда, были в своей власти.
Больше всего меня возмутили их грязные намёки касающиеся того, чем именно на самом деле занимались в Москве Наташа и её дочь. Что самое противное, никаких очень уж агрессивных действий они не предпринимали, да, и разговаривали с Наташей, отведя её в угол, подальше от дочери, тихими, совершенно по-змеиному шипящими голосами, а потому оба их призрачных телохранителя попросту не понимали, что происходит. Один из этих поганцев, блондинистый, засунул руку отворот Наташиной рубашки и вытащил деньги из её бюстгальтера. Женщина дёрнулась и второй, брюнет, тихо прошипел:
— Дёрнешься, сучка, пристрелю за нападение на сотрудника транспортной милиции. Или просто так пристрелю, а потом сброшу твой труп в канализацию, а немного позднее к тебе и твоя донечка присоединиться. Наблядовала денег, поделись.
Один призрачный ангел немедленно взял обоих мерзавцев за их тощие, куриные шеи так, что менты захрипели, а второй, Олеся видела их обоих, сказал девочке, чтобы та взяла деньги из рук мента и отдала их маме. Та так и сделал. Призрачный ангел оттащил подонков от Наташи и женщина повеселела и облегчённо вздохнула, после чего показала им свои руки и сказала:
— А мои-то ручки вот они.
Второй ангел суфлировал Олесе, что надо говорить и та, топнув ножкой, гневным голоском воскликнула:
— Попробуйте только тронуть мою мамочку и мой ангел вам обоим головы оторвёт!
Блондинистый ментик прохрипел:
— Какой ещё ангел, чо ты мелешь, дура.
Наташин ангел, стоявший позади них, двинулся вперёд, прошел через тела ментов, его фасад превратился в тыльную часть тела и он, как бы материализовался, а Олеся сказала:
— Мой ангел вот такой, а ты сам дурак и в школе на двойки учился, раз даже не знаешь, какими бывают ангелы.
Да, ангел в белоснежном, с золотой отделкой хитоне, со сверкающим нимбом и белыми крыльями, был неплох. Он трижды приподнял дохляков, поставил их на пол, а затем его руки вошли в их животы и вышли из них, крепко зажав в каждом кулаке почечные артерии. Почки свисали вниз справа и слева. Вперив в ментов свой гневный взгляд, ангел зловеще сказал:
— Это ваши почки, подонки. Без них вы не проживёте и шести часов, сдохнете и, по всей видимости, отправитесь в ад, а теперь выбирайте сами, чему быть. Или вы будете охранять Олесю и её мать до отхода поезда в зале ожидания, а потом посадите его на неё, после чего немедленно уволитесь из милиции и пойдёте работать на стройку, или я выброшу ваши почки собакам. Их поблизости от вокзала бегает немало. Ну, что вы выбираете.
— Мы проводим, мы всё сделаем, как ты сказал, — взмолились жидкие на расправу менты, — только не надо нас убивать.
Ангел кивнул и промолвил брезгливым тоном:
— Хотя я и невидим, я постоянно сопровождаю Олесю, а мой напарник сопровождает её мать. Вас же, подонки, ваши ангелы давно покинули. Если вы хотите, чтобы они вернулись, вы должны творить добро себе и людям, а не заниматься теми гнусностями, которые вы себе здесь позволили. Запомните это.
Руки моего призрачного двойника стремительно вошли в их животы и он почти весь растаял. В воздухе ещё несколько секунд парило его лицо, но скоро погасло. Наташа оправила на себе одежду, взяла со стола документы, с пола сумку, Олеся схватила её за руку и они прошли в зал ожидания. Менты, бледные от пережитого ужаса, как только они ещё в штаны себе не наложили, неуверенной походкой пошли за ними. Когда Наташа и Олеся сели, они хотели было приблизиться, но наткнулись на руки ангела и остановились. Наташа, переведя дух, спросила шепотом дочь: