Проклятый дар
Шрифт:
Особенной торжественности его клятве придало воцарившееся молчание. Вада тихо сидел, поглаживая мою икру, я медленно перебирала его волосы. Если бы каждый вечер был хоть немного таким…
Резко вздрогнув всем телом, оборотень скрутился в плотный комок, пряча голову почти между колен. На мои вопросы он не мог ответить, только дрожал и тихо, проникновенно рычал. Этот звук доносился будто прямо из его груди, вибрировала вся грудная клетка.
— Простите, госпожа, — еще не разогнувшись, но уже перестав дрожать, хрипло выдохнул полукровка, — иногда даже ошейник не очень помогает.
Что же, если щенок так рвется наружу, почему бы
— Насколько в сознании ты будешь, если обратишься? — я мягко коснулась его щек, приподнимая темноволосую голову.
— Полностью, госпожа, — я думала, он удивится вопросу, но нет, — не волнуйтесь, ошейник всегда удерживает.
— Меня не это волнует, — я потянулась было к импровизированному браслету, но заметила рефлекторную попытку отстраниться, пусть и хорошенько задавленную силой воли, — что такое?
— Это н-не с-самое п-приятное з-зрелище, г-госпожа, можно в-выйти? — разволновавшись, видимо, потому что опять пришлось мне перечить, Вада начал запинаться едва ли не в каждом слове.
Кивнув, я проводила его взглядом и тяжело вздохнула. Если бы это не был мой щеночек, я бы ни за что не хотела оказаться рядом с обращенным оборотнем. Видела как-то вживую эту огромную псину в клетке — такой пастью можно было шею перекусить и не поперхнуться. Я даже встала, не в силах усидеть на месте от волнения. Если что, я всегда могу остановить время и… Нет, нет, это же Вада, он мне ничего никогда не сделает.
Поддев носом дверь, волк на полусогнутых подобрался ко мне, повиливая несколько куцым хвостом, и улегся, едва не ткнувшись мордой мне в ноги. Здоровенный, просто кошмар. Опустившись на колени, я запустила пальцы в жесткую темно-серую шерсть, почесала за крупными ушами, стоящими торчком и аккуратно чуть раздвинувшимися в стороны от моих прикосновений.
Бесстрашный глупенький Май подошел к самому мокрому носу, все так же молча открывая ротик, залез на морду своему хозяину. Я убрала руки и сразу полезла за телефоном. Пока я разбиралась с камерой, котенок успел потоптаться и улечься на макушке между ушей волка, гордо подняв голову, будто покорил вершину. Фотография на память получится невероятная.
— Ну что, пойдем прогуляться? — сунув кота в домик, я встала.
Да уж, голенастный, высокий… Мне по ребра в холке, огромное животное получилось, пусть даже если брать в расчет, что парень из Вады тоже немаленький.
В принципе, уже почти десять часов, детей точно на улице быть не должно, как и всех остальных. Думаю, никто нам особенно не встретится, а волк хоть разомнется, сколько лет уже, наверное, взаперти просидел. Правда, ошейник я все же с собой взяла.
Проигнорировав лифт, я стала спускаться по лестнице, оборотень держался рядом, стараясь держаться так, чтобы его передние ноги были на одном уровне с моими, не обгоняя и не заходя сзади. Если уж он правда такой послушный, я бы могла его почаще выпускать в таком виде, не только в полнолуние, когда все совсем критично. Они же, кажется, могут и так обращаться, в любое время.
Во дворе уже было тихо и спокойно. Яркое освещение позволяло не беспокоиться и отпустить моего щеночка подальше.
— Иди, — махнув рукой, я остановилась у лавочки и села, — ну, иди побегай, — сделав несколько шагов, волк робко обернулся. Вроде, прошел еще, а потом быстро подобрался ко мне и ткнулся лбом в колени, — что, боишься оставить меня? — смеясь, я потрепала его шерсть.
Устроив голову у меня на бедрах, он
Рядом на газоне валялось несколько палок. Непонятно, почему они здесь, но пригодятся. Наклонившись, я ухватила одну из них и бросила вперед. Потешно приподнявший брови волк проследил за полетом, не поворачивая головы, и снова перевел взгляд на меня. Я кивнула в сторону деревянной игрушки, и, право, он явно улыбнулся, рванув за ней.
Второй раз я встала и бросила дальше, Вада помчался вслед во все лопатки, играючи перепрыгнув невысокую изгородь. Принес палку, аккуратно вручил и присел на передние лапы, едва не подпрыгивая. Вот это я понимаю собака — ни лишних слюней, ни непослушания, ни бестолкового гавканья. Наверное, я просто слишком нетерпелива и для роли учителя, и для роли дрессировщика.
— Ладно, холодно уже, пойдем домой, — положив палку там, где ее нашел, даже не принеся мне, волк немедленно исполнил приказ.
Он бежал как-то совсем по-собачьи, высоко подкидывая лапы и свесив набок розовый язык. Смеясь, я потрепала по загривку трущегося у ног Ваду, пока набирала код на домофоне. Он хорошо владеет этим телом, надо сказать — трется, но очень аккуратно. С такой массой чуть большее, чем нужно, приложение силы легко сбило бы меня с ног.
— Если хочешь, можешь еще так побыть, — предложила я, пока оборотень смирно сидел рядом в лифте.
Обращаться Вада не спешил — лежал рядом со мной на диване, устроив голову у меня на коленях, и сонно смотрел телевизор, иногда поглядывая на меня. В его глазах было столько благодарности и обожания, что я могла с уверенностью сказать — если бы он говорил, это было бы что-то явно о моей доброте.
========== Часть 14 ==========
Наверное, глухота Вады иногда все же плюс. Он ночью откатился на другой край кровати, так что я получила возможность, не разбудив его, собраться и уйти в школу. Уже в середине первого урока мне пришло сообщение с извинениями, почему-то очень меня умилившее. Пусть этот полукровка и является моей, фактически, вещью, я не могу обращаться с ним так, как обращалась в свое время со слугами, я многое готова ему простить и на многое могу закрыть глаза. Беспокоюсь, забочусь о нем, стараюсь порадовать. Значит ли это, что он для меня уже не просто вещь? Пусть немного невпопад, я спросила, знает ли он, почему я пью всегда из одной кружки. Вада предположил, что это потому, что это моя любимая кружка. Я уже начала набирать ответ, когда учитель гневно потребовал убрать мобильник. В угоду дисциплине я послушалась, с трудом досидела до конца урока. Оборотень, кажется, просек отсылку и написал: “Нет, госпожа, вы же не можете”, которое даже в виде букв выглядело как-то потрясенно. Я усмехнулась, набирая: “Ну и кто мне запретит?”
Как и следовало ожидать, он не выдержал и пришел встречать меня из школы. Я не стала слушать его жалобный скулеж, приподнялась на носочки, опираясь на широкие плечи, и поцеловала его. Брюнет ответил на объятия с такой жадностью, что приподнял меня над землей.
— Я влюбился в вас, как мальчишка, уже на второй день, моя госпожа, — все же немного отстранившись, Вада виновато сделал брови домиком, — я… Я был так счастлив, когда понял, что нравлюсь вам, но я не должен был, я ведь ваш…
— Быстро же ты нашла мне замену, Полинка, — смутно знакомый по не моей памяти голос заставил парня напрячься, — даже школу поменяла, чтобы больше со мной не видеться, да?