Проклятый город. Однажды случится ужасное...
Шрифт:
TofK on line.
TofK — это был логин Кристофа.
Ее брат только что связался с ней по Интернету.
Глава 42
Николя Ле Гаррек выбрал удачное место — уютный и стильный ресторанчик в глубине одного из переулков исторического центра. Поскольку это была пешеходная зона, им пришлось выйти из машины и пройти пешком оставшуюся часть пути под аккомпанемент приглушенного эха своих шагов по неровной брусчатке и узким лестницам, которые,
— Именно поэтому я и предложил за вами заехать, — пояснил Ле Гаррек. — Сами видите, эти центральные переулки — настоящий лабиринт.
— А я подумала, что это специальная уловка, чтобы дойти пешком до ресторана под руку со мной, — с иронией сказала Одри, удивляясь собственной бесцеремонности. — Оказывается, вот в чем дело: вы сочли меня идиоткой, даже не способной самостоятельно найти дорогу по карте!
Они засмеялись громким и в то же время немного искусственным смехом, как те, кому во что бы то ни стало нужно расслабиться после тяжелого дня. Но так и есть, подумала Одри: Ле Гаррек утром похоронил мать, а сама она всего лишь пятнадцать минут назад видела Антуана, наблюдающего за ее окнами с парковки у дома.
Однако она пообещала себе, что оставит все свои проблемы у порога ресторана, чтобы в этот вечер вернулось то ощущение интимности, которое возникло между ней и Николя Ле Гарреком совсем недавно, на террасе дома Рошфоров во время вечеринки. Войдя в зал, Одри бегло оглядела обстановку: старинные толстые балки под потолком, современный дизайн, приглушенный оранжеватый свет.
— Вот так здесь все меняется, — заметил Ле Гаррек, когда они пересекали зал. — Потихоньку, легкими штрихами… Хотя город сохраняет в себе что-то неизменное, что составляет его особый шарм, он все же слегка модернизируется, на свой лад.
Одри кивнула, садясь за столик: посетители действительно соответствовали заведению, представлявшему собой нечто среднее между претенциозным рестораном и шикарным кафе, — точно такую же публику можно было встретить в Париже или в любом другом мегаполисе мира — поклевывающую салаты и потягивающую «Абсолют» с лимонным соком.
— Как вы узнали об этом месте после такого долгого отсутствия? — спросила Одри после того, когда официант — невероятно худой и передвигающийся так, словно он скользил над полом на воздушной подушке, — положил перед ними два меню.
— Я мог бы ответить, что никогда не обрывал все нити, связывающие меня с этим городом, — сказал Ле Гаррек, заговорщицки (и фальшиво) подмигивая, — но на самом деле мне порекомендовал это место Антуан.
Услышав имя директора «Сент-Экзюпери», Одри невольно вздрогнула, но постаралась сдержать свое волнение. Несколько мгновений она наблюдала за Ле Гарреком, пока тот просматривал меню, — точнее, она смотрела на какую-то воображаемую точку, позади которой он находился, поскольку его лицо было полностью закрыто развернутым меню — поверх меню виднелись лишь его иссиня-черные волосы.
— Николя, — сказала она мягким и одновременно решительным тоном.
Он
— Да?
— Николя, я хотела сказать вам кое-что… Во-первых, давайте перестанем обращаться друг к другу на «вы» — в этом нет никакого смысла. И во-вторых… я хочу, чтобы ты перестал играть в свои игры сегодня вечером.
Ле Гаррек положил меню на стол, выпрямился и взглянул на Одри. Видно было, что он удивлен таким решительным выпадом.
— Я хочу сказать… Да, у тебя был тяжелый день, — продолжала она. — Но после того разговора, который состоялся между нами на вечеринке… точнее, после того, о чем я тебе рассказала, я бы предпочла, чтобы ты снял маску. Не заставляй себя изображать весельчака. И не заставляй меня делать вид, что мне это нравится. Я согласилась принять твое приглашение не для того, чтобы веселиться…
Ле Гаррек несколько секунд смотрел на нее непроницаемым взглядом, потом кивнул.
— Ты права, — серьезно сказал он. — Мне, конечно же, нужно быть мрачным и молчаливым, как любому автору детективов, который приехал искать вдохновения в туманах Лавилля…
Одри нахмурилась, раздраженная этим новым проявлением бессодержательного юмора.
— Я не это хотела сказать…
— Я знаю, — мягко перебил он и вздохнул. — Видишь ли, Одри, я встретил тебя в один из самых худших периодов своей жизни. Кроме всего прочего, этот период был не слишком богат на… столь приятные знакомства. Но… — он отвел взгляд, явно смутившись, — но ты мне очень нравишься. А в таком состоянии — когда тебе кто-то очень нравится — испытываешь… неловкость. Во всяком случае, чувствуешь себя неуверенно. У меня очень редко были такие встречи, и каждый раз я был не в своей тарелке. Нынешняя ситуация осложняется еще и тем, что обстоятельства… не располагают к чему-то подобному…
Он замолчал, подыскивая слова.
— Однако мне в самом деле очень хотелось поужинать с тобой сегодня вечером. Именно сегоднявечером, даже если это и звучит странно… Да, действительно, мы встретились не затем, чтобы веселиться. Скорее для того, чтобы попытаться узнать друг друга. Или даже нет — просто чтобы провести вместе некоторое время… Ненадолго забыть весь остальной мир… во всяком случае, весь остальной Лавилль-Сен-Жур…
Он замолчал и, повернув немного голову, взглянул в окно.
— Да, — тихо произнес он затем, — вместе забыть туман…
Одри не могла произнести ни слова. Кровь громко стучала у нее в висках. Когда она в последний раз слышала (и слышала ли вообще?), чтобы мужчина говорил с такой откровенностью? Раскрывал перед ней душу в таких простых, спонтанно произнесенных словах?..
— Ты не хочешь что-нибудь сказать? — наконец спросил Ле Гаррек. — Или хотя бы улыбнуться, или изобразить удивление, даже шок?.. Неважно, хоть что-нибудь, а то я начинаю себя чувствовать полным идиотом… причем сидящим не на обычном, а на электрическом стуле.