Проклятый город
Шрифт:
— Пошли, — механически приказал он женщине.
Дон Грэйвз, помощник окружного прокурора, на которого свалилось дело «Народ против Эстер Паркс», несмотря на свои тридцать с небольшим, уже почти облысел. Обличьем он напоминал испуганного муравьеда: вытянутый вперед острый нос, круглые удивленные глаза без ресниц и, казалось, без век. Нос и глаза Дона Грэйвза повернулись в сторону Кена Корнинга, и помощник прокурора, излучая доброжелательность, произнес:
— Нет, обвинение
Кен был терпелив.
— Не так-то легко будет протолкнуть это обвинение. Вы не хуже меня знаете, что ее спровоцировали на предложение взятки. В жюри присяжных двенадцать человек, и иные из них не захотят упрятать за решетку женщину за то, что она торговала спиртным и коп протянул ей открытую руку. Смазать эту руку — в этом нет ничего преступного, это естественная жизненная реакция нормального человека.
Помощник прокурора облизнул губы кончиком очень светлого, казалось, прозрачного языка.
— Уголовный кодекс придерживается иного мнения.
Кен Корнинг нахмурился.
— В уголовном кодексе много чего наговорено, как и в конституции.
Дон Грэйвз согласно кивнул и отвернулся, но Корнинг не отставал:
— Насчет залога. Если снизить сумму до тысячи наличными, она внесет залог.
— Вы же слышали, что сказал судья. Десять тысяч налом или залоговое обязательство на двадцать тысяч.
— Какого дьявола! — вспыхнул Корнинг. — Вы ее приподносите, как убийцу или вооруженного грабителя. Как будто не знаете, как ваши копы падки на взятки. Думаете, присяжные столь наивны, что не удивятся, с чего вдруг такая добродетельность в вас проснулась. Йорк-сити — белая ворона, город неподкупных!
— Закончил? — спросил Грэйвз.
— Нет!
Тягучий и бесцветный голос Грэйвза остановил Кена Корнинга на полпути к двери.
— Послушайте, Корнинг.
Кен остановился.
— Тащите ее немедля в суд с признанием, и я запрошу минимальный срок.
— Срок? Не штраф?
— Только срок. К черту штрафы.
— К черту вас всех! — рявкнул Корнинг и хлопнул за собою дверью.
Хелен Вейл уже получила дневные газеты.
— Новости? — улыбнулся ей Кен, входя в офис. Принимая газеты, он коснулся кончиков ее пальцев, еще раз улыбнулся и погладил женскую ладонь.
— Молодец!
— С чего вдруг? — удивилась она.
— Не знаю. Просто так.
— Как подзащитная?
— Тоже не знаю. Курам на смех. Они ее рядят в медвежатники или убийцы. Этот шарик от пинг-понга с глазами хорька, Грэйвз, велел мне заставить ее признать вину и пообещал за это минимальный срок.
Хелен Вейл ужаснулась:
— То есть упечь женщину за решетку за то, что она сунула копу пару баксов?
—
— И что вы ему ответили?
Корнинг ухмыльнулся:
— Мой ответ ему, драгоценнейшая, не для ваших маленьких перламутровых ушек.
Он прихватил газеты и вошел в кабинет. Уселся в кресло, взгромоздил ноги на стол, открыл спортивную страницу, просмотрел заголовки, вернулся на первую полосу.
Телефон.
— Беру, Хелен! — крикнул он и схватил трубку, не выпуская из другой руки газету.
Тонкий голос Сэма Паркса не дождался его «алло».
— Корнинг, адвокат?
— Да, слушаю.
— О'кей. Это Паркс. Я по поводу жены. Слушайте, я знаю, почему они на нее взъелись. Не по телефону. Сейчас к вам приеду, не уходите.
— Жду.
— Бегу! — прозвенело в трубке, и Кен услышал щелчок разъединения.
Хмурясь, Корнинг вернулся к газетам. Взглянул на часы: пять минут четвертого. Сквозь открытое окно доносится уличный шум, проникают пряные запахи позднего лета.
Незрячими глазами Кен скользил по заголовкам передней полосы. С чего весь этот карнавал вокруг ничем не примечательной владелицы третьеразрядной забегаловки, смазавшей нечистую лапу копа? Какой-то спешный налет без обычной подготовки… Они даже не знали толком, кто ведет дело, и дали мужу возможность ускользнуть. Невидящими глазами он уставился в газету, тщетно пытаясь разгадать эту головоломку. Тикали часы, текли минуты, часы на ратуше пробили четыре, минутная стрелка проползла еще четверть циферблата.
С улицы донесся рев и грохот тяжелого грузовика. Еще какие-то звуки заставили дрожать стекла. Кто-то пронзительно завопил: ребенок или перепуганная насмерть женщина. Визг покрышек, крик мужчины.
Краткое молчание сменилось рокотом многих голосов, стуком каблуков о бетон. В отдалении взвыла сирена. Но Кен Корнинг слишком глубоко погрузился в размышления. Значимость этой подоконной какофонии дошла до него, лишь когда сирена уже разрывала барабанные перепонки и к ней добавился колокол «скорой помощи», затихший как раз под окном его кабинета.
Он оторвался от газеты и встретился взглядом с вошедшей Хелен Вейл.
— Что-то случилось, — сказала его секретарша, указывая на окно.
Кен бросил газету на стол и подошел к окну. Хелен положила руку ему на плечо, они высунули головы в окно. Он почувствовал, как щеку его щекочут волосы Хелен, ощутил тяжесть ее ладони на плече и обнял ее за талию.
Оба не отрывали глаз от улицы под ними.
Уличное движение замерло. Все автомобили застыли. Люди сновали взад-вперед, под окном собиралась толпа. К тротуару задом двигалась карета «скорой помощи», коп в форме разгонял людей. Сизый дымок из выхлопных труб стоящих автомобилей накрыл толпу под окном неподвижной полупрозрачной пеленой.