Проклятый из рода Распутиных
Шрифт:
Я тоскливо обвёл взглядом полутёмную столовую, где собрались на обед осколки рода, очевидно, пришедшего в полный упадок. Всего три человека, включая меня… Что же стало с Распутиными? Уверен, скоро я это выясню. Но в любом случае, для старта всё очень плохо. Конечно, хорошо, что я не попал в тело младенца, однако всё равно — в этом мире я никто. Тому, кто хоть что-то значит, не накладывает еду одна престарелая служанка. И живёт он не в лачуге, которую назвать поместьем можно разве что по очень-очень старой памяти или сослепу.
Ну, да ладно. В том мире я сам достиг всего — сделаю то же самое и в этом. Хотя как может
Все эти мысли пронеслись в голове очень быстро. И я отогнал их как недостойные того, кто привык преодолевать трудности и высоко держать голову. Раз уж я поднял бокал за Распутиных, придётся смириться с тем, что я теперь — часть этого рода. И сделать его великими. Сколько бы судьба ни предназначила мне провести в этом мире.
— О чём задумался, сынок? — спросила Ольга, коснувшись пальцами моей руки. — Всё в порядке? Ты до сих пор переживаешь, что дракон не откликнулся на зов?
— Вроде того, — ответил я рассеянно. — Хотя нет. Просто не могу понять, почему, — вот и первая закинутая удочка.
Надеюсь, ответ что-нибудь прояснит, а там потихоньку и остальное выведаю.
— Ну, не ты первый, не ты последний, — вздохнула женщина. — Сам знаешь: над род уже давно не может похвастаться пробуждением дракона.
— Не говори так! — нахмурился отец. Столовые приборы замерли у него в руках. — Я верю, что Ярослав станет тем, кто сумеет преодолеть проклятье! Не знаю, как и когда, но наш сын разорвёт порочный круг! И мы всё для этого сделаем!
Ольга тяжело вздохнула. Видимо, этот разговор происходил у них с мужем не впервые. Я слышал боль, звучавшую в голосе Игоря. Он не смирился и никогда этого не сделает. Интересно, что за проклятье такое. И зачем пробуждать дракона? Вроде, не так уж крепко мы и спим. А те, кто нарушал наш покой, дорого платили за это. Неужто эти люди обезумели от горя настолько, что решили потревожить сон какого-то дракона?! Но зачем?! А главное — выходит, в этом мире есть мои сородичи?!
— Не вздыхай, — уже куда спокойнее сказал Игорь. Видимо, взял себя в руки. — Это случится. Ярослав сможет призвать своего дракона. Иначе какой вообще смысл в существовании Распутиных? Мы всё преодолеем и вновь поднимемся на самую вершину. Наш далёкий предок вышел из крестьян, добрался до столицы, стал другом царя и в конце концов получил титул, — он поднял нож, словно призывая к особому вниманию. — Наследственный! И мы гордо несём его до сих пор, несмотря ни на что! Пусть годы былой славы позади — это ничего не значит. Бывали и прежде у Распутиных падения, и мы всегда выкарабкивались и возносились ещё выше! Такова наша судьба. Таков наш дух! — он взглянул на меня, и я вдруг увидел в его выцветших глазах не только давнюю боль, но и любовь.
Никто ещё никогда не смотрел на меня так — словно я был одновременно и источником страданья, и единственной надеждой!
— Ты сможешь, сын! — торжественно сказал Игорь. — У меня нет в этом сомнений. Если бы я думал иначе…
— Ладно-ладно, — мягко встряла Ольга. — Успеется об этом. Давайте есть. А то Ярослав сейчас, кажется, ни о чём другом и думать не может.
— Да, точно, — Игорь улыбнулся. — Зря, что ли, Аглая старалась. Приступим.
Наконец-то!
Слишком наседать с расспросами было нельзя. А то родственники, пожалуй, решат, что у меня амнезия, или крыша поехала от перенапряжения. Зато путём провоцирующих замечаний я сумел выяснить, что у каждого клана в этом мире есть так называемое Гнездовище. И там, типа, обитает дракон. Вернее, несколько драконов. На самом деле, конечно, никаких яиц там нет — просто место родовой силы. Этакое капище, куда отправляются юные представители клана, чтобы пробудить — или, как здесь говорят, призвать — так называемого дракона — магическое существо, дающее своему владельцу волшебную энергию. Насколько я понял, драконы эти бывают самые разные. Наиболее сильными и желанными считаются драконы стихий — огня, воды, земли и воздуха. Но есть и другие, некоторые из которых почти не уступают первым четырём. Например, драконы тени или молнии. Ну, а есть и совсем слабенькие — вроде дракона лунного света. Такое разве что для девчонок подходит, дорожки на пруду пускать. В общем, кому как повезёт. Поэтому родители с замиранием сердца ждут, какого дракона призовёт их чадо.
Маги поступают в академию то ли всадников, то ни наездников. Там их обучают максимально раскрывать свои волшебные дары. И мне, как неудачнику, не способному пробудить свою силу, туда попасть никак не светило! Парадокс: самому быть драконом и оказаться вдруг слабаком в мире, которым я, если подумать, должен править по праву рождения. Некоторые насмешки судьбы поистине жестоки…
После обеда родители отправились отдыхать. Отец выглядел крайне измотанным и больным. Кажется, застольная беседа отняла у него последние силы. Мать его сопровождала. Он тяжело опирался на её худое плечо, когда шёл, хоть и старался особо не наваливаться.
Я тоже едва поднялся. Но ложиться в кровать? Это было унизительно, так что я, собравшись с последними силами, отправился прогуляться. В конце концов, нужно же осмотреть поместье: какие-никакие, а теперь это мои владенья.
— Куда это ты, Ярослав Игоревич?! — всполошилась Аглая, заметив, что я направляюсь к выходу.
— Подышать свежим воздухом хочу. Что-то мне нехорошо.
— Так воздух тут не поможет, — махнула рукой старушка. — В проклятье дело-то. Тут хоть холодной водой обливайся по утрам, хоть вокруг дома бегай, хоть приседай — всё едино, не будет силы ни в руках, ни в ногах. Ох, прости, батюшка, дуру старую! — расстроилась она, заметив мой пристальный взгляд и решив, что её слова сделали мне больно, напомнив о недуге. — Не надо мне болтать! Всё, ухожу! — и она, подхватив грязные тарелки, юркнула в дверь прежде, чем я успел её остановить и расспросить.
Вот ведь бойкая старуха!
Выйдя на улицу, я попытался вдохнуть полной грудью воздух, но не смог: под рёбрами засвербило, и меня согнуло от саднящего кашля. Да что ж за болезнь-то такая?!
Опираясь рукой о стену, я прошёл до угла, свернул и увидел коренастого мужика, точившего на пне то ли длинную косу, то ли снятый с рукоятки изогнутый клинок.
— А, барин! — весело окликнул он меня, заметив. — Подходите! Что, вышли растрясти гнилые косточки? Хе-хе… Дело хорошее. Что, не прилетел к вам дракон сегодня?