Проклятый Легион
Шрифт:
— Да, — согласился Плот Два, — но как нам получить такой совет? Мы не можем покинуть океан, а хадатане окружили планету своими военными машинами.
— Вот поэтому, — спокойно подумал Плот Один, — нужно заставить хадатан доставить нам такого специалиста.
— Но как же мы заставим их? — спросил Плот Три.
— Угрожая захватить остальные корабли, — легко ответил Плот Один. — Как и люди, хадатане находят нашу способность контролировать их мозговые узелки пугающей.
— Это верно, — ответил Плот Два, — но мы не можем дотянуться дальше того корабля, который мы уже захватили. Когда мы нанесли удар, он был на низкой орбите, как называют это люди. Остальные находятся вне пределов нашего воздействия.
— Я-то это знаю, — терпеливо ответил Плот Один, — но хадатане не знают.
— А-а, — подумал Плот Три, — ты предлагаешь использовать тактику, которую специалист Хенза называл «блефом»?
— Точно, — самодовольно подтвердил Плот Один. — Искусство, приобретенное благодаря игре под названием «покер», имеет много применений. Людям не хватило силы защитить нас, но они дали нам оружие, и наш долг — использовать его.
Военный командующий Ниман Позин—Ка поднес террариум к свету и удовлетворенно хмыкнул, любуясь своей последней работой.
Первоначальный комплект не включал ни гор, ни материалов, необходимых для их изготовления, но немного податливого пластика, реквизированного у технического отдела, да кой–какие другие мелочи решили эту проблему.
Горы были серые, как горы вблизи его родной деревни, и с белыми верхушками.
Позин—Ка опустил террариум и вздохнул. Он откладывал этот момент до последней возможности, но надо было браться за работу.
Военный командующий встал и подошел к головизору. Подобие планеты, обозначаемой людьми как IH-4762–ASX41, висело в воздухе, вращалось перед глазами и требовало принять решение. Планета была голубой с белыми вкраплениями и сама по себе сравнительно безобидная.
Да, Сэйлинт обладали беспрецедентными мысленными способностями, но большой угрозы не представляли. Да, они захватили контроль над хадатанским крейсером, но Позин—Ка мог потерять этот корабль и все еще гордиться уровнем потерь, который на восемьдесят два процента был ниже предсказанного.
Что касается угрозы Сэйлинт захватить остальной его флот, то вряд ли им это по силам. В конце концов, зачем угрожать тем, что ты действительно можешь сделать? Нет, это лишь тактический ход, цель которого — заставить хадатан согласиться на их просьбу. А просьба была странная.
Сэйлинт хотели видеть человеческого солдата. Или, на худой конец, политика, хотя военный командующий не был уверен, что понимает разницу. Они не сказали зачем, но Позин—Ка предположил, что фитопланктон нуждается в военном совете. При нормальных обстоятельствах Позин—Ка отказал бы в такой просьбе, но теперь хотел удовлетворить ее, так как это заняло бы день, а может, и больше. Время у него есть.
За исключением проблемы с Сэйлинт и с довольно упрямыми людьми на астероиде под названием Веретено поход проходил с огромным успехом. Его корабли опустошили семь систем, уничтожили сотни кораблей и захватили столько форпостов, исследовательских станций, топливных баз и прочих объектов, что Позин—Ка потерял им счет. Они сопротивлялись, но это было неорганизованное сопротивление. Когда же люди ответят по–настоящему?
Этот вопрос занимал его мысли во время вахты и его сны. Ему бы радоваться и наслаждаться, качаясь на гребне великой победы. Но никакие успехи не могли избавить командующего от постоянного страха, что сидел у него под ложечкой. От чувства, что впереди их ждет ужасная трагедия, что они движутся слишком быстро, слишком много планет обходят стороной и выходят за пределы линий снабжения.
Однако были и другие, вроде командира пики Мо–дер–Та и его наставника великого маршала Пем—Да, кто считал, что все идет хорошо. Даже очень хорошо, если судить по поздравительным торпедам.
Ясно, что Пем—Да и остальные чувствовали ту радость, которая ускользала от него, наслаждались победами, которые оставляли в нем пустоту, и жаждали продолжения. Они противились любым задержкам и подняли бы его на смех, если бы узнали о его истинных чувствах.
Но Позин—Ка доверял своим инстинктам, верил, что основные страхи, которые так долго вели его расу — благословение, а не проклятие, и был полон решимости принимать их в расчет.
А значит, требовалась причина, какая–нибудь уважительная причина, которая задержит наступление. И Сэйлинт были очень кстати.
Повернувшись, Позин—Ка пересек командный центр и сел в свое кресло. Он нажал кнопку, и сержант поспешил откликнуться.
Норвуд отжималась, когда вошел охранник. Она отжималась каждый день ровно в 09.00 и за последние несколько недель сумела увеличить число отжиманий с двадцати до двадцати пяти.
Пока этого хватало. Зарядка была средством дисциплины, способом вернуть силу измученному телу, но постепенно стала чем–то более важным. Отжимания превратились в утверждение оптимизма, надежды на будущее. Люк открылся без предупреждения, и Норвуд заставила себя не обращать на него внимания.
— …двадцать два… двадцать три… двадцать четыре… двадцать пять.
Норвуд прыжком поднялась на ноги. Если это и произвело впечатление на хадатанина, он ничем этого не показал. Еще один охранник стоял за его спиной.
Норвуд отжималась раздетой до пояса. Охранники на это, конечно, не реагировали, но ей было неприятно. Она потянулась за одной из оливково–серых маек, которые реквизировала из запасов Болдуина, и натянула ее.
— Да?
Хадатанин моргнул.
— Вы наденете любое снаряжение, которое сочтете нужным для полета на поверхность, и пойдете со мной в стартовый отсек, — прошипел он на своем языке.
— Полет на поверхность? Зачем?
— Затем, что военный командующий приказал, — просто ответил хадатанин. — У вас на сборы пять единиц времени.
Хадатане вышли из каюты, люк с шипением закрылся, и Норвуд закончила одеваться.
Она очень мало знала о лежащей внизу планете, только что на ней обитает разумный планктон, и что там жила группка человеческих ученых. Их, как и всех людей, встреченных на краю, безжалостно убили.
Так что же происходит? У охранников ничего не знаешь, но несомненно одно: после недель, проведенных взаперти в крошечной каюте, любая прогулка будет приятной.