Проклятый металл
Шрифт:
– Если бы они могли, давно бы так и сделали. – Целительница передала мне выточенную из дерева чащу и наполнила ее вином. – А им понадобилось без малого двадцать лет, чтобы оттеснить нас от гор.
– Ну, деревья тоже растут не быстро. – Я пригубил вино. Сладкое. Легкое. Ароматное. И очень необычное. Никогда ничего подобного пробовать не доводилось.
– Ты многого не знаешь о деревьях, – загадочно усмехнулась девушка.
– Не буду спорить. Зато я многое знаю о людях…
– И? – Лаура, будто дразня, придвинулась
– И мне прекрасно известно, что для продления рода требуются мужчины.
– Ах, ты об этом! – Целительница вернулась к столу наполнить свою чашу. – Не думаю, что продление рода так уж необходимо бессмертным.
– Бессмертным, возможно, и не требуется. – Я допил вино и подставил чашу под наклоненное горлышко кувшина. Как ни странно, у меня не возникло ни малейшего подозрения, что Лаура водит меня за нос. Скорее развлекается. – Но к вам это не относится.
– И почему ты так решил? – озорно сверкнула глазами девушка.
– Возраст, – предположил я. – Бессмертные должны быть все примерно одного возраста. Я так полагаю.
– Может быть, может быть, – несколько раз кивнула о чем-то задумавшаяся Лаура. – Это вопрос?
– Да.
– Раньше каждую осень мы устраивали ярмарку. Специально для тех… с гор.
– Ясно.
– Ты сообразительный, – улыбнулась девушка. – Почему выбрали именно тебя?
– Выбрали куда? – Я даже не сразу понял, о чем идет речь, потом догадался и отпил вина. – Это моя работа.
– Убивать людей?
– Защищать одних людей от других.
– От людей? Или от тех, кому не может повредить холодное железо? – Лаура дотронулась до висевшего у меня на груди амулета – серебряного пентакля, подаренного экзорцистом.
– И от них тоже, – поморщился я от некстати вернувшейся головной боли.
– Что случилось? – От целительницы эта гримаса не укрылась.
– Да так, ерунда. Ударился.
– Покажи. – Лаура обхватила мою голову изящными, но цепкими пальцами. – Наклонись…
Я выполнил распоряжение и почувствовал идущий от тела девушки аромат. Невольно поежился и, когда меня оставили в покое, первым делом допил вино.
– Удар был очень серьезным, а ранение залечено весьма небрежно, – закусила губу целительница.
– Как получилось…
– Вот оно что! – фыркнула Лаура и указала на тюфяк. – Ложись! Нет, на спину.
Я улегся, как она велела, и девушка присела рядом. От положенных мне на макушку ладоней начало распространяться тепло, и дрема накатила как-то совсем уж незаметно. Накатила, заставила расслабиться и вышвырнула из тела опостылевшую за последнее время боль.
– Так лучше? – уточнила целительница.
– Намного, – с трудом прогоняя сонливость, ответил я.
– Знаешь, Себастьян, насчет платы за лечение, – хитро прищурилась девушка и вдруг уселась на меня сверху, – кажется, у меня есть идея на этот счет…
Надо ли говорить, что я эту идею поддержал
VIII
Проснулся я на рассвете. Откинул невесомое покрывало, уселся на тюфяк и стиснул ладонями виски. Голова раскалывалась так, будто не три чаши вина вчера выпил, а бочонок пива в одиночку осушил. Еще и не выспался…
– Как самочувствие? – обернулась копавшаяся в одном из сундуков Лаура. Я подошел к девушке, ухватил край коротенькой туники и тотчас получил по рукам. – Перестань!
– Думаешь?
– Не время, – отрезала та. – Старейшины уже выслушали твоего спутника.
– Знаешь, я бы тут подзадержался, – неожиданно для себя признался я и, чтобы скрыть замешательство, вернулся к тюфяку за одеждой. Одежды, впрочем, нигде видно не было. Неужели стирать утащила? Да нет, когда бы?
– Ничего не выйдет, – мотнула головой девушка, и сплетенная из длинных волос рыжая коса нервно дернулась, повторяя движение хозяйки.
– Почему? – А ведь мне действительно хотелось остаться! Хорошо здесь, спокойно. Нормальное желание для решившего остепениться мужчины средних лет. Хм… Для кого угодно нормальное, только не для меня. Вот если б Лауру в охапку и на корабль…
– Потому что у тебя болит голова. – Целительница кинула мне какой-то плод размером с некрупную сливу.
– Брошу пить? – Я машинально перехватил его, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Что же такое творится, в самом деле?
– Это не похмелье, – грустно улыбнулась Лаура. – Просто мужчины не могут жить в этом лесу. Как бы им того ни хотелось. А мы не можем жить где бы то ни было еще. Такая наша судьба…
– Расскажешь? – Надкушенный плод оказался почти безвкусным, но стоило прожевать первый кусочек, головная боль моментально стихла.
– Все дело в деревьях у озера. Ты ведь почувствовал аромат их цветов? Аромат, пыльца, толченая кора, сушеные листья, плоды. Мужчины привыкают и уже не могут без этого жить. Со временем это низводит вас до уровня домашних животных. Милых, но совершенно безмозглых.
– Наркотик? – облизнул я перепачканные соком пальцы. – И как быстро наступает привыкание?
– Тебе это не грозит, у тебя болит голова. Ты просто однажды не проснешься. Так тоже бывает.
– Весело. А мой спутник?
– Две-три ночи здесь, и он уже никуда не уедет.
– А деревья, они растут только в этом лесу?
– Лишь по берегам озера. И если нас отсюда прогонят, мы умрем, – вздохнула Лаура и передала мне ворох одежды. – Вы действительно спасли нас и наш лес…
– Теперь понятно, чем вы торговали на ярмарках, – вздохнул я и начал раскладывать одежду на подоконнике. Как ни странно, – это были не мои вещи. Почти невесомая рубаха, штаны и серовато-зеленая куртка, пошитая из уже знакомой чешуйчатой кожи. Хорошо хоть исподнее оставила.