Проклятый остров
Шрифт:
– Вот и что?
– Он меня ударил дрыной! Чертов маньяк! Это уже вторая попытка убить меня за каких-то пару дней.
– Дай посмотреть.
– Отец оттолкнул Игорь и осторожно убрал поплавившуюся в некоторых местах ветровку, осматривая рану.
– Это ожог?
– Я свалился в костер.
– Вы оба друг друга стоите. Игорь, принеси аптечку. Только тихо, не буди девчонок.
Рана на предплечье Леши оказалась не такой страшной, как он старался показать - небольшой участок, размером где-то пять на пять сантиметров, стал пунцово-красным и начала пузыриться. Отец, практически закрытыми глазами, устало зевая и тихо матерясь, быстро обработал ожог, плотно перевязав бинтом, и попутно вручил сыну таблетку обезболивающего.
– А теперь оба спать.
– Ты серьезно?
– удивился младший, видя, что мужчина совсем не в форме.
– Я могу постоять на карауле еще пару часов.
– Чтобы ты еще кого-нибудь покалечил?
– Это вышло случайно...
– Я мог головой в костер угодить...
– Мог не подкрадываться сзади?
– А ты прям "барыня кисейная", куда бы деться.
– Оба. Прочь.
– Пап, давай я с тобой останусь, там что-то было в кустах...
– Игорь, иди спать, тебе нужно отдохнуть, чтобы ничего не мерещилось.
– Давай я тогда останусь, - предложил Алексей, все еще зло поглядывая на брата.
– Какая от тебя сейчас польза? Встретимся утром.
Игорь долго не мог уснуть, застегнув молнию спальника по самое горло и борясь с желанием начать ворочаться с боку на бок или развалиться на кровати звездочкой - обычно это помогало ему уснуть. Он прислушивался, стараясь уловить ровное дыхание отца сквозь глухое потрескивание сучьев в костре. Готовый в любой момент подскочить и броситься ему на помощь. Но по ту сторону все казалось спокойным, разгоревшийся костер проецировал на тентовую ткань высокую грузную фигура отца, который, покашливая, периодически шевелил угли, практически не двигаясь со своего насиженного места.
Кажется, этот остров действительно сводил их всех с ума.
День пятый
– Ты можешь позвонить ему сейчас?
– Как ты себе это представляешь?
– Вызов экстренный.
– Просто успокойся и передохни.
Голоса вторглись в беспокойный сон Игоря, медленно вытягивая его на поверхность и оставляя совершенно растерянным и опустошенным. Наверное, ему удалось угомониться только под утро, но даже это состояние полудремы вряд ли можно было считать полноценным сном. Казалось, он ни на секунду не прекращал прислушиваться к вечно бодрствующим джунглям, с минуты на минуту ожидая, что равновесие нарушиться и мнимому покою придет конец.
Отец и брат мельтешили перед его палаткой туда и обратно, размахивая руками, то и дело переходя с шепота на короткие выкрики.
– Здесь нет связи.
– Тогда отдай его мне, я попробую забраться повыше.
– Не пори горячку, сын.
– Но ей плохо!
– Она просо перенервничала.
– У нее истерика!
– Пусть выпьет успокоительного.
– Мы должны уехать.
Странно было слышать эту фразу от Леши, который в своем фанатизме по дикой неизведанной природе едва ли уступал отцу. Игорь расстегнул замок и выбрался из палатки. Солнце еще только начинало свое путешествие по небосклону, слабо пробираясь между дружно сцепленные между собой ветви, оставляя лагерь в относительной прохладе. Отец и брат бросили на него короткий взгляд, на пару секунд прекратив спор, а потом продолжили как ни в чем ни бывало.
– Что произошло?
Они снова замолчали, практически синхронно вздохнув и понуро опустив голову. Что могло измениться за несколько часов?
– Кому плохо? Маме?
– Этого следовало ожидать после ее вчерашнего приступа.
– Алисе, - наконец выдавил из себя Алексей.
– Нам нужно уехать, пока не стало хуже.
– Что? На нее что-то напало?
– Хоть отец и убеждал их, что здесь нет никого, представляющего опасность для человека, но парень нутром чуял, что это не так. Ядовитые змеи, пауки, мелкие насекомые? Кто-то гораздо крупнее?
– Когда?
– Ей просто приснился дурной сон, - махнул рукой отец, показывая, что разговор на этом должен быть окончен.
– Обычный нервный срыв. Такое бывает, когда человека полностью отрывают от телевизора и Интернета.
– Дело не в этом!
– Брат был в шаге от того, чтобы сорваться и устроить настоящую истерику. Таким его еще никто никогда не видел.
– Ей плохо. Она бредит. Это может быть реакция на воду или ядовитый укус...
– Я осмотрел ее. У нее даже жара нет.
– Когда появится, будет уже слишком поздно, отсюда до ближайшей больницы ни один день пути.
– Леш, она вчера увидела реакцию Вики, прониклась, вот ей и приснился этот сон. Она у тебя слишком впечатлительная.
– Отдай мне рацию.
– Леша был непреклонен.
– Мы уедем отсюда, а вы, если хотите, оставайтесь. Хотя, думаю, мама тоже с радостью к нам присоединится.
– Давай не будем пороть горячку.
– Тебе что, все равно?
– Подожди хотя бы до обеда. Она придет в себя. Я уверен.
– А я нет.
– Но, по крайней мере, в этот раз налета на лагерь не было?
– встрял Игорь, осматриваясь и убеждаясь, что все как и прежде на своих местах.
– Я бы не был так уверен.
– Брат сцепил руки в кулаки, напрягая челюсть так, что на скулах заиграли желваки.
– Я дежурил всю ночь! Никто к лагерю даже не приближался!
– Тогда откуда она взялась?
– Твоя девушка подобрала ее в лесу и притащила в палатку.
– Я все время был с ней!
– Значит не все.
– Так что произошло?
– Игорь переводил взгляд с отца на брата, чувствуя, что проспал все самое важное.
– Вы о чем?
– Я тебе поражаюсь, - покачал головой отец.
– Как ты умудряешься так крепко спать? Даже завидую.
– Кто-то принес в лагерь эту куклу и подложил к нам в палатку, чтобы запугать.
– Леша походил на сумасшедшего, трясясь как в ознобе.
– И ты его не видел. Скажи уж сразу, что заснул.
– Да, я глаз не сомкнул!
– повысил голос отец.
– Лучше признай, что не можешь о ней позаботиться.
– Как и ты о маме!
Было сказано слишком много. На несколько секунд, показавшихся вечностью, над ними повисла загробная тишина. Игорь во все глаза смотрел на отца и брата, настолько потрясенный услышанным, что впал в ступор, открывая и закрывая рот, но не находя слов.