Проклятый остров
Шрифт:
– Это могила той женщине?
– Нет, - последовал короткий смешок, будто Инна действительно находила в его вопросе что-то забавное.
– Ее тело давно было истерзано этим островом, обращенное в прах.
Парень прищурился, зацепившись взглядом за клочок пестрой ткани, непонятно каким чудом не изъеденный временем и сохранивший остатки цвета. Краем глаза он заметил слабую, алую вспышку, там, где когда-то ютилось сердце, словно спустя столько времени оно вновь вернулось к жизни.
– Что это?
– Не помня себя, Игорь спрыгнул в могилу,
То, что привлекло его внимание, было красным кулоном в форме переспевшего яблока. Он осторожно стряхнул с него землю кончиками пальцев, запоздало понимая, что это украшение ему смутно знакомо. Уже зная, что увидит, Игорь поднял глаза. Девушка возвышалась над ним все с тем же отрешенным выражением лица, смотря куда-то вдаль и сжимая в руках свой кулон как какой-то языческий оберег.
Эта минута молчания затянулась. Игорь отшатнулся, поспешно выбираясь из могилы, силясь задать вопрос, но окончательно путаясь в мыслях.
– Вы были знакомы?
– Звучало до предельного глупо, но с чего-то нужно было начинать.
– Она и мне не давала уйти. А я же просто хотела помочь. Им всем.
Ее голос сейчас доносился откуда-то издалека, искаженный непреодолимым расстоянием. Игорю приходилось прикладывать усилия, чтобы понять смысл ее слов.
– Что все это значит?
Девушка улыбнулась, очень грустно, через силу.
– Ты должен сжечь эти кости, как и предыдущие. Только так можно все закончить.
Парень почувствовал, что в легких не хватает воздуха и сделал глубокий вдох, но захват, сковывающий ребра, ни на йоту не ослаб.
– Ты... ты мертва...
– Прости, что обманывала. Но ты не хотел меня слушать. Только страх смог загнать тебя так далеко. Столько лет и никого... Ты был моей единственной и последней надеждой. Как и их тоже.
– Но твои родители... Лагерь...
– Они давно уехали. И наверняка уже смирились. Знаешь, если бы они могли что-то сделать, то непременно бы это сделали. В чем их винить... Проще поверить, что твою дочь унесло приливным течением в открытый океан, чем ее поглотили джунгли. Они искали меня, правда искали.
– Было не понятно, кого она больше пытается в этом убедить - Игоря или себя.
– Вот только не нашли.
Игорь впал в непонятный ступор, полностью отдавшись нахлынувшей разрушающей тоске, вытягивающей из него последние соки. То, что казалось безумием, сейчас и здесь выглядело как самая правильная вещь на свете.
Инна ощутила его сомнения, подступая чуть ближе, но не прикасаясь.
– Воспринимай это как освобождение. Иначе я навсегда останусь здесь. Совсем одна.
– А что будет дальше?
– Все просто: ты отправишься в лагерь, встретишься с родными. Вы обменяетесь многозначительными взглядами, призывающими никогда не упоминать о случившемся на острове, а на утро дружной семьей отправитесь домой. И очень надеюсь, что в будущем тебе все же удастся убедить себя, что хотя бы половина из того, что ты увидел, была ложью.
– Нет, я говорю о тебе.
Инна
– Я уверена, что любое место - рай, ад или даже абсолютная пустота - лучше этого проклятого острова. Если бы мы ее не остановили, она бы забрала ребенка твоего брата. И бог знает, сколько еще человеческих жизней. Я никому не пожелаю своей участи. Положим же конец этой затянувшейся истории.
– Неужели тебе не жаль?
– У каждого из нас есть свои сожаления, а я потратила на свои слишком много времени. Я поступила так, как была должна и ничего бы не изменила, даже зная, какой финал меня ждет. Порой нам кажется, что у нас есть выбор, но поверь, чаще всего это лишь обман. Мы те, кто мы есть. Так что давай заканчивать эти прелюдия. Наше прощание и так затянулось, а я очень устала.
Игорь чувствовал себя как в полудреме, двигаясь точно на автомате. Он подобрал с земли бутылку с горючим, сбрызнул кости, отыскал брошенную рядом зажигалку и последний раз посмотрел на девушку, будто все еще надеясь, что она громко рассмеется своей шутке, покрутит пальцем у виска, и они вместе отправятся в лагерь. Но выражение лица Инны не изменилось, отрешенное, словно она уже была не здесь и наконец-то выбралась за пределы этого острова.
– Я могу что-то передать твоим родителям?
Она усмехнулась:
– Им уже не нужны никакие вести. Единственное, что я хочу передать - "спасибо". И тебе и твоей семье.
Игорь не стал больше ждать, щелкнув зажигалкой и увидев, как установилось пламя, он бросил ее в могилу. Огонь зло зашипел, взлетая вверх яркими алыми искрами. Вверх взвился столп едкого дыма, заполонив собой все пространство. Парень закашлялся, прикрывая глаза и отступая в сторону. Это продолжалось какое-то время, а когда угольное облако начало рассеиваться и опадать, поляна оказалась пуста.
Он стоял один у трех разрытых могил. Обо всем произошедшем напоминал только стойкий запах гари, пропитавший все вокруг. Тяжело вздохнув, Игорь поднял взгляд вверх, удивленно замечая, что сквозь сетчатое полотно деревьев мелькает не привычное черное ночное небо, которое преследовало его все это время, а светло-серое и с красноватым отблеском приближающегося рассвета. Это должно было принести облегчение, но внутри ничего не шевельнулось. Игорь был абсолютно опустошен. Казалось, настолько же мертв, как и те, чьи души терзали этот остров.
Пытаясь вырваться из дурманящего транса, он заставил себя пошевелиться, разрушая сковавшее его оцепенение. Парень взял в руки фонарь и мечете, и, не оглядываясь, направился прочь с поляны проторенной дорогой, наперед зная, что совсем скоро она должна оборваться непреодолимой чащей. Но через несколько минут он услышал то, во что не мог поверить - шум приливных волн. Волнующий и призывный. Слишком реальный для галлюцинации. Почувствовав поток свежего солоноватого воздуха, осторожно коснувшийся разгоряченного лица, парень не выдержал и сорвался на бег.