Проклятый
Шрифт:
Еще недавно Верховный жрец заговорил бы первым. Сегодня он ждал, склонив голову, когда император позволит ему раскрыть рот. Но, странное дело, покорность жреца больше не доставляла удовольствия императору.
– Не молчите, ваша святость, – вздохнул Эриан, опускаясь на стул. – И садитесь уже.
Тот поклонился, но остался стоять. Спросил негромко:
– Ваше величество, вы верите его рассказу?
– Верю. Его рассказ полностью совпадает с тем, – Эриан поднял голову, чтобы видеть лицо жреца, – о чем предупреждал меня Карий.
Верховный жрец
– Значит, никакого хождения сквозь стены, ваше величество?
– Никакого. Думаю, ваша святость, нам пришло время поговорить начистоту.
– Я в вашей власти, мой император.
– Да, – согласился Эриан. – Но теперь это значит не то же, что вчера. Я знаю об истинных обстоятельствах смерти моего отца. Знаю давно, с самого первого дня. Положение, которое вы заняли, пока я был слаб и растерян, страх, который испытывают перед вами мои подданные, который испытывал поначалу я сам – все это не давало мне возможности обвинить вас.
Жрец был бледен, но спокоен.
– Позволите ли вы мне объясниться, ваше величество?
– Подождите. Спектакль, который вы разыграли на площади, сработал против вас, как я и надеялся. Народ усомнился в вас, а я укрепил его сомнения. Дальнейшее вам известно. Кроме того, что я послал отряд с приказом доставить в столицу герцогиню Тосскую. Я намеревался вырвать у нее признание, применив, если надо, пытки. Затем – казнить вас, как изменника и убийцу императора. А теперь говорите.
Жрец, бледный, как полотно, склонил голову.
– Я не стану отпираться, ваше величество, теперь это бессмысленно. То, что я делал, я делал ради блага Империи – так, как я понимал его. Нынешние события показали, что я ошибался.
– Продолжайте.
– Ваше величество, жрецы обладают некоторыми умениями, недоступными остальным. Это знания, доставшиеся нам со времен уничтожения колдунов. Мы сохраняем их. И тщательно оберегаем от посторонних.
– Вы говорите о колдовстве?
Жрец покачал головой.
– Нет. Не так. Мы не применяем колдовство, это запрещено. Мы изучаем его, как вы, ваше величество, стали бы изучать стратегию и тактику врага в случае войны. Мы учимся его распознавать и бороться с ним, потому что знаем: сколько не вырывай проклятие, придет день, и оно прорастет снова. Мы, служители Бога, поставлены на страже Империи в ожидании этого дня.
– И он пришел.
– Да, ваше величество. Я ошибался, думая, что брат-принц Карий – тот, кто принесет проклятие на землю. Я видел на нем тень, ваше величество, черное присутствие за его спиной. Он и сам об этом не знал, он был всего лишь ребенком, потом юношей, но тень росла вместе с ним. Ваш отец не желал ничего слышать. Он… простите, ваше величество. Вы знаете, как император Атуан относился к храмовым законам. Его решение заключить мир с еретиками было продиктовано желанием избавиться от власти храма. Следующим шагом стало бы прощение колдунов, император не скрывал этого. Страна осталась бы беззащитна перед проклятием. Поэтому я решил действовать.
– И вы убили его. А вину взвалили на Кара.
– Да. Я не оправдываюсь, ваше величество. Тогда это казалось правильным решением. Я ошибся. Беда пришла с другой стороны, а Карий… Карий пытался отвратить ее, судя по рассказу Атуана. Вам ни к чему пытать герцогиню, ваше величество, я не стану отрицать своей вины. Правда, перед лицом того, что грядет в Империю, казнь представляется мне побегом с поля битвы. Позволите ли вы мне рекомендовать надежного человека на пост Верховного жреца?
Эриан вздохнул.
– Вы не так уж и ошибались. Тень была. Кар не просто так стал братом-принцем, тут вы были правы. Но именно вы, ваше предательство толкнуло его на путь тьмы. Глава колдунов использовал вас, Верховного жреца Империи, чтобы обратить Кария против меня. Колдун почти достиг цели. Вот в чем ваша ошибка и ваше преступление. За это вы поистине достойны смерти. Как и за убийство моего отца.
– Я готов, ваше величество, – тихо сказал жрец.
Помолчав, Эриан заговорил о другом:
– Вы сказали, что жрецы умеют бороться с колдовством. Насколько хорошо?
– Не так, как хотелось бы, ваше величество. Обученный жрец может устоять перед наваждением, как вы убедились на примере Атуана. Как долго – зависит от его веры и самодисциплины. Но ни погасить колдовской огонь, ни устоять перед заклинанием смерти или спасти от него других, мы, к сожалению, не можем.
– Как мы убедились на примере Атуана, – откликнулся император, – и это немало. Возможно ли обучить тому же моих солдат?
– Сомневаюсь. Нет, ваше величество, – жрец поднял руку, предупреждая императорский вопрос, – дело не в храмовой тайне. Не только в ней. Дело в вере, в посвящении, отстраненности от мирских страстей. Этому не научишь запросто, как воины учатся фехтовать.
– Может быть, кто-то все же способен… на такую веру?
– Отобрать лучших, в ком сильна духовность, и научить хотя бы основам… – Верховный жрец задумался, затем кивнул: – Да, ваше величество. Попробовать можно. В нашем положении следует хвататься за любую надежду, даже мельчайшую. И, конечно, вы можете располагать жрецами храма так, как подсказывает вам мудрость.
В последних словах Эриан не уловил обычной насмешки. Жрец смотрел с уважением, и оно не было притворным. Не было оно и страхом перед грядущей казнью. Император кивнул.
– Благодарю вас.
– Жалин, один из жрецов высшей ступени – вы, должно быть, помните его, ваше величество, – достаточно разумен и гибок, чтобы занять пост Верховного жреца в это нелегкое время. Если позволите, сегодня…
– Нет.
– Ваше величество?
– Нет. Жалину придется еще подождать своей очереди. В это нелегкое время пост Верховного жреца будете занимать вы.
– Ничего не поделаешь, ваша святость, – продолжил Эриан, убедившись, что жрец не нарушит молчание первым. – Разумные люди оставляют раздоры перед лицом общего врага, только так можно надеяться на победу. Империи нужен храм, а храму нужна Империя. Нам придется научиться доверять друг другу.