Прокурор по вызову
Шрифт:
– Не мешало бы и его арестовать.
– Поступила информация о том, – сказал Меркулов, – что это он заказал тебя в Швейцарии. Там взяли жену киллера, она дала показания…
– А киллер что, жене обо всем докладывал? Они вечерами садились пить чай, и он в подробностях, значит, где, кого и из чего?
– Сам почитай, – Меркулов протянул Турецкому факсовую распечатку, уже переведенную на русский язык.
"Вилкова. Убить следователя Турецкого приказал Мурад Оласаев, член совета директоров московского Резервного банка.
Следователь. Мурад Оласаев лично?
Вилкова.
Следователь. Где вы взяли оружие? Привезли с собой из Москвы?
Вилкова. Нет. У Оласаева вилла под Лозанной. Там Вилкову выдали все, что было нужно.
Следователь. Вы присутствовали при разговоре Вилкова с Оласаевым?
Вилкова. Нет.
Следователь. То есть вы не можете свидетельствовать в суде против Оласаева.
Вилкова. Мне и не нужно. Вилков прекрасно понимал, что киллеры не выходят на пенсию, их обычно убивают после того, как они уже не могут выполнять заказы. Поэтому он всегда записывал разговоры с заказчиком на диктофон, и все пленки хранятся в банковском сейфе здесь, в Женеве. Он говорил, что при такой страховке ему ничего не страшно, и собирался, когда придет время, дать Оласаеву кое-что прослушать.
Следователь. Вы принимали участие в заказных убийствах, которые совершал ваш муж?
Вилкова. Нет. Но я практически всегда была рядом. Это опасная работа, всякое могло случиться. И случилось.
Следователь. Скольких человек убил Вилков?
Вилкова. Шесть, может, семь.
Следователь. И всех по приказу Оласаева?
Вилкова. Да".
– А где пленки? – справился Турецкий. – Они на самом деле существуют?
– Существуют. Они там наслушаются, тогда пришлют.
– А эта Вилкова? Ее нам выдавать думают?
– Пока нет. При аресте сопротивления она не оказывала, на допросах рассказала все, что от нее хотели, ведет себя образцово, всячески с ними сотрудничает, короче, поскольку последнее преступление было совершено на территории Швейцарии, они нам ее выдавать не хотят без очень веских причин. Собственно, это, видимо, была ее цена за откровенность – она им все, что знает, а они ей – швейцарскую тюрьму с цветным телевизором в камере.
– И сколько ей дадут за соучастие? Лет двадцать?
– Думаю, они вообще сойдутся на недоносительстве и выпустят из тюрьмы. Она оружия никогда в руках не держала, и вообще, представляешь, какая эффектная история для присяжных: женщина от безумной любви готова идти за мужем на гильотину, потому что не может его перевоспитать. Она там, кажется, еще и беременна. Доказали виновность Оласаева в ряде преступлений. А поскольку ты проходишь потерпевшим по делу, расследование этого дела я поручу другому сотруднику.
– А фотография этой Вилковой имеется? И еще мне нужны антропометрические данные на ее убиенного супруга? Хочется выяснить, не была ли его левая нога чуть-чуть короче правой.
– Фотографии
– Значит, так, Костя, – сказал Турецкий полминуты спустя, – фоторобот этой бабы фигурирует у меня по делу Косых, а Позняк говорил еще об одном висяке, который на них болтается, там банкира какого-то убили, что ли. Так что нужно срочно слать швейцарцам встречные материалы. Пусть она им все подробности про Косых выложит. Но лучше бы, конечно, ее сюда к нам переправить: на шесть висяков меньше станет в стране, а то и на все семь. Если что, мы ей и тут суд присяжных организуем, пусть очаровывает. Но давай, Костя, закончим с Замятиным.
– Вскрытие, на котором настояла его жена, показало, что его отравили. Уже есть результаты по яду. Редкая экзотическая вещь, когда-то разрабатывался в лабораториях ГБ, но в серию не пошел. Яд был на телефонной трубке. Эксперты даже нашли остатки, правда действует он недолго, поэтому больше жертв нет.
Замятин умер в «Архангельском». Жена была дома в Москве, с девочками он временно не встречался, весь день просидел один. А вечером незадолго до убийства у него была гостья, некто Инара Филиппова. Он звонил на КПП особой зоны, заказывал ей пропуск и на проходную санатория – просил пропустить ее машину на территорию. Пробыла она там недолго, а через час после ее ухода Замятина нашли, но было уже поздно.
– Эта Инара Филиппова ему кто? Я помню, в газете что-то такое читал. Она называлась, кажется, другом семьи и утверждала, что Замятин не мог быть на кассете?
– Я ее пару раз видел на всяких торжественных мероприятиях. Ходили слухи, что она замятинская первая любовь, насколько этому можно верить, я не знаю. Гораздо интереснее то, что в одном из филиалов Швейцарского банка таки обнаружен счет Ильичева, на котором около пятнадцати миллионов долларов и счет Инары Филипповой с семью миллионами. Так вот, вопрос: что мне в свете этого делать?
– Искать убийцу Замятина, Саша.
Поиск убийцы Турецкий начал со звонка Грязнову с приглашением на вечер – распить оставшуюся от Арбузова бутылку и тем самым восстановить дружеские отношения в полном объеме.
– Не могу сегодня, суббота, а дел по горло, – ответил Грязнов извиняющимся тоном. – Давай завтра?
– Завтра так завтра. И верни, пожалуйста, во временное пользование Ильина и Позняка. Причем срочно.
– Вот жук ты стал! С этого бы и начал.
Ильину и Позняку Турецкий дал короткое указание:
– Необходимо задержать по подозрению в убийстве гражданина Замятина гражданку Филиппову Инару Руслановну и препроводить ко мне в кабинет для допроса. Один – к ней домой в Нововаганьковский переулок, другой – в офис: художественный салон «Шаганэ» на Страстном бульваре. Справитесь в одиночку или нужна помощь?
– Смотря кто она такая, – выразил Позняк общее с Ильиным мнение, – леди-босс мафии? Какое отношение она имеет к Замятину?
– Она владелица художественного салона. Вроде бы друг семьи. Задержите – будут и подробности. Ну так справитесь?