Прокурор жарит гуся

Гарднер Эрл Стенли

— Я разделяю эту позицию, — сказал Гарри Перкинс. — Если мистеру Карру что-то известно, он должен мне об этом сказать. Если же нет, то я не вижу причин строить гипотезы и задавать вопросы о том, что не вытекает из дела и не может быть использовано в деле, пока не подкреплено доказательствами.

— Благодарю вас, — с изысканной вежливостью произнес Карр. — С моей стороны это было всего лишь предложение. В дальнейшем я попытаюсь воздержаться от этого.

Затем дал показания патрульный, обнаруживший автомобиль, зарегистрированный на имя Сэди Г. Лосстен. Он нашел машину во вторник около восьми утра запаркованной на Пальм-авеню севернее ее пересечения с Сентрал-стрит. Это примерно

в двух кварталах от «Меблированных комнат Гарвера». Ему был предъявлен номерной знак машины, и полицейский опознал его. Продолжая давать показания, патрульный сказал, что левое крыло машины было сильно помято спереди, левая фара разбита, на поверхности машины имелись многочисленные царапины, а более подробный осмотр показал, что замок зажигания разбит и провода размещены так, что их легко соединить напрямую. Свидетель рассказал далее, как он нашел Сэди Г. Лосстен в «Меблированных комнатах Гарвера».

Затем коронер пригласил на свидетельское место Сэди Лосстен. Вперед торжественно выступила женщина лет пятидесяти, с широкими прямыми плечами, мощными бедрами, сильными руками и пышным бюстом, с двойным подбородком и твердым взглядом блестящих серых глаз. Видимо, она полагала, что миссис Хантер преднамеренно преследует лично ее, и поэтому, отвечая на вопросы коронера, каждый раз обращала взор к матери погибшего ребенка. Они с мужем прибыли на машине из Нового Орлеана. Ее брат Эзра Гролли был болен. Она об этом не знала до прибытия и собиралась «пожить у Эзры». Они приехали около семи вечера и сразу отправились к дому брата, но там никого не оказалось. Дом был открыт, дверь не заперта. У мужа был с собой карманный фонарик. Они «заглянули внутрь» и прождали примерно с час. Естественно, что они устали с дороги, и, так как Эзра не появился, чета Лосстенов отправилась в «Меблированные комнаты Гарвера». Они не столь богаты, чтобы проматывать деньги на гараж, и поэтому оставили машину на боковой улице, в том месте, где не обозначены ограничения на парковку. Замок зажигания, естественно, был закрыт. Двери не были заперты. «Это было бы бесполезно в любом случае», — объяснила миссис Лосстен. Оказывается, в левой передней дверце было разбито стекло, и каждый, кто пожелает, без труда мог открыть машину, засунув руку в дыру. Муж и она поужинали и отправились в постель. Утром они проспали до семи тридцати, позавтракали и собирались идти к машине, чтобы отправиться к брату. Однако в вестибюле их уже поджидал полицейский.

Коронер спросил, знала ли она, что ее брат Эзра Гролли был женат. Этот вопрос привел женщину в замешательство. Она опустила глаза и так долго пялилась в пол, что коронер не выдержал и спросил довольно резко:

— Вы не можете ответить на мой вопрос?

— Не обязана, — сказала она, — это не имеет никакого отношения к делу.

— Я правильно понял, что свидетельница отказывается отвечать на вопрос?

— Не хочу, по крайней мере сейчас. Я подумаю и, может быть, изменю свою точку зрения. Вообще-то мне кажется, что это никого не касается и не имеет отношения к делу. Сдается мне, вы впустили сюда этого типа, — указала она на Старого АБК, — чтобы он подбрасывал вам разные идеи. Ладно, если уж ему так хочется присутствовать на игре, то пусть не отрывает зада от стула. По какому праву он хватается за карты, если их ему не сдавали?

Некоторые присяжные широко улыбнулись.

— Когда вы впервые увидели свой автомобиль, после того как запарковали его в среду вечером? — спросил коронер.

— Да когда полицейский отвел меня к нему… Кстати, я хочу, чтобы мне вернули номерной знак. Мы не можем без него пользоваться машиной.

— Мы используем его всего лишь как вещественное

доказательство! — выпалил коронер. — Вы получили его вчера на целый день, потому что, по вашим словам, он был вам необходим.

— Это соответствует истине! — воинственно заявила миссис Лосстен.

— Для того чтобы прояснить все до конца, скажите, — вмешался Селби, — этот номерной знак, который был здесь продемонстрирован свидетелям, он от вашего автомобиля, не так ли?

Прежде чем дать ответ, женщина долго изучала Селби. Затем коротко сказала: — Да.

— Ваш брат знал о том, что вы едете навестить его? — спросил коронер.

— Нет. По крайней мере, он не знал, когда мы приедем.

— Вы не писали ему на этот счет?

— Нет. Но я не понимаю, какое отношение имеет ваш вопрос к данному слушанию.

— Возможно, никакого, — признал Перкинс. — Просто я тоже на всякий случай хочу внести ясность.

— Как долго после прибытия вы находились в доме вашего брата? — спросил Селби.

В твердом взгляде блестящих глаз женщины моментально появилось враждебное выражение.

— А вы, собственно, кто такой? — поинтересовалась она.

На ее вопрос ответил Гарри Перкинс:

— Это мистер Селби, окружной прокурор. Он часто помогает мне допрашивать свидетелей при дознании, когда нельзя исключать возможность того, что имело место преступление.

— В этом случае не было никакого преступления.

— Нарушение правил движения при определенных обстоятельствах может рассматриваться как причина непреднамеренного убийства, — заметил Перкинс.

— Но я не нарушала правил движения…

— Однако кто-то находился за рулем вашей машины.

— Пока вы еще ничего не доказали.

— Итак, — спросил Селби, — как долго вы ждали в доме вашего брата?

— Так и быть, скажу, мы ждали около часа.

Из последнего ряда вновь раздался голос Карра, казалось, звук его заполнил все помещение:

— Спросите ее, искала ли она там завещание? Миссис Лосстен подскочила на стуле.

— Да заткнись ты! — закричала она визгливым от ярости голосом.

— Мистер Карр, — сказал коронер, — я не могу позволить вам допрашивать свидетельницу.

— Но я же просто даю совет окружному прокурору, — спокойно ответил Карр.

— Мы не нуждаемся в ваших советах, — заявил Перкинс.

Карр с достоинством поднялся:

— В таком случае прошу меня извинить. Я лишь надеялся, что смогу помочь внести в это дело ясность.

— А я бы хотел знать, в качестве кого вы здесь находитесь? — не успокаивался Перкинс. — Кто ваш клиент?

Карр улыбнулся:

— Я нахожусь здесь как неравнодушный гражданин и налогоплательщик, но, поскольку мое присутствие, кажется, нарушает ровный ход заседания, я покидаю зал.

После этого заявления Карр церемонно, не торопясь, покинул комнату.

Миссис Лосстен заявила, обращаясь к Селби:

— Ну теперь-то я поняла, к чему вы клоните. Да, мы провели там целый час. Что из того?

— Ничего, — ответил Селби. — Просто мне хотелось узнать. У меня нет больше вопросов к свидетельнице.

— Все, — сказал коронер. — Теперь вы, мистер Лосстен, пожалуйста, займите свидетельское место.

Терри Б. Лосстен оказался робким человечком с застенчивыми манерами, усами песочного цвета и голосом таким тихим, что присяжные едва слышали его. Ясно было, что он на несколько лет старше и фунтов на сорок легче своей супруги. После каждого заданного ему вопроса он обращал свой взгляд на миссис Лосстен. Селби не замечал подсказок с ее стороны. Но она сидела, расправив плечи со столь воинственным видом, и смотрела на мужа таким взглядом, что, казалось, хотела загипнотизировать его.