Пролетарские байкеры. Книга 1
Шрифт:
– Давай! – обрадовался «Сапёр».
«Паук» порылся на одной из полок своего верстака и вытащил оттуда новенький белый аккумулятор. Чтобы убедиться в его работоспособности он взял лампочку и два куска провода. Когда он подсоединил её к клеммам – лампочка загорелась. Это означало, что аккумулятор работает. Взяв его, он с размаху распахнул калитку и вышел наружу. За воротами послышался грохот и чей-то истошный вопль. Антон с Сергеем вышли следом и увидели лежащего в собственных рвотных массах «Пельменя». Оказалось, что «Пельмень» стоял снаружи, придерживаясь за ворота, чтобы не упасть, а «Паук», распахнув дверь, свалил его на землю. Павел тоже понял это. Он извинился перед Саньком, и, получив невнятный ответ, небрежно ухватил его под мышки, и брезгливо, боясь испачкаться, затащил в свой гараж.
Парни вернулись к себе. «Паук», увидев мотороллер, саркастически сказал: «Вот оно! Чудо технической мысли!» и деловито принялся за работу: он подсоединил аккумулятор, опустил капот и включил зажигание. На панели мотороллера под рулём загорелась красная лампочка.
– Бензин залили уже? – осведомился он.
– Нет ещё, там в баклажке стоит, – растерялся «Сапёр»
«Паук» взял баклажку, поднял сидение и открутил горловину бензобака, но прежде чем налить в него бензин, спросил Сергея:
– А ты в бензин масло добавлял?
– Нет. А зачем?
– Понимаешь, «Сапёр», на всех отечественных мотоциклах, кроме «Днепра» и «Урала», стоят двухтактные двигатели, и принудительной системы смазки у них нет. Поэтому смазку добавляют в бензин. Если ты будешь свою «моторашку» чистым бензином заправлять, у тебя через неделю движок застучит, а ещё через неделю – вообще поршень заклинит.
– Удивительно! Я этого не знал… – опешил Харламов и протянул «Пауку» полстаканчика масла, которое у них осталось от смазки замка, – А его много надо?
– Да нет, не много. Я одну крышку от баклажки на литр бензина вливал в свой мопед, – ответил Павел и, залив в баклажку вышеуказанное количество смазочного материала, начал её бултыхать. Перемешав содержимое, он заправил вспененную жидкость в бак, и опустил седло. Затем он снова поднял капот, открыл бензиновый кран и подкачал бензин в карбюратор. Он попытался завести мотороллер с ключа, двигатель лишь пожужжал немного, но не завёлся. Тогда он откинул кикстартер, и попытался завести его ногой, но это тоже оказалось пустой тратой времени.
– Ладно, парни, там походу всё масло в движке застоялось, так мы его не заведём. Давайте толкать. Ты «Сапёр» за руль садись, а мы тебя разгонять будем, когда я скажу, включишь первую скорость. Это должно сработать… – с досадой сказал «Паук». Они опустили капот и сняли мотороллер с подставки, затем выкатили его наружу. Сергей уселся верхом и приготовился жать на педаль переключения скоростей, а Антон с Павлом упёрлись руками в багажник и изо всех сил побежали. Когда они разбежались до такой скорости, что рубаха Харламова надулась пузырём, Укрытцев крикнул: «Жми!»
Сергей нажал педаль, и из двигателя раздалось сначала тарахтение шестерёнок, а затем – громкий хлопок. Заметив испуг на лице «Биты» Павел поспешил его успокоить:
– Антон, не боись! Толкай! Сейчас он прочихается и заведётся… Там все детали застоялись, им надо разработаться немного.
И действительно метров через десять мотороллер громко затарахтел и дальше Сергей поехал уже своим ходом. Вспотевшие и запыхавшиеся парни довольно переглянулись и пошли обратно в гараж. «Паук» даже отрезвел после такой пробежки. А «Сапёр», не помня себя от радости, гнал по ряду во всю прыть. Его обдувал встречный ветер, благодаря чему он уже не ощущал духоты, мучавшей его с самого обеда. Его охватило неповторимое ощущение полёта и свободы. Он впервые ехал на таком транспортном средстве, но чувствовал себя, как рыба в воде. Управлять им было не намного сложнее, чем велосипедом, а тонкости вождения и правила он знал от отца, который всю жизнь просидел за баранкой. Доехав до конца ряда, он потихоньку развернулся и подъехал обратно к своему гаражу. Заглушив мотороллер, он опёр его на боковую подставку и вошёл в гараж.
– Ну, всё. Поставили мы на колёса твою «моторашку», теперь обмыть надо! Пошли к нам, – весело сказал «Паук» и улыбнулся, сверкнув на солнце своим золотым зубом.
– Мы, Паш, сейчас за самогоном поедем, и на озеро заедем, мотороллер помыть, а потом уже к вам… – ответил Сергей.
– Зачем ездить-то туда-сюда? Давай мы сами на озеро подъедем, там и побухаем. Только, скажи, через сколько вы там будете, – предложил Павел.
Задумавшись на мгновение, Харламов сказал:
– Ну, подъезжайте через часок.
– Добро! Я тогда пойду, попробую привести в чувства этих алкоголиков… – весело ухмыляясь, ответил «Паук» и удалился. «Сапёр» с «Битой» остались одни. Они затворили скрипучие ворота, и заперли гараж на замок, а затем, усевшись на седло мотороллера, стали рассуждать, где лучше купить спиртное.
– Поехали в Куликово! – предложил Антон.
– Не, не поеду! Здесь давай купим, – наотрез отказался «Сапёр».
– Но, почему? Ведь там самогон дешевле и лучше! – недоумевал Антон.
– Да я знаю, но стыдно как-то ехать туда на мотороллере… Вдруг меня там Алёнка увидит. Она надо мной смеяться будет.
– Ой, блин! Опять ты за своё! Да забудь ты уже о ней! Не пара она тебе. Что ты зациклился на ней? Тебе здесь что ли девчонок мало?
– Да, но мне-то она нравится. Зачем мне другие?
– Может у вас любовь? Ты что книжек старинных начитался? Нет любви на свете. Это писатели всякие придумали, чтобы таким дурачкам, как ты мозги запудрить… Сейчас у нас киношники всяких монстров и инопланетян придумывают, чтоб людям фильмы смотреть интересно было, а в те времена они «любовь» также выдумали. Не забивай себе голову этим дерьмом. Не будет она с тобой, вот увидишь. Никогда!
– А я верю, что любовь есть. И, кажется, теперь я знаю, что это такое. Я больше думать не могу ни о ком, кроме Алёнки. И я верю, что мы с ней будем вместе. И очень скоро.
– Балбес… – с тоской сказал «Бита», – Но переспорить тебя невозможно. Куда поедем.
– К бабе Вале, на улицу Гоголя, – ответил Сергей и повернул ключ зажигания. На этот раз мотороллер завёлся со стартёра и громко затарахтел. Сергей тронулся и помчался вдоль всего посёлка на маленькую улочку на окраине. Улочка эта состояла всего из трёх оштукатуренных жёлтых домов, в одном из которых жила баба Валя. Бабой Валей звали местную самогонщицу, которая спаивала своим суррогатом половину Пролетарского. И днём и ночью, назло всем бабы Валиным соседям, в её квартиру шли отдельные люди и целые шумные компании. Самогон у бабы Вали стоил 35 рублей за бутылку, что значительно дешевле любой, даже самой дешёвой магазинной водки. Хотя качество этого самогона оставляло желать лучшего: он пах тухлыми яйцами, а на утро от него сильно болела голова. Сергей с Антоном прекрасно знали эту особенность творения бабы Вали, но выбора у них не было: на водку не хватало денег, а ехать в соседнее село Сергей не мог по личным причинам. Поэтому друзья приехали именно сюда, на улицу Гоголя.