Пролетая над гнездом продаж
Шрифт:
Он вцепился в шофера и потребовал права. Просмотрев права, вернул. Но стал орать:
– Ты что не видел надпись, что въезд только для правительственных машин?
Я ввинтился в разговор:
–Минуточку, у нас иностранная делегация.
–Какая у вас делегация? – грозно прошипел Скворцов.
– Польский бизнесмен и наш друг из Бангладеш.
– Какой Ваш друг из Бангладеш?
– Вот тот, что рядом с водителем. Товарищ капитан, войдите в положение. Человек пять лет родину не видел. Все пять лет мечтал подъехать к Собору на белом коне. Ну, конечно, коней уже нет…
– Так,
– Что мы за организация? Мы – организация «Миг».
– А, «Миг»! Мы прекрасно вас знаем. Оружие, наркотики и прочие запрещенные вещи есть? – оживились оба мента. Я потом уже узнал, что ООО «Миг» было очень крупное охранное предприятие. Но почуял нехорошее. Я помнил, что у нас в салоне находится дипломат с очень приличной по тем временам суммой. И прыть гаишников не сулила особо ничего хорошего. Но тут открылась задняя дверь, оттуда появился еще один так сказать «Миговец»
– Мужики, давайте просто выпьем! – он был взъерошен, несколько восторжен, в руках его были две бутылки вина, а в глазах – нечто светлощемящее. Гаишники растерялись, потом переглянулись. В их глазах появилось нечто похожее. Скворцов, вздохнул и проговорил:
– Немедленно уезжайте, здесь закрытая территория, стоянка транспорта и проезд без спецпропусков воспрещен.
Я быстро всех засунул в машину. Снял ящик с вином с капота и поставил в салон. Мы тронулись. Я схватил бутылку, и, оглянувшись на Собор, одним махом заглотил половину.
Мы выехали из Красной площади и водитель спросил: «Теперь куда?» «Метро Красногвардейская» – проговорил я и сделал еще один большой глоток. Водитель без возражений направил наш дредноут к цели. Маршрут я особенно не помню. Помню лишь что нас тормознули милиционеры, когда мы выруливали со МКАДа. Это были уже другие менты. Ни хрена не вежливые. Они сразу полезли в салон.
– Так, в салоне трупы! – проговорил первый наполовину просунувший свое туловище, мент.
– Да живые они все, только пьяные сильно. Спят, – заявил я.
Тут открылась другая дверь, и появился другой мент.
–Живые, говоришь? Сейчас проверим, – проговорил он и сильно ткнул резиновой дубинкой в пятак одному из спящих. Раздалось жалобное квохтанье, и субъект заворочался.
– Понятно. Живые, – с жалостью в голосе проговорил первый мент, – Проезжайте, – он, громко хлопнув дверью. Вслед за ним испарился и второй.
В то время мы снимали квартиры недалеко от МКАД. Поэтому, минут через пять, мы остановились рядом с домом одного из моих знакомых. Я позвонил в домофон и передал его в руки жены. Поляка, себя и еще одно тело я выгрузил в соседнем дворе. Выйдя из машины, мой коллега рухнул на колени и возопил:
– Родина !!! Я видел нивы твои!
Я с трудом поднял его на ноги.
– Родина! – он пытался продолжать пение.
Я схватил его за шиворот, точно так же ухватил поляка. И с большим трудом затащил всю эту шарагу сначала в подъезд, а затем в лифт. Мы поднялись на восьмой этаж, а затем после получасового пыхтения и сопения, сопровождающих, произвели сначала процедуру поиска ключа, а затем неуклюжее ковыряние ключом скважины. Дверь со скрипом открылась, и мы шумно ввалились в квартиру. Поляка я бросил в одной комнате, хозяина, пытавшегося раздеться, и запутавшегося в штанах, я утащил в соседнюю и бросил на кровать. Сам пошел на кухню и устроился на диване. С утра я был разбужен возней на кухне. Наш гостеприимный хозяин возился в холодильнике. Я открыл глаза, и передо мной явилась следующая картина. Изрядно помятый хозяин, в черных носках, трусах и шлепанцах складывал на поднос из холодильника лимон, водку, сок и газировку.
– Здорово, – проговорил я.
– О! – счастливо, улыбнувшись, проговорил мой сослуживец, – ты вовремя!
Он залез в навесной буфет и достал оттуда три рюмки.
– Айда в зал, – позванивая содержимым подноса, проговорил он, исчезая в коридоре.
Я встал и сконцентрировался на внутреннем мироощущении. Ощущение было не очень. Накинув на себя одежду, я сходил в ванну, умылся, почистил зубы, после чего проследовал в зал. Войдя в него, я обнаружил довольно бодрого хозяина, уже расставившего рюмки и положившего на каждую по здоровому куску лимона. А так же поляка, который был похож на прокисший майонез. Он был распластан в кресле, с мокрым полотенцем на голове.
– Давай, Ежи, шандарахни водчонки. Оттянешься. И тут же, слышишь, придави ее лимоном, – обучал хозяин поляка и сопровождал свои рассуждения наглядными демонстрациями.
–Ух! Бр-рр, с ледничка, хорошо! – проревел он, опрокинув рюмку. Поляк мучительно скривился.
– Давай-давай, – проговорил мой сослуживец и, подставив табуретку, снял со шкафа шахматы. Жизнерадостно улыбаясь, он проговорил:
–Вот! Сейчас все будет!– Он потряс шахматной доской, она издала грохот, поляк опять мучительно скривился.
–Ежи, давай, прими родимой!
Поляк, приговаривая: «Так нельзя» с трудом выпил рюмку.
– Вот сейчас еще по одной, – хозяин квартиры стал наливать по рюмкам.
– Нельзя так. Прямо с утра. Нельзя, – поляк аккуратно отрицательно качал головой. Судя по всему, каждое движение причиняло ему боль.
– По апостольской, – грозно рявкнул хозяин и подсунул поляку рюмку. Я выкушал рюмку и придавил лимоном, как советовал хозяин. Посмотрев в глаза поляку, я понял, что он болеть будет весь день.
– Подлечить его надо, -сказал я Вите.
–Ну, а я чего делаю, – недоуменно ответил Витя.
–Нет, твои рецепты не для него. Тут нужна более тонкая микстура.
– Ну, другой не имеется.
–Я сейчас схожу в магазин. Мы тебя подлечим, – повернувшись к поляку, ободряюще улыбнувшись, проговорил я.
– Это хорошо. Давай сходи. Возьми чего-нибудь покусать и водки бутылку, – сказал Витя, закрывая за мной дверь..
– Хорошо, – махнув рукой, ответил я.
Я вернулся довольно быстро, закупив нужные ингредиенты. Рецепт своей микстуры я вам не расскажу. Не потому что жадный. Потому то, обладая этим рецептом, вы можете избежать мучительных похмелий, а по моим представлениям это прямой путь в алкоголики. Единственно , могу сказать что великолепное средство изготавливается из «Кагора». Приготовив микстуру, яичницу и великолепные «Сырные карманы», Я подал все это в зал, где в это время поляк с хозяином играли уже вторую партию. Поляк безнадежно проигрывал.