Промысел божий
Шрифт:
Опросили свидетелей («Вы уверены, что группа молодых людей была одной компанией?», «Вы видели, как они первые напали на потерпевшего?» «Хотел бы я быть таким «потерпевшим…»). Составили протокол. Всеслав честно признался, что двоих из компании знает и поведал о драке в пивной. Затем протокол был подписан.
Полицейский Паша взглянул на часы, висевшие на стене:
– Последний поезд ушёл. Так что придётся вам по домам на такси добираться.
Когда пара ушла, он сказал на прощание Всеславу:
– Если до суда и дойдет, ты не волнуйся. Твоё дело правое. Мало этих гопников мутузят добрые люди. Всё больше они добрых людей. А ты молодец, – он хлопнул Всеслава по плечу и подмигнул: – А занимаешься-то всё-таки где?
Всеслав устало улыбнулся и неопределенно ответил:
– Теперь уже нигде. Раньше занимался… всяким. Вот, пригодилось.
Паша ухмыльнулся:
– Зато мы-то какую бомбу на ютубе выложим. – И он обернулся к напарнику: – Да, Лёша?
Он не стал ловить такси. В залитой кровью футболке, с расквашенным носом и фингалом под набухшим глазом (всё это он получил в самом начале драки, до своего невероятного преображения) и разбитыми костяшками рук Всеслав выглядел страшновато. Он шёл тёмными улицами и радовался, что его никто не видит.
Когда он свернул с Ленинского проспекта в переулок, Шаболовка была уже недалеко. Он затрусил через дорогу наискосок, огибая какой-то автобус, стоящий на обочине, мыслями всё ещё будучи там, в метро, на платформе, когда в глаза ударили огни фар, и завизжали по асфальту шины. Всеслав непроизвольно прыгнул вверх, как только мог и сейчас же сел в лобовое стекло. Машина стала, и Всеслав кулём скатился по горячему капоту на асфальт уже без сознания – измученный мозг отключился. И он уже не мог видеть, как воет гость с юга, то возвращаясь к своей классической «пятерке-баклажан» с разбитым лобовым стеклом, то склоняясь над жутко обезображенным парнем у колеса и набирает на мобиле номера «скорой» и полиции, и воет, воет, воет от ужаса и тоски…
Гости Всеслава
Пришла как-то к Велесу старая женщина и сказала:
– Беда у меня, батюшка Велес. Пропала моя единственная кормилица – корова. Смилуйся, помоги найти.
Расчесал Велес бороду на две стороны, чтоб не мешала, да и отправился в лес. Кликнул тамошнего Лешего:
– Эй, хозяин лесной! А не видал ли ты коровы в своих владениях?
– Да как не видать, – отозвался Леший, восставая из пня. – Эвон она бродит. Забирай, коли твоя.
Привёл Велес корову на старухин двор. Та вышла, глядит да и говорит:
– Ах, батюшка скотий бог! Да это не моя корова. У этой вон и колоколец навешен, а у моей не было.
Что ж делать? Вернулся Велес в лес. Снова кликнул Лешего и говорит:
– Слушай, хозяин, а не было ли ещё коровы в твоих пенатах?
Оборачивается из дубка молодого Леший и отвечает:
– Да как не быть. На соседней поляне траву щиплет. Забирай, коли твоя.
Привёл корову старухе на двор Велес, а та говорит:
– И эта корова не моя, батюшка Велес.
Велес серчает:
– Да ты никак глазами слаба? Погляди-ка лучше!
– Не моя, – упорствует бабка. – Моя бурая, а эта чёрная с пятнами.
Плюнул Велес да и вернулся в лес. Зовёт Лешего:
– Эй, дедушко лесной! Может, и третья корова в лесу твоём пасётся?
Оборачивается Леший медведушкой да и отвечает:
– До сей поры вотчина моя лишь волками да зайцами богата была. А нынче коров столько, что хоть хлев возводи.
И тащит за собой жутко орущую от страха корову. Поклонился Велес, отвёл корову бабке на двор. Признала старая свою кормилицу:
– Ай, спасибо тебе, батюшка Велес! Ай, выручил старушку…
Велес и говорит:
– За честную душу твою, бабушка, оставляю тебе и прежних двух коров: заслужила…
– Да что ты, сердешный! – машет старуха руками. – Мне и с этой трудно, куда же мне с тремя совладать?
Крякнул в бороду Велес, почесал кудлатый затылок. Подумал да и пошёл к матушке Макоше. Та сыскала пропавшего на дальней стороне сына бабки, что угнан был в полон. Сходил Велес к Перуну на поклон, попросил за бабку. Перун явил свою силу, вырвал сына из плена.
Вернулся Велес на старухин двор с сыном её да двумя прежними коровами. И говорит:
– Душа твоя бессловесная еще честнее оказалась, бабка. Так что прими и сына пропавшего и коров: есть теперь кому за ними догляд держать.
Оставил счастливое семейство да и пошёл с дозором по другим дворам.
Велес и три коровы
– Дети, в школу собирайтесь, петушок пропел давно!
Всеслав открыл глаза – он и не заметил, как задремал. Приподнял голову на подушке.
Посреди палаты стояла девушка. Кеды, джинсики, блузочка – одета просто. Смотрит насмешливо, в глазах прыгают озорные искры. Личико простое, без косметики, стрижка укороченная. Ни колечка на пальце, ни серёжек в ушах. Грудь максимум первого размера, но бёдра округлые – отметил по-мужски Всеслав.
Он сел на постели, протёр глаза.
– Температуру, что ли, мерить? – он подавил зевок.
– Если разговариваешь, значит, не комнатная, – голос звонкий, весёлый. Всеслав, наконец, очнулся – она ведь без халата, стало быть, не сестра. Он посмотрел внимательнее. Она улыбалась открыто, белели кончики клычков под верхней губой. «Простая, да не очень, – определил про себя Всеслав. – Хищница».