Промзона. Снежная Королева
Шрифт:
Советник поклонился, приложив ладонь к груди.
— Как скажете, господин мэр.
Через секунду его уже не было в кабинете.
Лаврентий Ильич налил из графина полный стакан воды, залпом выпил, нервно вытер губы рукавом косоворотки.
— Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Это нельзя так оставлять.
Герда рассудила, что, если бы не её напоминание про выборы, он ничего делать не стал бы. Подумаешь, похитили ребёнка. Ещё два года назад мутанты вовсю похищали и убивали людей — не такой большой срок, чтобы теперь считать это колоссальной катастрофой.
Минут через десять в кабинет вошли запыхавшиеся начальник охраны и патрульные — видимо, всю дорогу бежали, услышав о чрезвычайной ситуации. Герда разумеется знала этих патрульных, как знала всех в Речном. Один был совсем молодым, его всего месяц назад перевели в охрану, сняв с производства свечей. А второй — сорокалетний Олег Лукоев, которого все называли Сказочник. Он имел такой позывной во время войны. До четырёх всадников, Лукоев служил оперативником и любил хвастаться, что лично пристрелил маньяка по кличке Пила, целый год наводившего страх на весь город.
Герда смотрела на этих двоих с неприязнью, ведь они отчасти виноваты, что Кая похитили. Лаврентий Ильич, нахмурив лоб, обратился к начальнику охраны:
— А скажи-ка мне, Семён Васильевич, как так вышло, что сегодня рано утром в охраняемую зону проникли мутанты? И они ведь действовали не бесшумно, на автофургоне приехали! Движок наверняка вовсю тарахтел. Где в это время были эти два субчика? — он кивнул на Сказочника и его молодого напарника.
— Виноват. Не доглядел, — басовито отозвался Семён Васильевич. — В том, что случилось, моя вина, я отвечаю за моих подчинённых. Готов понести любое наказание.
Лаврентий Ильич погрозил пальцем.
— Ты мне это прекрати! Вину он, видишь ли, хочет на себя взять, благородный какой выискался. Вот они виноваты, и никто другой! — мэр наградил охранников гневным взглядом. — Почему вас не было утром в районе северного моста?
Молодой стушевался, он походил на ребёнка, который нашкодил и теперь его отчитывали родители. А Олег Лукоев наоборот расправил плечи и смотрел на мэра с вызовом.
— Почему нас не было в районе моста? Да потому что мы не стоим на месте, а патрулируем. Ходим туда-сюда, а территория у нас не хилая, — он пригладил ладонью короткие, выбритые на висках волосы.- Походу, когда фургон приехал, мы были в районе больнички, это два квартала от моста. И где только эти сучары бензин взяли?
Опять про бензин. Хотя, если бы тревога за брата и злость не подавляли все остальные чувства, Герда тоже изумилась бы. С горючим нынче напряг. В Солнечном был грузовик и несколько десятков канистр с бензином, который обнаружили в бункере в одном из полностью разрушенных соседних городов. Канистры долго возили в поселение по железной дороге на самодельной ручной дрезине, а грузовик теперь использовали только в экстренных ситуациях. А тут — какие-то мутанты из промзоны, да на работающем автофургоне. Это казалось невероятным.
Раздался стук. В кабинет вошёл советник, встал рядом с мэром. Позвав начальника охраны и патрульных, он не бежал назад сломя голову, очевидно, считая это выше собственного достоинства.
Лаврентий Ильич смерил Лукоева строгим взглядом.
— Ох, Сказочник. У тебя на всё найдётся оправдание. Ты вообще хоть сознаёшь, что похитили ребёнка? Мутанты! В твою смену! Ну ладно молодой, он всего месяц в охране, но ты-то — оперативником служил, воевал. Волк матёрый. По крайней мере, когда-то им был. А теперь стал безалаберным. Уверен, вы вообще утром не патрулировали, дрыхли где-нибудь. Герда сказала, что на помощь звала, кричала, вы просто не могли её не услышать даже через два квартала!
Герда была согласна с версией мэра — эти сволочи не патрулировали, а дрыхли. Как и она сама. Ей хотелось хотя бы часть вины переложить с себя на кого-то другого.
— Они понесут строгое наказание, Лаврентий Ильич!— пообещал начальник охраны. Он с осуждением взглянул на Сказочника. — А что касается тебя, Лукоев... это не первый твой косяк. Полагаю, ты заслуживаешь изгнания из Речного.
Мэр кивнул.
— Одобряю. Уверен, Комитет тоже согласится с таким наказанием.
Глаза Сказочника округлились.
— Вы что, охренели что ли?! Какое, мать вашу, изгнание?!
Советник поднял руки в примирительном жесте.
— Давайте не будем горячиться. Думаю, каждый имеет право на второй шанс. Лукоев, ты ведь хочешь исправить свою ошибку, которая ни что иное, как преступная халатность? — не дожидаясь ответа, он тут же продолжил: — По объективным причинам мы не можем послать в промышленную зону вооружённый отряд, но можем туда отправить Лукоева.
Сказочник опешил.
— Меня? Отправить в промзону?
— А что тут такого? — дёрнул плечами советник. — Я знаю, что ты шастаешь туда иногда, вопреки запрету. Мои соглядатаи мне доложили. А значит, ты вполне сможешь отыскать похитителей и спасти мальчика. Согласись, это лучшая альтернатива, чем изгнание, я верно говорю, господин мэр?
Лаврентий Ильич хмыкнул, почесал затылок.
— А это вариант.
— Какой к чертям собачьим, вариант?! — побагровел Сказочник. — Промзона — это восемьдесят с чем-то квадратных километров! Где мне этих похитителей прикажете искать, а? Да там мутантов и всяких психов пруд пруди, и все они будут рады меня грохнуть! Я вам не терминатор, чтобы со всеми ними воевать!
Начальник охраны вытянулся «по струнке» и по-военному шагнул вперёд.
— Разрешите мне пойти, господин мэр! Считаю своим долгом спасти мальчика!
Герда посмотрела на него с уважением: вот это — человечище! Не то, что некоторые. Настоящий воин, не равнодушный, отважный. Лучшего защитника и пожелать трудно...
— Нет, Семён Васильевич, это совершенно исключено, — поспешил с ответом мэр, оборвав тем самым позитивный эмоциональный подъём Герды. — Я категорически против. Ваша задача — безопасность Речного. Вы здесь нужны.