Пропаданец
Шрифт:
Да не бойся, дурак! Ты же входишь в собственную квартиру! Стоит тебе почувствовать под ногами коврик, потрогать вешалку – все встанет на свои места. Ну же, заставь себя сделать шаг!
Я заставил. Шагнул широко, презрительно усмехаясь собственной трусости: «Хо-хо! Под ногами-то – коврик! Эх ты, трусливый заяц!»
Ни коврика, ни пола под ногами не оказалось.
Я шагнул в пропасть, в ледяную пустоту, наполненную загадочным пением. Я падал и, наверное, кричал. Да что кричал, орал как резаный, пока сознание не померкло.
Нет
Стремительный полет… нигде…
Круг света… Шире… ШИРЕ… ШИРЕ!
– А-а-а!
Бамс!
Яркая вспышка.
Снова темнота.
Я пропал из своего мира, чтобы…
Не появиться в другом.
Я висел в черной, невообразимо огромной и страшной пустоте и не мог толком пошевелиться – ноги и руки были словно спутаны упругой паутиной.
– Промахнулся! Ох! Я промахнулся!
Ломкий стариковский голос доносился как сквозь вату – откуда-то из неведомого далека. Может, из другой вселенной.
Я замычал вопросительно.
– Подожди! Подожди! Я перенастрою портал!
Хм. Ну давай, перенастраивай.
Страха я почему-то уже не испытывал. Попытался разорвать паутину – не сумел, хотя мускулы напрягал.
– Ты слышишь меня? Человек?
Ко мне обращается, что ли?
– Уу-у-у!
– О чудо! О радость! Я успею тебя вытянуть, прежде чем они до тебя доберутся!
Кто это – они? Местный аналог лангольеров?
Признаться, вот на этом месте я начал испытывать легкое волнение.
– Уу-у-у!
– Я вложил в тебя наш язык, арвест, это я успел сделать. Ты понимаешь меня, человек?
– Уу-у-у! Д-да-а-а…
– Да-да-да, ты меня понимаешь, что за радость!
А мне-то что за радость, скажите на милость?
– Я вложил в тебя язык, значит, ты можешь меня разуметь. Ты нужен мне, человек! Сейчас… сейчас я тебя вытяну… Нужен, чтобы спасти мой мир, чтобы разобраться с Атро!
Кто это – Атро? И почему именно я? Но-но! Поставьте меня обратно. Верните где взяли, и скажите, что так и было! Я не хочу играть роль Гордона Фримена, которого засунули в горнило Сити-17! «Нужный человек в нужном месте и в нужное время…» Да нафиг мне это нужно?
– Эй, а ну, старый хрыч, вертай назад! – гаркнул я во всю мощь своих легких. – Вертай, я сказал! Я на это не подписывался!
Стариковское бормотание усилилось. Я понял, что он меня слышит и прекрасно понимает, но включать обратный ход не намерен. Мое волнение перешло в страх.
– Эй, дед! Мужчина! Э-э… товарищ! Друг! Ты ошибся номером! Я – не он! Он – другой. Эй, ты, я говорю – ты меня с кем-то спутал!
Тут меня дернули. Сверху. Как репку из грядки.
Я заорал:
– А-а-а-а-а!
Больно было, мое тело будто хотели растянуть на лишние полметра.
В голосе старика послышался ужас:
– Не… не надо! Эй, вы, не надо его вытягивать!
Мое волнение превратилось в ужас.
Могучая невидимая рука снова дернула меня – вверх. Раз дернула, два дернула – но мои ноги прочно увязли в невидимой трясине. А рука продолжала дергать меня, пытаясь освободить, да так, что хрустели кости.
– Эй, да вы охренели там? – заорал я.
Рука молча дергала меня вверх, но трясина не отпускала.
– Не дам! Не отпущу! – визгливо завывал невидимый старик. – Вы не получите его, подлые мерзавцы!
Меня бы кто-нибудь спросил… так, для приличия.
– Не пущуууу!
Рука дергала меня, грозя разобрать по косточкам. Во тьме вдруг проявились лица – странные, огромные, искаженные этой самой огромностью, гротескные, целый хоровод лиц. Три… пять… около десяти: они смотрели на меня, они нависли надо мной – мужские или женские, я не мог разобрать, так как от боли перед глазами помутилось.
Рука обхватила меня, стала тянуть неуклонно и жестоко, от чего…
Лица взирали на меня – с ненавистью и страхом.
…боль стала настолько сильной…
Внезапно трясина подалась, выпустила меня с громким чпоканьем.
…что я потерял сознание.
Я очухался от похлопываний по щекам. Надо сказать, плюхи были весьма увесисты, били меня размашисто и со вкусом, да так долго, что во рту разлилась кровавая река.
Надо мной склонилась одутловая красная морда с кривыми зубами. Глаза выпучены, изо рта разит перегаром, щетина такая, что можно граффити со стен отдирать.
– Хорош! Все зубы целы. А глянь, какие мускулы! На этом рабе мы сделаем состояние!
Это они… обо мне говорят?
Я приподнялся и увидел беленые стены средневекового города и позолоченные луковки минаретов.
А еще я увидел оскаленную рожу другого урода, что смотрел на меня из-за плеча красномордого. Такие, обычно, висят на остановках на стенде «Разыскивается за особо тяжкие преступления».
Добро пожаловать в другой мир, Олег Ковалев!
Будешь ты отныне просто Олег, или «мастер Ков». Ты пройдешь долгий путь от раба до свободного солдата, затем станешь лейтенантом при дворе государя Барнаха Пятого. А потом тебе скажут сопроводить морем одну молодую особу…
Здесь и начинается моя история.
Часть первая
Миссия неповторима
Глава первая (трезвая)
Дурная работенка [3]
3
Все герои-пропаданцы (кроме меня) начинают с подробного хвастливого рассказа о своем становлении в другом мире. Я все это дело отчекрыжил и сразу начал с арбузной мякоти. А в моих корках нет ничего интересного – боль, разочарование, попытки вернуться домой. Зато я честен (ну, в разумных пределах, конечно: Вандора подтвердит).