Пропасть для свободных мужчин
Шрифт:
Костры, печеная картошка и песни – это само собой. Но была еще луна, такая огромная, что, казалось, можно увидеть прямо с земли и лунный пейзаж, и лунную жизнь, если бы она там была. В сентябре бывает полнолуние – об этом Таня узнала только здесь, в колхозе. В Москве луну вообще не видно – ее закрывают высотные дома. Да и не до нее в вечно движущейся, суматошной столице.
Так вот, это полнолуние… Сейчас бы любители мистических произведений Стивена Кинга воскликнули: «Ага! Вампиры выходят на охоту!». Но тогда, в 1970 году, об этом не думали. Хотя произведения Алексея Константиновича Толстого «Упырь» и «Семья вурдалаков» читали. Не в школе, конечно, – там подобные книги считались несерьезными и безыдейными. Таня после прочтения того же «Упыря» очень долго боялась темноты, озиралась по сторонам и старалась садиться ближе к стенке, чтобы точно знать, что никто не стоит за спиной. Вот такой страх на нее нагнали эти вампиры, по-русски – упыри.
Но полнолуние в колхозе с упырями никак не ассоциировалось. Оно всего лишь символизировало романтическую ночь и покровительствовало влюбленным. И однажды в такую ночь Таня с Сергеем отправились на прогулку вдвоем. Они прошли по сельской улице, по березовой аллее, перешли железнодорожную ветку и оказались в поле, где уже скосили то ли рожь, то ли пшеницу. Облысевшее поле украшали стога соломы. При лунном освещении пейзаж был таинственным и прекрасным.
–
Вот это да! – воскликнул Сергей, – я такого еще не видел!
–
Да и где ты мог такое увидеть? Городской мальчик, живешь в центре Москвы в окружении каменных глыб – странно, что ты еще где-то находишь кислород…
–
Можно подумать, что в Москве живу только я, а ты – на природе…
–
Ну, во-первых, я живу не в центре, а в Медведково, там воздух чище, – возразила Таня, – во-вторых, я родилась не в Москве, а в пригороде – это тоже имеет значение. А в-третьих, у меня тетка живет в деревне: какой там воздух, какие овраги и ручьи!Я в детстве с двоюродными братьями и сестрой все там облазила. В ручье на дне оврага мы запруды делали, это что-то вроде маленькой плотины – у нас вода потом красиво падала.
–
Мне тоже есть, чем похвалиться, – улыбнулся Сергей, – у меня в деревне жила бабушка. Правда, не все мои воспоминания приятные. Однажды в пятилетнем возрасте я провалился в какую-то яму, да еще и вниз головой. Зрелище было то еще: головы не видно, только ноги торчат. Маму, с которой мы там гостили, чуть инфаркт не хватил.
–
Представляю. И что ты при этом чувствовал?
–
Ничего не чувствовал, только орал что было мочи.
–
А меня однажды мальчишки закопали в стог сена. Я очень испугалась и почувствовала, что скоро умру. К счастью продолжалось это недолго, меня откопали.
–
Почему ты так уж испугалась? В стогу сена не задохнешься.
–
Я этого тогда не знала. Задохнешься или не задохнешься – все равно не очень приятно, если тебя закапывают.
–
Ах, ты моя маленькая, – ласково сказал Сергей, – я тебя в обиду никому не дам.
Он обнял ее, защищая от ночной прохлады. Потом быстро сказал, что по окончании колхозных работ они должны подать заявление в ЗАГС. Не дождавшись ответа, жених крепко поцеловал свою предполагаемую невесту. Таня поначалу растерялась, а потом ответила уклончиво: «Ну что же, подумаем». Она не знала, как надо отвечать в таких случаях. Хотя была тронута до слез. Никто никогда не называл ее маленькой, никто не обещал защищать. А так иногда хочется, чтобы и приласкали, и защитили.
Наутро, уже на картошке, их окружили однокурсники и начали пытать, где это они так долго гуляли и чем это может закончиться.
–
Не ожидал я от тебя такой прыти, – заметил друг Женя и подмигнул Сергею.
–
На свадьбу, я надеюсь, пригласишь? Я согласна быть свидетельницей, – это сказала подруга Тамара, которая тут же отвела Таню в сторонку, – ну что у вас там было? Давай рассказывай.
–
Ничего не было, – Таня пожала плечами, – гуляли, разговаривали.
–
Точно ничего? Я-то верю, а вот другие… Тут был такой сыр-бор, когда вы исчезли! – Тамара хитро улыбнулась, – ну да ладно, время покажет.
Время не показало ничего. Разочарование ждало не только однокурсников, но и Таню. В октябре, вскоре после приезда студентов из колхоза, скоропостижно скончался отец Сергея, известный в Москве архитектор. Все газеты поместили некрологи, и Таня увидела портрет своего несостоявшегося свекра. Свадьба была отложена на неопределенное время.
Вдали от дома.
После отъезда сына Таисия Михайловна буквально каждый день заглядывала в ящик, ожидая писем. Телеграмму о том, что доехал хорошо, Миша, конечно, прислал. А письма все не было. Мама испытывала двойственные чувства. С одной стороны она была не против, чтобы сын провалился на экзаменах – тогда бы он вернулся домой. Но с другой стороны она бы очень обиделась за Мишу, если бы его в институт не приняли. Такого парня – и не принять! Кого же тогда принимать? Да, тут было, над чем подумать.
Когда наконец-то письмо пришло, Лунины узнали, что конкурс на выбранную Мишей специальность – спортивные игры – очень большой. Заявление подали больше шестидесяти человек, а принять должны только восемь. Но, как писал Миша, он собирается бороться до последнего. К этому времени он отлично сдал первый экзамен – химию. Далее сообщил, что был в гостях у семьи Ткаченко, и передавал от них привет. А недели через две семья получила еще одну телеграмму из Ленинграда: «Зачислен на первый курс. Подробности в письме. Миша». Свершилось! Таня захлопала в ладоши, а мама, да и папа тоже, не смогли сдержать слез. Когда мама опомнилась от шока, у нее тут же возник вопрос: а почему Миша не едет домой, ведь до 1 сентября еще есть время? Что у него там за дела? Лена?
Письмо пришло через три дня. Миша рассказывал, что сочинение написал на четверку и совсем было упал духом. Но случилось чудо. Вместо восьми абитуриентов приняли девять – и девятым взяли его, Мишу Лунина, в него поверили! Далее Миша сообщал, что домой он не приедет – Лена и ее родители пригласили погостить у них в военном городке, отдохнуть, подышать свежим воздухом. Тут Таисия Михайловна не на шутку рассердилась на свою подругу Оксану Павловну. Парень поступил в институт и будет жить не дома, а в Ленинграде, а она – погостить! Как будто не знает, что Мишу ждут дома. Как будто за годы учебы он не успеет у них погостить!